— Ничего страшного. У нас есть средства, так что вас это не должно касаться, — произнес Георгий не вставая.
— Но почему именно Китай?
— У нас есть с ними договоренность.
— К тому же, буквально два часа назад, Лондонская биржа цветных металлов LME, приняла у нас более пяти тысяч тонн золота.
— Что?! — вскочили все участники форума.
— У вас есть ко мне вопросы? — широко улыбнулся Георгий, поставив стакан с кофе на стол.
— Откуда у вас столько золота?! Это незаконно!!!
— Всё законно, вы, кстати, тоже можете отправить космический корабль и накопать не только золота но и платины…где-то в районе Юпитера, — Илазанов насладился красными лицами всех собравшихся, впрочем, некоторым из них он взаимно симпатизировал.
Еще полчаса обсуждений.
— Что вы хотите? — встал американский посол, внимательно посмотрев на Георгия.
— Я ничего, а вот моё руководство, главу которого зовут Димитрий аса Терра, хотел бы кое-что.
— Что же?
— Снятия санкций с Российской Федерации.
— Но, вы насколько нам известно являетесь автономным…даже, наверное, уже не городом, а государством, — осторожно заметил один из присутствующих.
— Мой начальник трепетно относиться к своим обещаниям и хочет сотрудничать, вот только на своих условиях.
Вновь началось обсуждение, а Джеймс подозвав своего помощника, начал отдавать приказы.
— Поднимай всех и быстро узнай, что это за город, численность, товары и всё прочее, не мне тебя учить. Понял?
— Босс, я уже проверил, как только услышал, — ответил помощник, протянув планшет с «накопанными» данными.
— Отлично!
Вернувшись к своему столу Джеймс, попросил слова.
— Мистер Илазанов, вы понимаете, что появление столь большого количества золота может негативно повлиять на мировую экономику?
— Естественно, — махнул головой Григорий.
— Понимаете, но все равно вышли на рынок с золотом?
— И?
— Эмм… Но это абсолютно невозможно!
— Почему невозможно? Тем более, что биржа подтвердила прием и качество материала. Это всё задокументировано, причем на международном уровне.
— Что вы хотите Григорий, — устало произнес американский посол.
— Мы хотим нормальной и здоровой работы всех стран, а вы последнее время тянете одеяло на себя… Кхммм…прости может я немного перефразирую.
— Не стоит, я понял вас, — американский посол не зря занимал эту должность и прекрасно разбирался с пословицами и афоризмами разных стран и не только российских.
— Мы можем выложить на биржу и двести тысяч тонн, так что не стоит нас не до оценивать, — жестко заметил Григорий.
— Вы понимаете, что тем самым вы навлечете беду. Сейчас есть ваш директор, а завтра его неттт…кхххх…
Возле посла оказалась замотанная фигура, с приятными формами, которые выдавали в ней девушку или женщину. А, возле горла посла в очень опасной близости, находилась острая кромка меча, который вместо металлического блеска, отливал пугающей краснотой.
— Поверьте Джеймс, мои работодатели — это необычные люди и запугивать их это самое последнее дело. Вам не помогут, ни танки, ни армии ни даже деньги. Они просто придут и оставят после себя трупы.
— Леди Видана, прощу вас, — Илазанов обратился к фигуре.
— Если он еще раз посмеет угрожать делу моего Главы, ему не жить. Это было последнее предупреждение, — произнес тихий, но настолько пробирающий до костей голос, что все очень сильно вдохновились.
Фигура девушки отошла от нервно дышащего посла и растворилась в воздухе.
— Еще раз, прощу прощения за это, но, к сожалению, я забыл вас предупредить о том, что подчиненные моего…директора, не шутят и не позволят отзываться о нём, его семье или о его делах, в таком ключе. Здоровый скептицизм или недоверие приветствуется, но не надо открытых угроз.
