- Стихийник? И ведьма знала о твоих способностях. - Мужчина не спрашивал, просто констатировал факт. - Ты магию ветра чувствуешь?
- Нет. - Я ответила коротко и спокойно. Эти факты я проверила так давно, что перестала переживать по поводу невозможности их вычленения из собственных жизненных ресурсов. - Ни единое дуновение не дается мне в руки. Об этом я давно забыла даже думать, не то, что мечтать. Даже забыла тактильные ощущения. Здесь не всегда ощущаются даже естественные проявления движения воздуха.
- А каковы твои внутренние ощущения, как ты живешь без магии? - В черных глазах отразился страх от осознания моего существования.
- Как слепая. Хотя башня расширяет и обостряет все чувства, не давая заблудиться во тьме человеческих ощущений. Через меня проходят энергетические потоки, да и каналы не запретны. Только это не совсем то. Раньше кругозор не в пример шире был, а сейчас точно лишили второго зрения. - Говорить об этом оказалось уже не сложно, все же времени прошло достаточно и, я со многим сумела смириться.
- Для стихийника потеря широты ощущений весьма плачевна для развития всего магического потенциала и особенно поддержания его магических способностей на должном уровне. - Посочувствовал мне принц.
- Слушай, а в какой мере ты сам немного сведущ в магической науке? - Я ехидно ухмыльнулась, с вызовом глядя на мужчину, решив свернуть неприятный разговор обо мне и моих способностях.
- Ну как тебе сказать. - Принц хитровато усмехнулся, принимая навязанные мной условия игры. - Не знаю, были ли в твое время магические школы, но я считаюсь выпускником самой престижной школы на всем побережье.
- И явно, не последний ученик, - кивнула, с интересом рассматривая довольного похвалой принца.
- Не без этого...
Стук в дверь, оборвал наш весьма продуктивный разговор. Посмотрев на меня, парень недоумевающе пожал плечами:
- Я гостей не жду.
- Ты отпирать будешь? - Я качнула головой в сторону невидимой для меня двери, а стук в это время повторился.
- Видимо придется. - Фадор нехотя встал, потом шагнул к зеркалу вплотную, тихо проговорив. - Я сам сниму активацию с зеркала.
- Боишься, не найти? - Ехидно поинтересовалась, не сумев сдержать язвительную ухмылку, а в душе ощутила облегчение от того, что принц желает продолжения нашего знакомства, пусть и ради исследовательского интереса.
- Боюсь, - просто ответил принц, поднося ладонь к поверхности.
***
Я снова смотрела на собственное отражение, оставшись в одиночестве. Однако не в моих правилах предаваться грусти или само копанию. В свое время я слыла весьма устойчивой к мужскому вниманию особой, так что принца не стала воспринимать как мужчину в полном смысле этого слова. Да и какой он для меня мужчина, простое отражение в зеркале, да и все дела. Определенно неплохой собеседник, но не более того.
Первым делом я отправилась наверх башни, так как вдруг сообразила, я не знаю какое сейчас время суток, как-то выбилась из графика, а еще похвалялась перед принцем безошибочным ощущением времени суток. На верхней площадке как всегда было тихо. Несмотря на ветра, дующие вокруг, сюда даже легкий ветерок не долетал. Оказалось, я разговаривала с принцем всю ночь. Где-то на краю густого леса, где он постепенно переходил в небо, уже загоралась утренняя заря. Вдохнув свежесть утреннего воздуха, я едва заметно поморщилась. Как же давно в душе не поднималось желание выбраться на свободу, погулять по зеленой травке, потрогать землю, поговорить с людьми. Разбередил душу принц Фадор своим общением. Пусть оно и достаточно продуктивное. Мне понадобилось пятьсот веков, дабы запихнуть свои желания куда подальше, а вот принцу на уничтожение всей моей выдержки потребовалось едва ли не две ночи. Постаравшись максимально привести свои чувства в относительно стабильное состояние, все равно не в силах Фадора дать мне настоящую реальную свободу, я спустилась вниз. Решив не менять режим, нечего башню лишний раз нервировать, я прошла в кухню, съела стандартный завтрак, а потом отправилась в библиотеку. Необходимо перерыть все фолианты по магии, что-то я все время упускаю из виду нечто важное, лежащее на поверхности.
Закопавшись в книгохранилище по уши, я совершенно позабыла про принца, вполне могущего активировать канал связи и без моего присутствия. Однако для меня на данный момент это было не так актуально. Я вообще не замечала времени суток, меняющихся за окнами башни, спускаясь вниз только для быстрого перекуса. А литература то была, воспользуйся я раньше, не выглядела дурой перед дипломированным магом. В отличие от меня принц знал, что искать. Вспомнив про наличие собеседника где-то дня через два, я, сграбастав несколько книг, направилась на этот раз прямиком в переговорную, как я окрестила комнату с зеркалом. Сколько раз, пробегая мимо, я подспудно ждала ее исчезновения, каждый раз холодея при одной мысли об этом. Однако мои опасения пока оставались беспочвенны. Комната находилась на своем месте, задрапированная слегка сдвинутой в сторону портьерой. Видимо башня пока давала мне надежду на развлечение, пусть и довольно сомнительного толка.
Толкнув дверь, я ввалилась внутрь, слегка всколыхнув пламя свечей. Как и всегда канделябр стоял на камине, рядом с дверью. Положив книги на стол, я вернулась за свечами и, поставив канделябр рядом с книгами, повернулась к зеркалу. Зеркало отсвечивало темнотой, и я не сразу сообразила, что оно активировано. Только спустя несколько минут до меня дошло - а моего-то отражения и нет. Настороженно подойдя вплотную к зеркалу, вгляделась в его темнеющую глубь. Зрение меня не подвело. Некоторое время я всматривалась в отражение, пока мои глаза адаптировались к магическому экрану. Обычно, пока нет собеседника, приспособиться к магии не очень просто, амальгама настраивается так, чтобы экранировать внутреннее пространство от чужого воздействия. Однако канал со стороны принца не был закодирован, и спустя некоторое время поверхность посветлела, и я стала видеть внутренность комнаты. Время суток у нас совпадало, и различия не выходили за пределы 2-х часов.
В комнате оказалось достаточно светло, и я спокойно могла лицезреть убранство комнаты, попадающее в обзор моего зеркала. Знала, принц живет в гостях. Видимое мне помещение отличалось чрезмерной пышностью отделки стен, добротной мебелью, тяжелыми портьерами на окнах, обычно присущей именно гостевым покоям. Я видела только часть комнаты с окном и спрятанной в алькове кроватью. С тяжелым полу откинутым балдахином цвета темной вишни из драгоценной редкой во все времена ткани, сделанной из шерсти, горного тонкорунного козла. Прямо напротив зеркала размещалось большое добротное кресло с кожаным покрытием сидения и резными тяжелыми ножками и подлокотниками в форме оскаленных морд темно-коричневого цвета. Для удобства на сиденье кинули бархатную подушку. Я хорошо видела небольшой круглый дубовый стол с единственной вычурной ножкой, сплошь увитой резьбой из виноградных лоз. Стоящий кувшин из лепной глины явно предназначался для вина. Край окна, с портьерой темно-винного бархата, позволял увидеть дневной свет, проникающий в комнату.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
