653
Наказание Дриопы: «Было неведомо то для сестры. Устрашенная, хочет / Выйти обратно и, нимф приношеньем почтив, удалиться, — / Ноги корнями вросли; их силой пытается вырвать, / Может лишь верхнюю часть шевельнуть; растущая снизу, / Мягкие члены ее постепенно кора облекает. / Это увидев, она попыталась волосы дернуть, — / 355Листья наполнили горсть: голова покрывалась листвою» (X, 349–355).
654
Дальнейшая судьба этих душ: «103Пойдем и мы за нашими телами, / Но их мы не наденем в Судный день: / Не наше то, что сбросили мы сами. // 106Мы их притащим в сумрачную сень, / И плоть повиснет на кусте колючем, / Где спит ее безжалостная тень». — Л. С., Г. Л.
655
Ср. мотив по указателю Томпсона: Е631.0.4. Speaking and bleeding trees. Reincarnated persons (S. Thompson. Motif-Index of Folk Titerature. Bloomington, 1955. Vol. 2 D-E); ср. также мотивы, отраженные в цитировавшихся эпизодах Овидия: D681. Gradual transformation; D642.3. Transformation to escape lover D642.3.1. Pursued sweetheart becomes tree; D457.1.3. Transformation: drops of blood to flowers; D457.4.2. Transformation: hair to forest; D5.1. Enchanted person cannot move.
656
Об итальянско-немецкой теме у Мандельштама см.: Левинтон Г. А. «На каменных отрогах Пиэрии» Мандельштама: Материалы к анализу // Russian Literature. 1977. Vol. 5. № 3. P. 209–212.
657
Об этимологической игре с виноградом у Мандельштама см.: Левинтон Г. А. Заметки о парономазии. I: Парономазии и подтексты у Набокова // «На меже меж Голосом и Эхом»: Сб. ст. в честь Татьяны Владимировны Цивьян. М.: Новое издательство, 2007. Р. 62–64; в более широком контексте: Он же. Запоздалые поздравления. 1. Текст и словарь // «Studia Ethnologica»: Труды факультета этнологии. СПб.: Изд-во Европ. ун-та в Санкт-Петербурге, 2004. Вып. 2. С. 256–260.
658
Например, Дриола ut vidit, conata manu laniare capillos, / fronde manum implevit: fiondes caput omne tenebant. (IX, 354–355) — «Это увидев, она попыталась волосы дернуть, — / Листья наполнили горсть: голова покрывалась листвою».
659
О гелиотропе у Мандельштама ср.: Левинтон Г. А. Еще много-много раз о многоязычных каламбурах // Con amore: Историко-филологический сборник в честь Киселевой. М., 2010. С. 267–268.
660
Левинтон Г. А. «На каменных отрогах Пиэрии» Мандельштама: Материалы к анализу // Russian Literature. 1977. Vol. 5. № 2. P. 135–136.
661
Творения Платона / Пер. Владимира Соловьева, Т. I. Москва, 1899, 534 Е и коммент. ad loc.
662
Сальман М. Г. Студенческие годы Осипа Мандельштама (по материалам Центрального государственного исторического архива Санкт-Петербурга) // Scripta manent XVI. Сборник научных работ аспирантов-филологов. Смоленск, 2010. С. 32–48. Благодарю автора, познакомившего меня с еще не вышедшим более полным вариантом работы.
663
См. об этом специально: Левинтон Г. А. Романия и романистика у Мандельштама. // Res philologica — 2. Сб. ст. памяти акад. Г. В. Степанова. К 80-летию со дня рождения (1919–1989). СПб., 2000. С. 210–211. Дантовские подтексты Гумилева будут рассмотрены в другой работе (частично отраженной в докладе, упомянутом ниже, — сн. 24 /В файле — примечание № 665 — прим. верст./).
664
К. Ф. Тарановский (Taranovsky К. Essays on Mandelstam. Cambridge, Mass., 1976. P. 147, fn. 6; Тарановский К. О поэзии и поэтике. М., 2000. С. 98, сн. 7) отмечает и «Лишь море черное шумит» (Пушкин. Отрывки из путешествия Онегина), «А море черное шумит, не умолкая» (Лермонтов. Памяти А. И. Одоевского), далее — со ссылками на Тарановского — в: Безродный М. «Бессонница. Гомер. Тугие паруса…»: Материалы к комментарию // Varietas et Concordia. Essays in Honour of Pekka Pesonen / Ed. by B. Heilman, T. Huttunen, G. Obatnin (=Slavica Helsingiensia 31). Helsinki, 2007. P. 273.
665
Nilsson Nils Åke. Osip Mandel’štam: Five Poems. Stockholm, 1974. P. 39. Нильссон цитирует Данте по-итальянски и, видимо, поэтому не замечает, что Лозинский явно цитирует в этом стихе Мандельштама (теперь отмечено Безродным. Указ. соч. С. 270–271, ранее — в докладах: Левинтон Г. А. Из итальянских мотивов у Мандельштама // [Первые] Чтения памяти Е. Г. Эткинда. СПб.: Европейский ун-т в СПб., 26–28 июня 2000; Он же. О некоторых дантовских подтекстах Мандельштама и Гумилева // Россия и Италия в XX веке. Взаимное отражение: восприятие, идея, отражение / Russia е Italia nel XX secolo: la ricezione, l’idea, la rappiesentazione in reciproca specularità. Москва: Библиотека-фонд «Русское зарубежье», 15–17 декабря 2005). Это, вообще, свойственно Лозинскому, — например, третий стих Комедии «Утратив правый путь во тьме долины» взят из блоковской «Песни Ада»: «Иду вперед, утратив правый путь»). Это сочетание встречается и у Гумилева: стихотворение под названием «Правый путь» (1908) входило в «Жемчуга», исключено из последнего издания (см: Гумилев Н. Собр. соч.: В 3 т. М.: Худож. лит-ра, 1991. С. 319).
