- Результат, который заносится в книгу рекордов жик-тана. Но это уже высшая лига, тебе это не грозит, - невесело усмехнулся тера и сказал, понизив голос. – Постарайся хотя бы не слишком покалечиться.
- Спасибо за заботу, - усмехнулась я в ответ. – А есть правила прохождения тоннеля?
- Главное – сохранять хладнокровие и помнить – препятствия иллюзорны! Ты будешь лететь по простой широкой трубе, да и она по сути иллюзия, ты видела сама, мы приземлились на чистое поле. Но когда ты влетишь в тоннель, поверить, что он пуст, уже не получится. Поэтому придётся играть без дураков. Но знай, все препятствия проходимы, что бы тебе там ни показалось. Не струсишь – будет шанс прорваться.
- Понятно, - задумчиво ответила я, и погладила Гра. Он вывернул шею, вопросительно глядя на меня. – Я должна поговорить со своим дракокрылом. Вы можете оставить нас одних?
- Погоди, - с досадой остановил меня тера. – Помни, в тоннеле ровно шесть препятствий. Два – безвредные пугалки. Это могут быть внезапно возникающие фантомы или непривычные резкие, оглушающие звуки, - он изучающе посмотрел на меня. – Обычно они пугают именно за счёт своей внезапности. Но если помнить, что они не способны причинить вред, будет проще не обращать на них внимания. Тем более, что срок их действия – всего пара секунд.
- Понятно, - кивнула я. – А остальные четыре?
- Два непреодолимых препятствия.
- А как же? – начала я, но тера остановил меня жестом:
- Они будут казаться непреодолимыми, перекрыв тебе путь. Но помни, в жик-тан даже игольное ушко – это выход!
Я нахмурилась. Игольное ушко – может, и выход, но как мне проскользнуть туда, да ещё и вместе с Гра?
- И последние два – действительно опасные препятствия, - продолжал тера. – В них ты будешь чётко видеть путь дальше, но только быстрота реакции и хладнокровие уберегут от серьёзных ран.
- Вы же говорили, что препятствия иллюзорны!
- Я говорил также и то, что твой разум будет принимать их за настоящие. Слышала о силе самовнушения, когда человеку с завязанными глазами говорили, что сейчас на его руку выльют кипяток, а лили просто едва тёплую воду? Ожог всё равно появлялся! Страх за свою жизнь – самый сильный страх, а в тоннеле напрочь забываешь, что это игра.
- Пример таких препятствий? – спросила я.
- Вращающийся вентилятор, меж лопастей которого ты должна пролететь.
Мда. Я замолчала, начиная понимать, во что ввязалась. Но разве у меня был выбор?
- Готова? – спросил тера, наблюдающий за мной с плохо скрытым сочувствием.
- Готова, - согласилась я.
Всё равно, от того, что я думала, ничего не менялось. Можно было обдумать стратегию, если бы препятствия тоннеля не менялись. Но что я могла придумать, если не знала, что меня ждёт?
- Главное, ничего не бойся. Тоннель схлопнется, когда ты пройдёшь последнее препятствие, или же…в случае серьёзного ранения. Когда ты залетишь в него, хода назад не будет, но перед препятствием ты можешь притормозить дракокрыла и подумать столько времени, сколько может провисеть без движения твой Гра. Помни, это во время игры важна скорость, для тебя главное – выбраться невредимой.
- Тера… - я невольно споткнулась. – Кто-нибудь уже погибал в этом вашем тоннеле?
- Что ты болтаешь! – сердито сказал он. – Это всего лишь игра! – но глаза отвёл, и это заставило меня собраться. Умирать я пока точно не собиралась.
Глава 16
С виду тоннель был совсем обычным, и всё же мы с Гра остановились перед входом, глядя в пустую длинную трубу, сквозь которую нам предстояло пролететь. Тера объяснил, что зрители снаружи будут видеть то, как мы проходим препятствия, и принц уже изнывал от нетерпения.
- Тру! Опасность! – тихо сказала я Гра, и он недоумённо покосился, не понимая, откуда опасность, если в тоннеле никого нет. Никого и ничего. Я чувствовала себя по-дурацки, и всё же повторила. – Тру! – и обняла дракокрыла за шею. Этот жест обозначал «мы вместе». Доверяй, как себе и спасай, если что. Мы всегда обнимались перед опасными вылазками.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
- Ну, давай, малыш, - вздохнула я и вскочила в седло. Обернулась на тера и принца, разместившихся на трибунах и легонько тронула Гра пятками.