— Что вы хотите, — ответил второй посол с американской стороны, спустя несколько минут.
— Всё просто, никаких санкций и мы не будем выкидывать на рынок свой материал, лишь небольшую часть, которая не повредит экономики.
— А, существующий?
— Мы можем подписать контракт, по которому обязуемся продавать лишь малыми долями.
— Что насчет «Сибирских даров»?
— Мы подготавливаем новое предложение, в котором возможно появятся новые и интересные позиции. Большего, к сожалению, я вам сейчас не могу сказать.
Двое суток спустя. Город Н-ск.
— Привет Гриша! Как прошло? — молодой парень завалился в кабинет к Илазанову и плюхнулся на стул.
— Миша, ты же видишь, я занят! — после того как он узнал кто такой Михаил Проскурин и его возраст, боевые ордена за вторую отечественную, он был удивлен, даже поражен до глубины души.
— Знаю, я сам вот на минутку забежал к тебе узнать, чем всё кончилось.
— Санкции уже начали снимать. Ты вообще телевизор смотришь?
— Какой к черту телевизор, я из участка не выползаю, только покушать и поспать. Чего там американцы? Сильно бунтовали?
— Ну, после ослепительного появления леди Виданы и нескольких видео, они впечатлились и уже не так охотно рвутся покорять вершины мира, — усмехнулся Григорий, перелаживая бумаги в папку.
— А, у тебя как?
— Люди…нужны люди, причем преданные.
— А как же камень правды?
— Тсс…слишком большая перезарядка, мы так до скончания веков будем набирать нормальную команду.
— А, Дмитрий?
— Говорит, что он может потянуть только один камень, нет необходимых ингредиентов, да и времени тоже.
— Похоже он собрался вновь уехать?
— Что-то вроде того. Кстати, меня интересуют будут ли нас пробовать на зуб?
— Думаю скорее да, чем нет, но видеодоказательства немного охладили их пыл.
— Поверили?
— Думаю да, но скорее всего проверка будет или какая-нибудь бяка.
— И их не волнует, то, что они будут действовать на территории другой страны?
— Миша, ты ведь далеко не пацан с пятилетним стажем, как сам думаешь?
— Хм…Значит будут. Впрочем, я уже распорядился, и охрана усилена.
— Миша, скажи честно, как ты думаешь стоит ли это? — спросил Григорий, вздохнув и потерев глаза.
— Стоит, Гриша, стоит. Не этот мир мы хотели оставить после себя. Вместо сочувствия, радости и улыбок, мы получили культ власти и денег, которые словно ластик стирают всё улыбки с лиц людей. Думаешь о том я думал, когда участвовал в «Багратионе»? Нет, я думал, о счастливых детях, которые обнимают своих отцов и матерей. Праздники, разноцветные шарики, красивые платья…Я думал о том, как страна поднимается из глубокого омута, куда нас закинула эта проклятая война. Больше улыбок, смеющихся детей, которые могут пойти учиться на любые профессии, а не с малых лет подносить снаряды и защищать свою родину, — Михаил, уставившись в стену, словно вновь находился в окопе перед небольшим перерывом наступления.
— Я думал лишь о том, что всему русскому народу будут открыты все любые двери. Но, политика и деньги, оказались гораздо сильнее. Вот почему я верю Диме. Я понимаю, что его, собственно, настроили на это, все близкие и друзья, в том числе и я, собственной персоной. Но, прецедент есть и на этом форуме мы заявили о себе. Народ так или иначе узнает об этом, возможно это повлечет за собой и более высшую цель. Стать более позитивными, а не всё время говорить о санкциях, деньгах и политики. Раньше было намного проще, хотя свои нюансы конечно же были.
— Думаешь?
— Уверен. И знаешь, я позавчера видел, как дети играются на улице, вечером, в песочнице, а родители звали их домой с открытых окон.
— Безопасность, — Григорий покачал головой в согласии.
