Игорь секунду смотрел на Волошко. Тот переминался с ноги на ногу, потом, как-то неуверенно кашлянув, сказал;
— Честное слово, не видел.
Игорь вдруг заторопился. Теперь каждая минута дорога.
— Побежали… Костер тушить! Быстро!
Костер потушили в одну минуту, на его месте остались только почерневшие ветви. Захватили с собой котелок с недоваренной кашей, всё свое походное имущество.
Известие, которое принес Петя, было неожиданным. Игорь не верил, что Васи Козика нет ни на озере, ни на поляне возле озера. Но оказалось, что его нет. До того, как послать Петю, он только предчувствовал неладное, теперь он понял это. Куда исчез Козик? Дальше озера он не мог уйти. Может быть, выкупаться надумал?
Озеро одной стороной примыкало к большому лесному пригорку, а другой — к небольшой, круглой, как пятак, полянке. Под пригорком густо поросли кусты шиповника.
— Давайте сначала осмотрим поляну, — предложил Игорь. — Я пойду налево, вы — направо.
Не обминули ни одной лесной ямы около поляны, не пропустили ни одного дупла в дереве. Смотрели тщательно, придирчиво, как настоящие следопыты. И, однако, ничего такого, что хотя бы отдаленно наталкивало на след пропавшего, не обнаружили.
— Внимательно смотрели? — несколько раз об одном и том же спрашивал Игорь.
— Внимательно, — сказал Петя. — И ничего нет. Только там, за кустами..
— Что?
— Земля свежая, недавно рассыпана, — добавила Тина.
— Где?
— Вон там.
Седлецкий устремился к кустам. Да, здесь, как видно, недавно кто-то копал. Везде под кустами земля была изрыта. Неужели Козик это сделал? Зачем? В пригорке Игорь вдруг обнаружил углубление.
— Глядите, пещера! — воскликнул Игорь. Первое, что бросилось в глаза, была выкопанная яма.
— Ясно, — бормотал он, перебирая в руках комочки влажной земли. — Здесь копали… Но зачем? К чему?
Действительно, зачем копать в пещере — ведь хода отсюда нет. Игорь тщательно обстучал стены, внимательно осмотрел выкопанную яму. В ней оказался какой-то камень. В лесу стало темно, и камень трудно было разглядеть внимательнее. Игорь ощупал его и ничего особенного не нашел: камень как камень, таких в лесу много.
— Ничего нет, — разочарованно сказал он. — Зачем же копали яму?..
В лесном сумраке, где-то в ночном небе, однообразно шумели высокие сосны, низко, густыми басами гудели дубы. Почти над самой землей с шелестом проносились ночные птицы.
Седлецкому почудилось, будто рядом с пещерой кто-то ходит. Может быть, это и есть Козик. Нужно посмотреть.
— Обойдем еще раз поляну… На озеро сходим, — сказал Игорь. — Петя, ты со мной! Тина, останешься здесь… Отсюда никуда. Мы скоро вернемся.
Тина хотела возразить: одна она не останется, но вспомнив, что перед походом обещала строго выполнять все требования пионервожатого, молча уселась у самого выхода из пещеры.
Игорь и Петя ушли.
Стук в галерее
Мальчики не знали, сколько времени они находятся в подземелья. Им казалось, что прошло уже несколько дней. Так обычно медленно тянется время в трудных походах, в невольном заключении. На самом деле прошло не больше шести часов.
В первые же часы они выпили всю воду, которую взяли с собой в бутылках. Теперь их начала мучить жажда. Особенно трудно приходилось Васе Козику — он постеснялся сделать лишний глоток, хотя Андрейка и настаивал, и это теперь сказывалось на его состоянии, он быстро уставал, просил идти медленнее, останавливался, шершавым языком облизывал сухие губы. В подземном зале воды не нашли. То, что они приняли за водяные струи на потолке, на самом деле оказалось извилистыми прожилками какой-то глины с искорками соли.
Мальчики двигались в обратном направлении — от подземного зала к перекрестку. Они считали, что от этого места им легче будет найти верный путь к выходу.
Сейчас важнее всего — не терять времени и, пока есть силы, идти, искать, во что бы то ни стало искать выход. Но идти быстро не так-то было легко. Козик еле двигался. Они отошли от зала не дальше чем на тридцать метров и остановились.
— Ничего, Васек, дойдем, — сказал Андрейка, вытер рукавом лоб и шею и устало опустил голову.
— Андрей, слышишь, — Боярченко кашлянул и придвинулся вдруг к Андрейке.
Седых никак не реагировал на слова товарища. Что может сказать Боярченко?
— Я…я помогу.
— Ты? — Андрейка недоверчиво взглянул на Федю.
— Я тоже буду нести… его. Понимаешь? — последние слова он произнес шепотом.
Но Козик услышал. Он обернулся и с горькой обидой сказал;
— Я лучше поползу… На руках поползу.