666
Эйхенбаум Б. М. Новые стихи Н. Гумилева // Русская мысль. 1916. № 2. Отд. III. С. 17–19 (цит. по.: http://philologos.narod.ru/eichenbaum/eichen_gumilev.htm).
667
В стихотворениях прошлого века несколько раз с подобной целью перед экранами усаживали неподготовленных зрителей, например, в описании мечети, оборудованной под киноклуб:
Притихла ребятишек груда,Один почти совсем уснул,Но появление верблюдаВосторженный встречает гул.
Потом — гигантских рук маханьеИ белый пляшущий туман —То зазевавшийся механикПроваливается в экран!
(Соловьев Б. Передвижное кино в татарской деревне // Соловьев Б. Дальние маршруты. Л., 1933. С. 42–43). Для остраненного описания сеанса иногда привлекаются образы из дошкольного воспитания: «В полутемной, закопченной зале / Притаился жуткий великан. / Взгляд его, привыкший мерять дали, / Устремлен на узенький экран. / Через залу протянул он нити, / Пыль дрожит, как бусы, в их огне, / И бежит бесчисленность событий / На холодно-скользком полотне. / Мчатся за картинами картины, / Смены лиц и многоцветность стран. / Жадный глаз глядит сидящим в спины / И кидает пламя на экран. / Там проходят короли, боксеры, / Президенты, клоуны, попы / И вперяют призрачные взоры / В черное молчание толпы. / Быстролетны смены на экране, / Как желанья зрителей-детей. / Жажда смен бушует в великане, / Жажда смен горит в глазах людей» (Рубакин А. Город: Книга стихов. Париж, 1927. С. 44). Как сознательный анахронизм антикизирующее «наивное» словоупотребление могло встречаться и позднее, например в любопытном экфрасисе («Связь сигары, трубки, папиросы») кинохроники про Ялтинскую конференцию триумвиров в стихотворении 1945 года: «На серебряной волшебной ткани / Посмотрите движущийся снимок, / Но не с Чаплина в „American’e“, / Не с его гримасок и ужимок, — / Посмотрите, как текла беседа / О разгроме армий душегуба, / За безуглым (но не для обеда, / А для вечности) столом из дуба…» (Тарловский М. Молчаливый полет. М., 2009. С. 412).
668
Скороходов М. Песня первая: Стихи / С предисл. К. Ф. Жакова. Пг., 1916. С. 22, 4.
669
О вменении «механичности» в вину юному искусству см.: Цивьян Ю. Историческая рецепция кино. Кинематограф в России, 1896–1930. Рига, 1991. С. 100.
670
Туркин Н. Светотворчество // Мир экрана. 1918. № 1. С. 4–5; на закрытии «Кафе поэтов» А. В. Луначарский, по словам газетного отчета, «жестоко раскритиковал кричащие и неэстетично-рекламные приемы футуристов» (Катанян В. А. Маяковский. Хроника жизни и деятельности. М., 1985. С. 144).
671
Этот элемент надолго останется метонимией кино. Один из тех примеров, которые опрятней привести, чем пересказывать — очередное стихотворение с заголовком «Кинематограф»: «Сюжет „комической“ несложен: / Несется Макс, весьма встревожен… / И вдруг толпа уж тут как тут. / И все бегут, бегут, бегут… / А мимоходом „злые“ драмы: / Паденье толстяка, иль дамы… / Но впереди, комичней всех, / Несется Макс — под общий смех… / Но нынче Линдер Макс в тревоге: / О, сколько конкурентов, боги!.. / Бегут, бегут вдоль всех дорог / Буржуи, не жалея ног… / Все лица скисли и обвисли. / Лишь о деньгах мечты и мысли / Все страхом гнусным смятено. — / Противно, жалко и смешно» (Ро [Херсонский Р.]. Гудок. Революционные сатиры. Одесса, 1919. С. 19).
672
Ср., например: «В наш век коммерции, условности и прозы, / Век электричества, театров „Эдисон“ / Лишь в памяти живут классические розы / И стройные ряды дорических колонн» (Рождественский Вс. Гимназические годы: Стихи юности. СПб., 1914. С. 19). Пример обратного — сравнение кинематографа с современной ему «высокой» поэзией (в частности — Вяч. Иванова: «отдаваясь мелодии, стал загромождать свои стихи не словом, а черт знает чем. Но тогда спрашивается, к чему здесь слова?») не в пользу последней: «Всего 18 лет тому назад явился кинематограф, который обходится без слов, но иными средствами, чем музыка — посредством Мимики. <…> Мимика открывает новые перспективы в искусстве, предсказывает нарождение новых муз» (Альтшулер С. Смерть поэзии (новые горизонты в искусстве) // Парус (Баку). 1919. № 2. Стб. 27–30).
