— А ты хотел его девочкой считать?
— Он меня назвал — Элис!
— Вот пакостник.
— Пакостник! — горячо подтвердил триплан. — Пакостник и гад! И ногами по крыльям ходит!..
— Элис, замолчи, — попросил лётчик. У него голова шла кругом. — Ты упрямый, мог бы и раньше рассказать… Лута, погодите… Скажите, пожалуйста… Скажите, что значили ваши слова про демона? О каких демонах вы говорили?
Марна помолчала, обвела взглядом шестикрылое своё дитя.
— Это неважно, — раздумчиво проговорила она. — Лучше скажи, зачем тебе звёздные люди.
И лётчик сказал. От Луты Марны он не решился скрыть.
— Я ищу одного человека, — ответил он. — Одну девушку, Элис. Она звала меня. Она обещала меня ждать.
— Обещала? — негромко переспросила авиаконструктор. — Тогда… лети. Их обещания святы. Не знаю только, хорошо это для тебя или плохо.
— Лута, — наконец лихорадочно взмолился лётчик, шагнув к ней, — расскажите о них. Говорят, здесь часто встречали их, многое о них знали. Это правда? Что — правда?…
Мир был другим. Мир будет другим. Мир на самом деле другой. В нём нет эфира, вместо эфира — пустота и тьма. Земная система спутана и вывернута. Растаяли небесные сферы. Там, где было восьмое небо, развёрзлась бездна. Все колонии погибли, изменились сами планеты, жизнь теплится лишь на Земле. Никто не летает к звёздам, никто никуда не летает. История прошла иначе. Она полна неведомых государств и странных героев, чуждых религий, кровопролитных войн за каждую пядь земли. Отчаяние и надежда сплетаются, как две змеи в битве; и отчаяние побеждает, но надежда неизменно царит.
— Так они рассказывали? — спросил лётчик.
— Да, — ответила Лута, — но никто не понимал, зачем и о чём это. Может, у них просто такие сказки. О других мирах много сказок.
Лётчик прикрыл глаза, набрал воздуху в грудь и задал наконец вопрос, который уже несколько часов сжигал его душу.
— Лута, а Ган и Синлап… Это сделали звёздные?
— Нет, — мгновенно ответила Марна и столь же быстро поправилась: — или да. Я не знаю. Я проснулась утром в пустом городе. Ночью никакого шума не было. Но о звёздных я бы думала в последнюю очередь.
У лётчика отлегло от сердца. Оказаться с Элис по разные стороны не только мироздания, но и фронта — это было бы невыносимо. Это было слишком далеко.
А Марне он верил. Её сверхъестественная интуиция вошла в легенды, курсантом и сам лётчик пересказывал анекдоты о ней. Он даже не заметил, как его покинули всякие мысли о безумии старой Луты. Королева и юной отличалась странностями, но ум её неизменно оставался ясным и острым.
Он больше не хотел ничего спрашивать, и всё же спросил:
— Почему?
— Звёздные заняты чем-то своим. Очень заняты. Им нет до нас дела. Уж тем более у них нет причины объявлять нам войну.
— Чем они заняты?
— Я не знаю. Долетишь — спросишь.
Лётчик замолчал. Сел на пол, скрестив ноги, сжал руки в замок. Лута Марна осматривала робеющего Элиса. Она добыла откуда-то линейку, теперь прикидывала так и сяк.
— Ничего из того, что известно о звёздных, — сказала она вполголоса, будто сама себе, — не известно точно. Мы уверены только в том, что они не похожи на нас. То, что они говорят, изменчиво и непостижимо. Но есть точные сведения от исследователей восьмого неба.
— Какие?
— Возле неба неподвижных звёзд дрейфуют конструкции искусственного происхождения. Огромные платформы, похожие на корабли. Некоторые из них покрыты льдом так, что не отличить от астероидов. Некоторые почти свободны ото льда. Вряд ли платформы построили звёздные. Такие сооружения им ни к чему. Они ими и не пользуются, только гуляют вокруг. Платформы — ещё одна загадка Земной системы, которую разгадают разве что через сотни лет… Но когда ты полетишь к звёздам, сделай промежуточную посадку на одной из них. До сферы восьмого неба слишком далеко. Солнечный ветер там очень слаб. Если твоя звёздная Элис помнит тебя, то выйдет тебе навстречу. А если не помнит… оттуда, с полпути, ты ещё сможешь вернуться домой.
Лётчик опустил голову. «Зачем мне тогда возвращаться?» — подумал он, но вслух сказал:
— Спасибо, Лута. Я так и сделаю.
Спустя две недели он попрощался с Марной и взял курс к восьмому небу.
…Вдалеке мерцал серебряный свет: то была беспредельно огромная сфера звёзд. Звёздное небо охватывало всю систему, как нежно сложенные ладони.
— Она меня видит, — сказал лётчик. — Она здесь. Я чувствую. Я ни с чем не спутаю. Мы летим к ней. Дорога верная. Ещё немного, Элис. Совсем чуть-чуть.
Под колёсами шасси дрогнула древняя сталь. Что-то загрохотало внутри платформы — очень глубоко и потому тихо. По обеим сторонам полосы высились странные металлические фигуры, изломанные и обледеневшие. Ледяные водопады лучились под звёздным светом. Огромные перины снега и инея укрывали бока навеки замерших механизмов, их рычаги, пульты, решётки. Медленно, медленно эти белые горы поплыли навстречу, а впереди, за краем платформы, темнела и мало-помалу ширилась полоса бездонной пропасти, отделявшей доисторический транспорт от дивно светлого, зовущего, трепетного, серебряного, невыносимо прекрасного Неба Неподвижных Звёзд.
Элис шёл на взлёт.
2. Девушка
На рабочем столе у Марты Андреевны — ноутбук, очешник и сувенирный плазменный шар. Шар подарил кто-то из друзей. Сказал: чтобы Марта была ещё больше похожа на колдунью.
Когда во время работы она выключает верхний свет, шар на столе красиво играет молниями. Отсветы мечутся по стенам. Но всё равно шар похож на домашний ночник. Марта Андреевна не выглядит чародейкой, даже когда кладёт на него ладонь, и прирученные молнии покусывают её через стекло. Руку на шаре она держит тоже не красоты ради, а чтобы во время работы меньше хотелось курить. Ей помогает.
У Марты Андреевны маленькие пухлые ладошки с треугольными пальцами. Она сама красит себе ногти. У неё есть привычка возить вверх-вниз по пальцам свои финифтяные перстеньки, поэтому лак непременно где-нибудь смазан или сколот. Губы у неё всегда накрашены красным-красным: Марта Андреевна без помады чувствует себя голой. Она полная, с объёмистым животиком, а ещё она на голову ниже Лизы, которая и сама-то ростом не вышла. Лиза всегда диву давалась, как Марте Андреевне — в её годах, с её весом! — удаётся выглядеть такой изящной.
…Лиза перелила в электрочайник воду из фильтра и поставила чайник на базу.
— Кнопку забыла нажать, — донеслось от Марты Андреевны. Лиза, спохватившись, щёлкнула по кнопке и улыбнулась. Ма даже замечания делала смешно и необидно.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
