Что характерно, ни у Рауля, ни у «кузена» Антонио касательно бочек вопросов не возникло. Хотя последний вообще не показатель, согласен. Да и Рауль за всю дорогу до третьего чек‑пойнта осчастливил нас с Вовой лишь парой фраз: сообщил вместо приветствия, что «все, с‑ка, путем, выдвигаемся», а потом, через какое‑то время, попросил меня не гнать так сильно – трясет. Мне почему‑то на ум пришла фраза «не дрова везешь», но возражать я не стал и послушно сбросил «газ». Просто потому, что и сам осознал, что изрядно лишканул, по нашим‑то дорогам! Но это все мандраж, да. Пусть спасибо скажут, что панической атаки до сих пор нет.
Впрочем, пока тряслись по ухабам да с хрустом давили травостой, я каким‑то противоестественным образом успокоился. Видимо, защитная реакция – психика не выдержала напряжения и попросту отключилась. Почему так решил? Да потому что возникло презабавнейшее ощущение «взгляда со стороны», как будто я не только орудую рулем и педалями, а ещё и смотрю на собственную тушку из‑под потолка водительской кабины. Бывало со мной пару раз такое в особо сложных боях, в основном, когда противник попадался чуть повыше классом и безжалостно гонял меня по рингу из угла в угол. Типа, сознание такое: один хрен не успеваю, так что сами, всё сами! И знаете, ведь помогало! Тут главное ухватить это состояние и не сосредотачиваться на чём‑то конкретном, иначе оно мигом слетит. И потом снова лыко и мочало.
– Так, Проф, тормозни‑ка! – вцепился мне в плечо Вова, когда на горизонте из травы выросла знакомая вышка. – Мне кажется, или там кто‑то торчит?
– Где, с‑ка? – приподнялся со своего места Рауль, насколько ремень безопасности позволил.
Ну да, иначе никак: конструкция‑то модульная, между водительской и пассажирской кабинами аж две стенки! И в каждой почти во всю ширину окошко со сдвижными створками. Хочешь трындеть – открываешь. Нужна приватность – закрываешь. Всё просто. Вот только ветер на скорости посвистывает, ибо щели.
– Да во‑о‑он там! Трак чей‑то, – пояснил глазастый Вова. – Не в курсе, чисто случайно, чей?
– Без понятия, с‑ка! – пожал плечами Рауль.
А «кузен» Антонио и вовсе молча помотал головой, я в зеркале увидел.
– Проф? – докопался напарник и до меня, но я только отмахнулся, мол, не мельтеши, рулю.
– Тогда давай аккуратнее и не по дороге, со стороны заходи, – велел Вова, на что я лишь кивнул. – Не хватало ещё кого‑нибудь «левого»…
– А нам‑то что с того, с‑ка? – не разделил Вовиных сомнений Рауль. – Что левый, что правый… приехали и приехали. Имеем право.
– Тогда первыми с разговором не полезем, – решил мой напарник. – Предоставим инициативу принимающей стороне, если вы понимаете, о чём я.
– С трудом, с‑ка! Но так и сделаем, – не стал дальше спорить охотник.
Ну а я, как и просили, чуть подправил траекторию и подвёл трак к чуть заросшей с нашего посещения лужайке по довольно широкой дуге, целясь неизвестной тачке в бочину. Как вскоре выяснилось, левую, потому что стояла она «мордой» к нам. И не только она – рядом торчал некто долговязый, одетый во вполне привычном для фавелы стиле: шмот гражданский, снаряга псевдовоенная. И в руках что‑то смутно знакомое… ха! Да это ж РПК, он же ручной пулемет Калашникова, с магазином‑«банкой» и сложенными сошками! Понятно, что весь насквозь кастомный и футуристический, пластик на пластике и пластиком погоняет, но контур вполне себе узнаваемый. Плюс я в последнее время настолько глубоко в теме, что меня хрен на… обманешь, в общем. Н‑да… а я и не знал, что его до сих пор выпускают… интересно, откуда дровишки? Спецом тащил с Земли, где до сих пор многие частные фирмочки подобными репликами промышляют (за большие деньги, между прочим!), или где‑то здесь, на Роксане, клепают? А если здесь, то где? И какие тогда у нас с Вовой шансы выйти на местный рынок? Или это всё же штучный товар?..
– Мне кажется, или это Долговязый Хэнки? – вдруг не на шутку напрягся Вова, и тем самым отвлёк меня от посторонних мыслей.
– Не кажется, – хмыкнул охотник, присмотревшись получше. – Я эту охреневшую рожу за милю узнаю, с‑ка!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Ого! А чего это он? Какие‑то местные тёрки? «Заклятая дружба», или что похуже?