Мой драко взлетел и нырнул в тоннель. И как только мы в него влетели, тоннель обрёл плоть, обозначив чёткие границы воздушной трубы. Впереди по-прежнему ничего не было, и я уже хотела ускорить Гра, когда позади меня раздался отчаянный крик:
- Лея! Туда нельзя! Вернись!
Я вздрогнула и обернулась. Я была готова к любым резким звукам и пугающим фантомам, но не к тому, что услышу голос своего отца.
Осознание того, что его давно нет в живых, отстало от естественной реакции всего на мгновение, и я сразу вновь повернулась вперёд, и всё-таки опоздала.
Прохода больше не было. Его на глазах заполняла собой огромная зыбкая фигура. Мы с Гра по инерции летели к ней, и выглядело это так, что сейчас мы со всего маха врежемся в стену. «Непреодолимое препятствие», - вспомнилось мне. Где-то должен быть выход! Что-то маленькое, куда в здравом рассудке и не подумаешь сунуться…
Время стремительно истаивало, я лихорадочно металась взглядом по бледному призрачному лицу, по просторному балахону плаща с низко надвинутым капюшоном. Фантом не двигался, уверенный, что добыча сама идёт ему в руки. Он ждал и чуть усмехался, глядя на меня пустыми глазницами.
- Глаз! – крикнула я, и Гра, который уже начал было растопыривать крылья, чтобы смягчить столкновение, устремился вверх и влетел в чёрный провал глазницы.
- Умница! – воскликнула я и не услышала своего голоса. Его глушил странный вязкий туман, сквозь который мы летели. Здесь не было темноты, но не было и света – только труба тоннеля, спиралью уходящая куда-то вглубь. И из этой неясной глубины надвигалось что-то страшное. Я почувствовала это первой, крикнув: «Тру», и сразу почувствовала, как замедлился Гра.
Она выползала нам навстречу из бесконечной глубины призрачного тоннеля – матово-зелёная гусеница размером с огромную змею. Она ползла по спирали, опоясывая тоннель и неуклонно приближаясь к нам. Тело её мерно сокращалось, сегменты груди и брюшка попеременно приподнимались и опускались. Уже от одного этого зрелища меня передёрнуло от отвращения.
Я с трудом подавила иррациональный страх, живущий в каждом древеснике. Для всех детей древа гусеницы были смертельным врагом, потому что несли угрозу древу. Но я никогда не видела гусениц такого размера.
Придержав Гра, я вглядывалась в приближающееся насекомое. Просвет, в который мы могли бы пролететь, был довольно широким, если бы не разросшаяся кутикула гусеницы, покрытая острыми длинными шипами. Я совсем остановила Гра, и он завис, кося нервным глазом с вертикальным зрачком. Вверх-вниз, вверх-вниз…спинка гусеницы двигалась в определённом ритме, просвет между шипами то увеличивался, то уменьшался, оставляя нам опасно узкий проход. Значит, и лететь нам тоже придётся короткими рывками.
Мне почему-то вспомнилась изнуряющая репетиция в бальном зале. Там всё тоже было подчинено ритму, только мы приседали через три шага. Здесь нужно по-другому. Раз – рывок, легла на шею, прижалась к драко, два-три – замерли, ждём, снова рывок - раз, два-три – ждём.
Гусеница была уже совсем близко, но я всё-таки успела показать Гра ритм, пустив его на «раз» и остановив на «два-три». Потом мы снова на мгновение замерли, и, когда ближайший сегмент спинки опустился, я тронула дракокрыла ногами.
Гра скользнул между колючек и послушно замер. Я тоже почти перестала дышать, отсчитывая ритм. Пора! Лёгкий толчок пятками, рывок, и…замерли! Получилось! Гусеница медленно проползала, шипы то опасно приближались, то снова отдалялись, чтобы дать нам сделать ещё один рывок к спасению. От постоянного напряжения у меня слезились глаза, Гра тяжело, со свистом дышал. Висеть без движения было для него серьёзным испытанием.