— А ты молчи… лучше… — вспылил Федя, хотел еще что-то добавить, но вмешался Андрейка.
— Снова начинаешь… Разве так поступают настоящие товарищи, когда… бывает трудно?
Андрейка ничего больше не сказал, но Федя понял. Седых напоминал о великой дружбе, которая вливала силы, вселяла надежду в мужественные сердца людей, шедших на верную гибель, но не сдававшихся… Как же им не стыдно ссориться? Нужно помогать друг другу — это главное, и только в этом их сила…
Федя не смел взглянуть на Андрейку. Он хорошо понимал, о каких «настоящих товарищах» напоминал Андрейка.
Привал кончился по сигналу Андрейки. Но прежде чем он подошел к Козику, к нему приблизился Боярченко. Подхватив Васю под мышки, помог ему подняться.
— Опирайся… сильнее только, — сказал Федя просто, как будто никогда ничего между ними не было. — И… не дуйся.
Вася несколько секунд колебался, потом неуверенно положил руку на плечо Феди.
Теперь дорогу освещал Андрейка. Федя и Андрейка сменялись попеременно, помогая идти Васе Козику.
Через час они добрались до перекрестка.
Снова сделали привал. Сели у стены, вытянули уставшие ноги. Но не сиделось. Мучила жажда. А воды не было: Ни одной капли.
— Давайте съедим сыр, — предложил Седых. Он достал из ранца оставшиеся два куска сыра и разделил их на равные три части. Но это только казалось, что сыр утолил жажду. Через несколько минут она разыгралась с новой силой.
Считая себя виновным перед товарищами, Федя мучительно думал над тем, где бы достать хотя бы полбутылки воды… В подземельи чувствовалась затхлая сырость, но воды не было. На стенах в этой части подземной галереи не росли даже грибы. Может быть, вода есть в колодце, но как ее оттуда достать? Веревки нет, а без нее до воды не доберешься.
Седых думал о том же, но тоже ничего не мог придумать.
В тишине мальчики вдруг услышали, как где-то в боковой галерее что-то методично стучит — тихо, едва слышно, однако обостренный слух не мог их обмануть.
— Я схожу, — заторопился Федя. — Вы посидите, а я сбегаю… Может, там есть вода.
— Погоди.
— Чего ожидать…
— Далеко только не забирайся, — предупредил Седых.
Галерея, в которую вошел Боярченко, была такой же, как и все остальные. Неширокая, в рост человека высотой. Неровные стены, выступающие глыбы земли делали ее мрачной и глухой. Федя, освещая себе путь и вырезая ножом на стенах метки, шел всё дальше и дальше.
Вскоре он заметил, что галерея уходит влево, и вдруг остановился перед глухой стеной. Он осмотрелся, и здесь увидел то, что стучало. Это действительно была вода. Она стекала откуда-то сверху, тонкой, как нитка, струйкой, бежала по стене и падала вниз. Боярченко осветил место падения воды, подставил руку и, когда натекло немного, хлебнул. Вода оказалась безвкусной, но Федя снова подставил руку, чтобы напиться, и наткнулся на палку. Он поднял ее, ощупал, как слепой, внимательно оглядел. Федя узнал ее. Это была его собственная палка, которую он вырезал перед походом в лес! Значит, здесь должен быть выход! А вода, очевидно, дождевая. Дрожащей рукой он высоко поднял фонарь. Свет заплясал по стене, поднялся выше и уперся в потолок. Прямо над головой лежал большой плоский камень. Тот самый!..
Позабыв, зачем он шел и что искал, Боярченко побежал обратно.
— Вася! Андрейка! Сюда! Скорее! — кричал он что есть силы и бежал, падал, ударялся о что-то острое, вставал и бежал снова.
Когда Тина осталась одна
Тина сидела у входа в пещеру, с нетерпением ожидая возвращения Седлецкого и Волошко. В другом месте и в иное время она бы одна не осталась. Зачем они так сделали? Конечно, проверяют: боится она или нет, и, наверно, думают, что нельзя ей доверять такого дела, как разведка. Тина могла бы им доказать, что ничего она не боится. Вот сейчас встанет и уйдет домой — одна уйдет. Лес она знает хорошо, сколько раз с мамой и девочками приходила сюда собирать ягоды. А что если на самом деле уйти и всё?.. Огляделась, увидела в пещере ранцы и мешки товарищей и передумала: оставлять их на произвол судьбы нечестно. Мало ли что может произойти.
Тина осталась. Темные густые тени закрыли всю поляну. Недалеко в лесу, может быть, в ста метрах от поляны, вдруг ухнул филин: заливистое эхо раскатилось по чаще. Тина вздрогнула, подобрала ноги и тесно прижалась к стене пещеры. Одна коса ее лежала на плече, другая свесилась почти до земли.
