Палеонтология всегда занимала Ефремова.
«Бродя по бесконечным лабиринтам красных ущелий, – писал он в книге „Дорога ветров“, посвященной его монгольским экспедициям, – извлекая из-под тяжелых пластов песчаников, глин и конгломератов остатки жизни прошлого, мы все глубже проникали в великую книгу геологической летописи. Трудно передать ощущение, охватывающее тебя, когда кладешь пальцы на желобки в истертых зубах диноцераса, мастодонта или динозавра, сделанные пищей, съеденной десятки миллионов лет назад. Или стоишь перед раскопанным скелетом чудовищного ящера, стараясь разгадать причину его гибели по положению, в котором захоронилось животное. Или отчетливо видишь на окаменелых костях следы заживших ран – сломанных и сросшихся позвонков. Кажется, что с глаз спадает какая-то пелена, и они глядят прямо в глубину времени, а современная человеческая жизнь соприкасается с прошлым, давно исчезнувшим, но совершенно осязаемым. И тогда приходит отчетливое понимание, насколько важно познание прошлого. Без этого знания мы никогда не поймем, как появились, как исторически сложились среди всей остальной жизни мыслящие существа – мы, люди!»
Умер Ефремов 5 октября 1972 года в Москве.
Сергей Павлович Королев
Конструктор космических ракет.
Один из кратеров на невидимой стороне Луны назван именем Королева. В том, что кратер находится именно на невидимой стороне есть скрытый смысл: в реальной жизни имя главного конструктора было строго засекречено. Почти до самой смерти Королева люди из внешнего круга не знали, чем, собственно, он занимается.
Родился 30 декабря 1906 года в Житомире.
С детства мечтал летать, так поразили его выступления знаменитого летчика Уточкина, увиденные в 1911 году в Киеве. В 1924 году, окончив строительную школу в Одессе, подал документы в Киевский политехнический институт. «Прошу принять в КПИ, – написал он в заявлении. – Окончил в настоящем году первую строительную профшколу в Одессе. Отбыл стаж на ремонтно-строительных работах по квалификации подручного черепичника. Год работал в Губотделе общества авиации и воздухоплавания, принимал участие в конструктивной секции авиационно-технического отдела. Мною сконструирован безмоторный самолет оригинальной системы – „К-5“. Все необходимые знания по отделам высшей математики и специальному воздухоплаванию получены мною самостоятельно. Королев».
В 1926 году перевелся из Киева на вечернее отделение Московского высшего технического училища. В 1930 году окончил это училище, а одновременно – школу летчиков. Научным руководителем дипломного проекта, представленного Королевым (легкомоторный самолет) был А. Н. Туполев.
Самостоятельную работу начал в 1930 году, получив профессию инженера-аэромеханика. Время шло бурное. Никого не удивляли самые необыкновенные объявления. Например, такое: «При Центральном совете Осоавиахима образовалась группа по изучению реактивных двигателей, сокращенное название которой ГИРД. Всех работающих в области реактивных двигателей или интересующихся ими, а также желающих работать в данной области, которая может считаться областью, способной подготовить звездоплавание, просят сообщить свой адрес по адресу: Москва, Никольская, д. 27, Центральный совет Осавиахима, секретарю ГИРД».
«Подготовить звездоплавание…»
Ни больше, ни меньше.
Группу изучения реактивного движения (ГИРД) организовал в 1931 году Королев. Он сделал это совместно с инженером Ф. А. Цандером, таким же, как он, ярым последователем Циолковского. В ГИРД Королев руководил строительством и полетными испытаниями первых ракет.
Условия работ были очень трудными. Не хватало материалов, инструментов, измерительных приборов, все приходилось доставать или создавать самим. Зарплата сотрудникам выплачивалась чисто символическая, не зря они еще и так расшифровывали название своей организации: ГИРД – группа инженеров, работающих даром. Двигатели ракет не всегда тянули, часто прогорали сопла, разрушались камеры сгорания, отказывало зажигание, как водится, засорялись системы подачи топлива и окислителя, все равно именно в ГИРД была построена и в августе 1933 года запущена первая в СССР ракета, работавшая на жидком топливе, – «ГИРД 09».
В конце 1933 года произошло слияние ГИРД и московской Газодинамической лаборатории. В Реактивном научно-исследовательском институте, образованном в результате указанного слияния, Королев стал заместителем директора по научной части. С 1934 года он – руководитель специального отдела ракетных летательных аппаратов.
