– Нет, такие изобретения мне не по вкусу, – решительно заявила Валентина. – Выдумывай, какие угодно швы, а пищу вари из нормальных продуктов.
– Вечно ты все мои начинания на корню рубишь, – тяжело вздохнул Евгений. – А я собирался завтра рагу из пауков приготовить. Целую банку наловил, – и он кивнул головой в сторону окна.
– Там, на подоконнике, в пол-литровой банке копошилась бурая масса, от которой волосы вставали дыбом.
– Выбрось немедленно эту гадость. Ты что, хочешь, чтобы я поседела на двадцать лет раньше? Смотреть на них не могу без содрогания. Выбрось, – и она так отчаянно замахала руками, что Евгений поспешил схватить банку и вынести её в мусорный ящик.
– Прекрати эксперименты, ты не в столовой. Не забывай, что так можешь отравить главу семьи.
Стараешься, стараешься – и всё плохо, – недовольно проворчал супруг. – Сама забыла, как недавно пыталась накормить меня борщом c мухами.
– Она туда случайно попала, а ты специально изощряешься. Между прочим, ни одна женщина на это не способна. Это в тебе твоё прошлое мужское начало говорит. Мужчин к изобретениям всегда тянет.
– Дорогая, я думаю не о том, что́ новое изобрести, а как тебя вкуснее накормить. Наоборот, во мне работает женское начало – я только и думаю, как тебе угодить.
Ничего себе – угождает лягушачьими лапками, – усмехнулась Валентина. – Ты лучше бельё в прачечную завтра отнеси. Нечего одеть после дня охоты.
Евгений промолчал, но на следующий день, засунув бельё в сумку, послушно отправился в прачечную самообслуживания. Раньше он помогал сюда приносить жене бельё, но дальше входных дверей не заходил, а теперь приходилось испытать данный процесс самому.
В стиральном зале находилось несколько женщин и двое мужчин. Евгению указали номер свободной машины, и он стал загружать в неё бельё. Соседом по машине слева оказался жилистый мужчина с недовольным лицо, справа – седовласая женщина с доброй улыбкой.
«О, слева – дьявол, справа – ангел, – подумал он. – Что-то будет весёлое.»
Не показывая вида, что пользуется машиной впервые, Евгений непринуждённо загрузил бельё, захлопнул крышку и нажал красную кнопку слева. Бельё почему-то не закрутилось.
Жилистый мужчина читал газету, но один глаз его периодически, как маяк, сканировал своим лучом пространство зала. Соседка справа разговаривала с какой-то блондинкой. Спрашивать у них, почему не работает машина, показалось неудобным, и Евгений изо всех сил принялся нажимать на кнопку дальше и готов был уже трахнуть её кулаком, как неожиданно жилистый мужчина так гаркнул над его ухом, что оглушил:
– Ты чего балуешь, чего чужое бельё рвёшь?
– Кто рвёт? Я свою машину запускаю.
– Какую свою? Ты мою включаешь. Думала, не вижу? Десятый раз уже кнопку нажимаешь. Вон как мотор работает – как сердце перед инфарктом. Вредительница!
На шум подошла соседка справа и её собеседница.
– Чего расшумелись? – спросила она, обращаясь к ним, как к детям. – Чего не поделили?
– Она моё бельё в порошок стёрла, – запальчиво выкрикнул мужчина. – Десять раз на кнопку нажала. Я заставлю её заплатить за всё бельё, пусть на нём хоть одна дырка появится.
«Точно дьявол», – пронеслось у Евгения в голове, но и в нём самом тоже что-то закипело, забурлило, как в чайнике на огне, стала разбирать злость, и, не сдержавшись, он заорал: – Нужна мне ваша машина, я свою не могу включить.
– Подождите, подождите, всё ясно, – стала успокаивать женщина, – Девушка здесь впервые, она перепутала кнопки. Надо нажимать не те, которые слева, а вот эти, справа, – она прикоснулась к кнопке справа, и машина Евгения тоже спокойно заработала.
Но жилистого мужчину это не удовлетворило, и он раздражённо закаркал:
– Пускают тут всяких, ничего в технике не разбираются, а лезут. Таким только в корыте стирать.
– Что? Это кто в технике не разбирается? – Евгений покраснел от возмущения и угрожающе стал надвигаться на мужчину, готовый вцепиться ему в шевелюру, но женщина схватила его за руки и мягким проникновенным тоном матери принялась убеждать:
– Успокойтесь, голубушка, успокойтесь. Не стоит обращать внимание на брюзжание мужчин, они так устают на работе, потом всё свободное время разряжаются.
– Знаю я, как они устают, лодыри несчастные, – продолжал распаляться Евгений. – На работе дурака валяют и здесь людям работать не дают.
– Кто «дурака валяет»? Ты что, ослепла? Я же стираю, – ещё больше возмутился мужчина на несправедливое обвинение.
– Голубушка, берегите свои нервы. Мужчин вы не переспорите, уверяю. Вы же женщина! Будьте благоразумны. У мужчин никакой выдержки, а у нас она должна быть железной.
– Поубавила бы я ему шевелюру, а то что-то зарос слишком. Да уж ладно, покажем ему наше женское благоразумие, – успокаиваясь, проворчал Евгений.
– Правильно, голубушка, правильно. Нам, женщинам, нужно в любой ситуации оставаться на высоте, – учила соседка справа.
«Попробуй тут оставаться на высоте, – подумал про себя Евгений, – руки так и чешутся. Был бы мужчиной, обязательно отучил бы его раздражаться по пустякам. Бедные женщины, хочешь – не хочешь, приходится сдерживаться».
Далее всё прошло благополучно, бельё приобрело свежий вид и вновь вернулось в сумку.
Возвращаясь домой, он воспользовался общественный транспортом. «Посижу, отдохну после стирки», – решил Евгений, заняв свободное место на сиденье.
Через две остановки в автобус вошла молодая дама с ребёнком. Рядом с Евгением сидел молодой человек. Евгений не двинулся с места, твёрдо помня, что первым уступает своё место мужчина, а он пока – женщина. Дама продолжала стоять, одной рукой держа ребёнка, второй прочно вцепившись в поручень. Это была молчаливая атака. Секундное психологическое давление – и молодой человек, не выдержав, встал и предложил:
– Садитесь, пожалуйста.
– Спасибо, – поблагодарила женщина и заняла освободившееся место рядом с Евгением.
«Как хорошо, что я женщина, – облегчённо вздохнул Евгений, – хоть тут воспользуюсь своими преимуществами», – и он с наслаждением вытянул ноги, пытаясь полностью насладиться сидячим местом. Оказывается, вокруг шло постоянное деление мира на мужское и женское, чего он раньше никогда не замечал. И только сменив пол, он увидел, какими преимуществами пользуются одни и какими – другие, какие недостатки у слабого пола, и какие – у сильного, из чего сделал вывод, что истина познаётся в сравнении.
Домой он вернулся отдохнувшим. Когда он вошёл в гостиную, первое, что увидел, – спину Валентины, голова ушла в корпус телевизора, и оттуда раздавались подозрительные бряцающие звуки, по которым можно было судить, что что-то от чего-то отрывают.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
