просто, а по делу. — пожала плечами Эжени. — Надо же рассказать и посоветоваться с ней по поводу вашей инициативы — «Не покупай корейского», ну заодно и телефон Ульрики узнать.
Наконец Эжени достает телефон и под восхищенными взглядами членов клуба набирает номер. Пауза, наконец к общему и тихому восторгу окружающих …
— Bbonjour Natalie, c'est Eugénie.
(французск. — Привет Натали, это Эжени).
— Je t'appelle pour une affaire importante
(французск. — Звоню тебе по важному делу!).
При чем не важно, что не все из присутствующих владели французским, хотя очень многие его знали очень даже хорошо. Все-таки исторически их город находился непосредственно на границе с Францией, и не раз в своей истории побывал и под французским владычеством, так что для некоторых в клубе французский был практически вторым языком.
(В 1793 году Саарбрюккен был захвачен французскими революционными войсками, и по договору был передан Франции. После 1815 года Саарбрюккен стал частью Прусской Рейнской провинции.
В начале франко-прусской войны Саарбрюккен стал первой целью французских сил вторжения, которые заняли город в августе 1870 г., правда совсем ненадолго.
Саарбрюккен стал столицей территории Саар, основанной в 1920 году, после 1 мировой войны. После 15-летнего периода, в 1935 г., для определения будущего статуса территории был проведен народный плебисцит, где более 90 % избирателей проголосовали за воссоединение с Германией, в то время, как только 0,8 % проголосовали за объединение с Францией. Остальные хотели воссоединиться с Германией, но не тогда, когда нацисты были у власти. Эта группа "статус-кво" проголосовала за сохранение администрации Лиги Наций.
Прим. — автора).
Хотя разговор с Натали не продлился долго, но самое основное было сказано. Попрощавшись с ней, Эжени посмотрев на смотревшим на нее во все глаза членам новообразованного клуба поклонников южнокорейского айдола и сказала.
— Ну что-же друзья. Все хорошо, Натали эта идея тоже понравилась. Они ее обсудят на ближайшем видеоконференции с японскими, корейскими и возможно с китайскими друзьями. Вполне возможно, что вскоре это движение обретет мировую популярность, но вы в любом случае будете первыми кто предложил эту идею. Такими вот пионерами … юными первопроходцами. Свою славу вы в любом случае получите!
(в данном случае речь идет не об организации детей и подростков которая существовала в СССР, а о пионерах в Америке — люди, которые в разные периоды истории США, особенно в XVIII веке и в первой половине XIX века, переселялись на запад, заселяя новые территории. Прим. — автора).
Ну, а телефон Ульрики сейчас мне сбросят СМС, ей перед этим должна будет позвонить еще Луиза Симон что с ней обычно и общается и предупредить о моем звонке в скором времени, и о планируемом важном разговоре. Так что все складывается с этой вашей … нашей идеей просто прекрасно!
Не сдерживая эмоций многие из присутствующих вскочили, захлопали и завопили. Эжени с улыбкой наблюдала за всем этим.
— Тихо всем! — это неожиданно командный голос прорезался у тихони Альмы. — Там тебе вроде сообщение пришло! — скромно добавила она.
— Да точно! — посмотрев в телефон ответила француженка. От Луизы СМС, здесь телефон Ульрики, все тихо всем, я ей звоню.
Наступила тишина, удовлетворенно кивнув Эжени немного повозившись с телефоном наконец нажала кнопку вызова. И вот на той стороне ей ответили, начался диалог девушек, точнее для окружающих монолог, так ответов Ульрики они не слышали, но догадаться, о чем речь, в принципе большого труда не составляло.
К тому же, разговор шел на немецком языке, который все понимали и которым, и сама Эжени владела в совершенстве.
— Алло Ульрика?
— Привет, это Эжени Буа из клуба «Voyou».
— Ах, Луиза только что звонила и предупредила тебя о моем звонке?
— Да по очень важному и интересному делу!
— Но сначала ответь мне на самый главный вопрос … у вас в Мюнхене, в магазинах много продается … корейских товаров?
Глава 15
Лагерь «Вместе с Агдан». Все флаги в гости к нам!
Корея. Тюрьма Анян. Точнее прилегающая к тюрьме территория. Ранее утро после совещания в «RedAlert», где было решено что лагерю «Вместе с Агдан!» быть…
Утро красит нежным светом
Стены древнего Кремля,
Просыпается с рассветом
Вся Советская земля!
Возможно, если госпожа НаБом была бы знакома с творчеством советского революционного поэта — Василия Лебедева-Кумача, то именно эти строки и пришли к ней в голову, глядя на свое место работы со стороны дороги этим еще совсем ранним утром!
Но разве что только слово советская она поменяла бы на корейская, ну и с Кремлём поступила как-то аналогично.
И вот этим ранним утром, ее машина, повернув в направлении тюрьмы Анян остановилась. Причем тюремные стены, которые «красило» утро нового дня, отсюда вполне уже были видны.
Хотя, конечно тяжело сказать, что прямо-таки рассвет красит эти стены, серые тюремные стены вообще-то мало что может улучшить, очень уж они уныло-тоскливые.
Но для НаБом, проработавшей в этом заведении уже много лет, где она начинала когда-то еще молодой и разумеется совсем не начальством, эти стены даже нравились. Этакая лаконичность и простота отданные в угоду целесообразности.
Но сегодня её мысли занимает совсем другое, даже приезд этого министерского хлыща Квак ЮнГи, на самом деле воспринимался ей как меньшее из возможных зол.
Главное проблема сейчас — это то, что делать с этим протестным лагерем имени Агдан перед стенами тюрьмы? Но, с другой стороны, что она здесь может вообще сделать?
Своему руководству она доложила о происходящем, при чем не один и даже не два раза!
Руководство полиции в Сеуле, также в курсе, им доложил лично Сон СиБак, их главный городской полицейский. Так что она со своей стороны сделала все что могла.
Даже вчера вечером еще и с ЮнМи поговорила, описала сложившуюся ситуацию вокруг тюрьмы, рассказала, что вот сегодня ждет с проверкой этого министерского хлыща Квак ЮнГи.
Сейчас даже сама себе не ответила бы, зачем она все это вообще ей рассказала? Что это так вдруг перед ней разоткровенничалась?
Может потому что вчера ей казалось, что у ЮнМи есть в какой-то степени элегантное и безболезненное решение данной проблемы?
Хотя что значит в какой-то степени?
В принципе если бы Агдан не сидела в ее тюрьме, если бы про нее не сняли фильм, который навел шороху в мире, если бы ещё кто-то не призвал сюда приезжать граждан разных стран с протестом под стены тюрьмы Анян, то возможно всего этого не было.
Хм… если подумать, то что-то уж слишком много «если» в ее размышлениях. Можно сказать, еще проще, если