В 1934 году вышла работа Королева «Ракетный полет в стратосфере». По этому случаю, сетуя одновременно на отсутствие полноценных книг на указанную тему, Королев писал популяризатору Я. Перельману:
«…Несмотря на большую нагрузку по линии разных экспериментальных работ, все мы очень озабочены развитием нашей общей работы. Ведь несомненно, что базироваться только на военную современную засекреченную сторону дела было бы совершенно неверно. В этом отношении хорошим примером нам может послужить развитие нашего гражданского воздушного флота. Ведь прошло только 1,5–2 года, а как далеко и широко развернулось дело, как прочно сложилось общественное мнение! Поэтому нам надо не зевать, а всю громадную инициативу мест так принять и направить, чтобы составить определенное положительное общественное мнение вокруг проблемы реактивного дела, стратосферных полетов, а в будущем и межпланетных путешествий. Хотелось бы только, чтобы вы больше уделяли внимания… не межпланетным вопросам, а самому ракетному двигателю, стратосферной ракете и т. п., т. к. все это ближе, понятнее и более необходимо нам сейчас. А если это будет, то будет и то время, когда первый земной корабль впервые покинет Землю. Пусть мы не доживем до этого, пусть нам суждено копошиться глубоко внизу, все равно только на этой почве будут возможны успехи».
Королев дожил.
Он сам запускал корабли, он никогда не копошился глубоко внизу.
Он разработал ряд весьма перспективных проектов, в том числе проект управляемой крылатой ракеты 212 (летавшей в 1939 году) и ракетопланера РП-318-1. В 1940 году на РП совершил испытательный полет летчик В. П. Федоров. Машина была переоборудована из двухместного планера, ранее сконструированного самим Королевым. РП-318-1 поднялся в воздух, буксируемый самолетом «П-5». Набрав высоту, он отделился от самолета и начал самостоятельный полет. Скорость РП не превышала 80 километров в час, но когда на высоте 2600 метров Федоров включил реактивный двигатель, скорость полета в течение нескольких секунд возросла до 140 километров.
Запуски первых ракет (часто неудачные) показали, что без установки на ракетах каких-то особых устройств, например, типа самолетных автопилотов, они никогда не приведут к точным результатам. Другими словами, Королев осознал, что настоящая ракета представляет собой очень сложную систему, в которой все подсистемы должны играть одинаково важную роль. К сожалению, в конце 30-х годов в результате повальных арестов были оторваны от своих прямых дел представители практически всех авиационных профессий – Туполев, Мясищев, Петляков, Томашевский. На какое-то время разработка новой военной техники была парализована. Тем более, что аресты были произведены также среди танкостроителей и специалистов по двигателям. В Ракетном институте первыми были арестованы его непосредственные руководители – И. Т. Клейменов, Г. Э. Лангемак, В. П. Глушко.
27 июня 1938 года арестовали и Королева.
Как «член антисоветской контрреволюционной организации» (разумеется не существующей) он был осужден на десять лет лишения свободы.
Два года Королев отбывал заключение на Колыме, только в 1940 году, благодаря А. Н. Туполеву, его перевели в Конструкторское бюро особого режима, – в так называемую «шарашку», в которой работали, в основном, репрессированные авиационные специалисты. Туполеву, трудившемуся в этой «шарашке», для быстрейшего завершения работ по весьма перспективному пикирующему бомбардировщику Ту-2 недоставало умелых специалистов, многие из которых были раскиданы по разным лагерям страны. Составив список нужных специалистов, Туполев передал список представителю НКВД. В список был внесен и Королев. Его нашли.
Идея Туполева оправдалась: в октябре 1942 года пикирующий бомбардировщик Ту-2 поступил в действующую армию.
«Первая наша встреча с Королевым состоялась в начале 1940 года в Москве в помещении Конструкторского бюро на улице Радио, – вспоминал впоследствии С. М. Егер, один из сотрудников Туполева. – Верхние этажи семиэтажного здания отведены были под тюрьму, в нижних размещался ряд КБ. Поразил вид Сергея Павловича: истощенный, измученный. Помнится, при знакомстве он сказал: „Еще бы два-три месяца, и я бы не выдержал“. Туполев с непонятной для нас теплотой относился к Сергею Павловичу. Видно было, что он ценил его качества, которые мы в нем в ту пору и не замечали, – работоспособность, ответственность, интерес к творческим решениям. Вскоре Королев, как говорится, пришел в себя и принялся за дело…»
