жидкость. Сквозь порезанный костюм из его живота вытекала кровь. Аккуратный, практический хирургический надрез пустил ему кровь.
Алая жидкость стекала на землю, смешиваясь с грязью и остатками снега.
Мутным взглядом Питер огляделся по сторонам, с трудом поднимаясь на ноги, елозя одной рукой на поясе в поисках небольшой аптечки, пока вторая пыталась удержать кровь на месте.
«Паутина!»
Было непривычно стрелять в себя самого, но Паркер справился с этой задачей, опираясь на поломанную колонну памятника. Только сейчас он смог толком оглядеться и увидеть весь тот ужас, что произошёл сегодня.
Тела лежали повсюду. Молодые и старые, живые и мёртвые. Десятки, если не сотня людей, павшие по вине маньяка-террориста.
Глаза Питера скользили по лицам детей и их родителей. Аккуратно ступая вперёд, на ходу вскрывая найденную наконец аптечку, он вколол себе обезболивающее, чувствуя, как боль медленно отступает, а усталость начинает брать своё.
Не глядя на что-то облокотившись, Питер с болезненным выдохом присел на землю. Ему до чёртиков хотелось стянуть с себя потную маску, продышаться и просто посидеть в тишине, но он не мог.
Рука от бессилия соскользнула вниз и только сейчас Паркер понял, что всё это время он сидел рядом с собственной статуей изо льда. Потрескавшаяся, сломанная во многих местах, без куска нижней челюсти... А от самого лба, вдоль шеи и по всей груди, расползался оставленный им самим отпечаток кровавой ладони.
Глава 47
-Как ты?
-...
-Хорошо, главное не переусердствуй, а то...
-...
-Да, да, - протерев пот со лба, с облегчением падаю в кресло, - если что, то просто сообщи, я помогу.
-...
-Хорошо, до связи, старина.
Положив трубку на стол, растираю ладонями лицо, испытывая непонятную смесь из облегчения и усталости. Разговор с Питом выдался тяжёлым, особенно та часть, где дружелюбный сосед настойчиво отказывался от помощи, желая самолично разобраться с ублюдком в костюме гоблина.
Я понимал желания Паркера самому решать свои проблемы, но видимо нападение террориста ударило по нему сильнее, чем он пытался показать, уж больно злой и многообещающий голос был у моего старого друга, когда речь заходила о Гоблине.
-Гоблин... Гоблин, Гоблин, Гоблин, - постучав пальцами по виску, припоминаю что-то такое в памяти, но никак не удавалось захватить мысль, ловко ускользающей от моих настойчивых попыток, - один из главных врагов Паука... Местный Джокер или типа того...
Неясные картины мелькали в голове, показывая данного персонажа в самых разных образах, начиная от нелепого хэллоуинского костюма, заканчивая технологичной бронёй...
Сейчас же, судя по новостям и рассказам Пита, была миленькая смесь. Новый суперзлодей имел добротную броню, но не чурался фирменного стиля, отдавая предпочтение ярким краскам и вырвиглазным элементам.
-Ладно, подожду пару дней, если что, сам влезу и помогу.
Решение было принято легко и пускай Питер потом злиться или обижается, но подвергать людей и жизнь моего друга риску я не собирался. Гоблин безбашенный и кровожадный ублюдок, что не чурается сыпать бомбами на простых людей, играя максимально грязно и бесчестно.
Но помимо проблем Паучка, у меня на носу было много других боёв и каждый из которых точно не будет лёгким.
"Кроме, наверное, паренька с шипами. Уж не знаю, может он ими стрелять или нет, но против стального щупальца, что может за пару секунд оприходовать минивэн крупных размеров... Без шансов".
-Но не стоит быть самоуверенным, верно док?
Подмигнув стоящей на столе фотографии, где помимо Октавиуса стоял я сам и пропавший Герман, подъезжаю ближе на стуле, беря рамку в руки.
Мы сделали это фото за пару дней до того, как произошли те жуткие события, запечатлев наши довольные лица в моменте. Здесь Шульц улыбался, своей привычной меланхоличной улыбкой. Его глаза смотрели прямо в камеру, а сам парень пытался удержать в руках образец манипуляторы, который мы все втроём удерживали, на подобии змеи.
-Прям фото из отпуска, где-то на Экваторе. Ладно, пора немного поработать, - поставив фото на место, аккуратно стираю полоски пыли, - сделаю немного полезного.
Одно из щупалец наклонилось на уровень моего лица, подставляя свою "голову" под мои руки. Поглаживая и играясь с механизмом, раскручиваюсь на кресле, отправляя себя в сторону рабочего стола, задорно раскинув руки в стороны.
-Алиса, немного задорной музыки.
Повинуясь моей команде, манипулятор оттопырил одну клешню, включая музыку на проигрывателе.
Шустрый ритм, электрогитара и голос, что будоражил тысячи людей до сих пор.
-Вот так то лучше. Тащи старичка сюда, взглянем на его нутро, - два свободных щупальца устремились вглубь лаборатории, ловко перебирая завал из манипуляторов, вытаскивая один из самых первых и старых образцов. Доставив его ко мне на стол, они подвесили его на специальные крючки, - фиксация.
Дублируя мысленные команды голосом, для записи на небольшую камеру, чтобы оставить для дока наглядные результаты работы, нацепляю на лицо защитные очки.
-Плоскогубцы.
Щупальца жили своей жизнью, извиваясь в танце, изредка отрываясь от процесса, реагируя на мои команды и притягивая нужное.
-Горелка. Щиток. Лупа.
Музыка эхом отражалась от стен, отчего звучание было ещё лучше, словно вживую на концерте.
-Пинцет. Лампа. Ближе, ещё ближе. Не ленись, давай.
Вскрывая нутро, я пробирался всё глубже, а на столе разрастался творческий беспорядок за поддержание которого отвечали щупальца.
-Ну, посмотрим, из чего ты сделан, старина. Такой прочный и лёгкий корпус, это можно будет использовать...
***
Вечером того же дня. Я впервые за долгое время, решился вновь спустятся на улицы города. Проносясь по верхушкам зданий, летая над забитыми улицами Нью-Йорка, вглядываясь в освещенные улицы, полные жизни и надежды на будущий день.
Мёрдок предупредил, что ему понадобиться ещё пара дней, чтобы окончательно выйти на след Братства, а пока, что я, что Рэнд могли заняться своими делами. И если мой неугомонный учитель-драконоубийца, отправился драться с какими-то ниндзя, то я решил заняться куда более привычным делом - очищением улиц от грязи.
В городе был траур. Полиция, поднявшаяся на войне с бандами, активно колесила по городу, притормаживая все подозрительные элементы. Народ жаждал ответов и отмщения, собираясь в группы, скандируя лозунги, выкрикивая имена погибших, складывая прилипающие к языку заголовки.
Они хотели крови. Столь жестокая и кровавая расправа не осталась без внимания масс, потому сейчас, обозлённые из-за нарушенного спокойствия, тысячи горожан вываливали на улицы, надеясь