– Рауль, амиго, а проблем с ним не будет? – забеспокоился ещё сильнее мой напарник, из чего я сделал вывод, что таки да, «похуже».
Раз уж даже Вова в курсе…
– Я на работе, – мрачно буркнул охотник.
Но, как незамедлительно показала практика, Вову не успокоил, потому что тот продолжил разоряться:
– М‑мать! И вот надо было ему здесь оказаться! Какого хрена?! Мало других мест, что ли?!
– Да он нас ждёт, с‑ка! – развеял последние сомнения Рауль.
– Вот это я и называю «что такое не везёт и как с этим бороться»! – процедил сквозь зубы Вова.
– А ты кого‑то ещё, с‑ка, ожидал здесь увидеть? – недобро усмехнулся охотник. – Из наших если кто и мог повестись на Зика, то только он.
– Пожалуй… и как я о нём сразу не подумал, а? Старею, что ли?
– Скорее, тупеешь, с‑ка! На почве неумеренного пофигизма.
– Вот умеешь ты боевого соратника поддержать, Рауль!
– Обращайся, с‑ка! – И не дожидаясь, когда я остановлю трак, высунулся в боковое окошко: – Эй, Хэнки, твою мамашу, куда ехать?!
– Я тоже рад тебя видеть, амиго, – процедил, как и Вова несколько мгновений назад, Долговязый.
А самобытный персонаж, так‑то! Реально длинный, тощий, угрюмый, с абсолютно неподвижной продублённой всеми ветрами физиономией. И самый характерный штришок – широкополая шляпа. Как там её? Стетсон? Ну, из той оперы. Тоже, кстати, порядочно замызганная, как и её владелец. И глаза… самое главное – глаза. Угрожающе прищуренные щёлочки, из которых смотрит сама смерть. Н‑да… занятный денёк. В дополнение ко всему остальному я теперь знаю, что такое «дурной глаз», ага. Так от его взгляда пробрало, что с перепугу «тормоз» пережал, и трак «клюнул носом». Ну и Рауль чуть лбом в дверную стойку не въехал, от души ругнувшись.
– Хороший у вас водила, – констатировал Хэнки всё с тем же непробиваемым видом. – Не одолжите?
– Не продаётся, с‑ка! – отрезал Рауль. – Так куда ехать?
– А я знаю, куда вам, придуркам, ехать? – чуть дёрнул щекой наш потенциальный проводник. – Валите, куда вы там пёрлись… шатаются тут всякие…
– Генри, поехали, – утрамбовался обратно в кабину охотник.
– Эй, за мной рулите, – решил не испытывать наше терпение Долговязый Хэнки.
– Генри, слышал?
Я молча кивнул и уставился прямо перед собой, контролируя окружение периферийным зрением – странно, но моя «раздвоенность» всё ещё не спала, так что надо пользоваться, пока есть такая возможность.
– Показывай, с‑ка!
– В хвост пристраивайтесь, – буркнул Хэнки.
Потом обошёл трак, аккуратно придерживая по пути пулемёт, и, оказавшись возле пассажирской двери, оглушительно свистнул. И, что гораздо хуже, неожиданно. Я аж вздрогнул. И именно в этот миг сознание рывком вернулось в тело, а по спине пробежала целая толпа мурашек. Вот с‑сука! И надо ему было?.. Так хорошо всё шло, а теперь как на иголках буду…
Ну, что я говорил? Мало нам проводника‑нелюдя, так у него ещё и напарник обнаружился! Ну, как обнаружился? Сам из кустов неподалёку выбрался. И оказался данный напарник мелким плюгавым типком, одетым столь же неприметно, как и остальные мои спутники (за исключением крайне милитаризированного Вовы). А вот вооружен он был довольно жалким на фоне «ручника» Хэнка «калашом» с укороченным стволом и… вроде бы коллиматор, точнее не разобрать. Хм… похоже всё‑таки есть на Роксане умельцы‑оружейники, однозначно есть. Это же не легендарный АКСУ‑74, это более поздняя вариация на тему, типа АК‑104… а может и «сто второй», под патрон 5,56 – у «русского» стандарта магазин сильнее изогнут. Скорее всего, стволы Хэнка и его напарника из одной оперы, а соответственно, и под один боеприпас, ибо смысл в крайне стеснённых условиях Роксаны распыляться на несколько калибров? Ведь в любом малотиражном огнестреле главное что? Правильно, патроны. Основная проблема именно с ними… но что‑то я снова отвлёкся, да.
