стишки с тобой писали оба,
То в одном, а то в другом размере,
Отвечая на вино и шутки,
Я ушел, твоей красой, Лициний,
И твоим плененный остроумьем,
Так, что, бедный, я лишился пищи,[168]
И очей не свел мне сон покоем,
А по всей постели, как безумный,
Я кидался в ожиданьи света,
Чтоб с тобой, беседуя, быть вместе.
Но когда измученное тело
Улеглось в кровати полумертвым,
Сочинил стихи тебе я эти,
Чтоб ты, милый, грусть мою увидел.
Берегись теперь ты быть надменным
И, прошу, не презирай молений,[169]
Попадешь в ответ пред Немезидой.
Вспыльчива богиня; не прогневай.
№51. К Лезбии[170]
(Подражание Саффо)
Тот богоравный был избран судьбою,
Тот и блаженством божественным дышит,
Кто зачастую сидит пред тобою.
Смотрит и слышит
Сладостный смех твой; а я-то несчастный
Смысл весь теряю, а взор повстречаю,
Лезбия, твой, так безумный и страстный
(Слов уж не знаю).[171]
Молкнет язык мой, и тонкое пламя
Льется по членам моим, начинает
Звон раздаваться в ушах, пред глазами
Ночь наступает.
Праздность, Катулл, насылает мытарства,
Праздность и блажь на тебя напустила;
Праздность царей и блаженные царства
Части губила.
№52. К самому себе о Струме и Ватинии[172]
Что ж ты, Катулл? Почему умирать еще медлишь?[173]
Ноний зобастый[174] воссел на курульное кресло,[175]
Будущим консульством ложно клянется Ватиний.[176]
Что ж ты, Катулл? Почему умирать ещё медлишь?
№53. О ком-то и Кальве[177]
Я посмеялся на днях в одном из собраний:
Некто, когда мой Кальв всю Ватиния гнусность
Так изумительно нам излагал и проступки,
В удивлении руки поднявши, воскликнул:
«Боги великие, что за речистый пупленок!»
№54. К Цезарю[178]
Голова у Оттона такая малютка…
Нерея грубого часто немытые ляжки,
Тонкие и чуть слышные ветры Либона…
Если не все уж, хоть это бы стало противно[179]
И тебе и Фуфицию[180] — юркому старцу…
Будешь ли на мои невинные ямбы
Ты сердиться опять, полководец великий?[181]
№55. К Камерию[182]
Прошу, коли тебе не в труд,
Скажись, куда бежал от справок.[183]
Тебя искал я в поле тут[184]
И в цирке, и у книжных лавок.[185]
К Зевесу в храм я поспешал,[186]
И в славных портиках Помпея[187]
Мой друг, всех женщин вопрошал,
Что мне казались помилее,
«Вы скрыли, — к ним я пристаю, —
Камерия, дрянные девы?»
Одна, раскрывши грудь свою,
Сказала: «Вот он тут под левой».
Иракла труд тебя сыскать…
Что ж молча друга мучить гордо?
Скажи, где ты, чего молчать,
Ступить на свет решайся твердо.
В плену ль у дев ты красоты?
Коль твой язык скует стыдливость,
Плодов любви лишишься ты;
Венера любит говорливость.
Но можешь уст не отверзать,
Коль страстью ты прямой лелеем.[188]
№58. К Целию и Лезбии[189]
Цэлий, Лезбия наша, Лезбия эта,
Лезбия самая та, что Катулл одну лишь
Больше себя самого любил и больше всех близких,
По перекресткам теперь или переулкам
Лупит великодушных правнуков Рема.[190]
№58b.[191]
Хоть стражем Крита б мне предстать,[192]
Хоть Ладом иль самим Персеем[193]
Хотя бы мчал меня Пегас
Иль Реза пара — восхищенье[194]
Придай всех перьев, крыл за раз
И ветров сообщи стремленье,
Камерий, хоть придай мне их,
Я все бы выбился из силы
И ослабел в трудах больших,
Тебя отыскивать, мой милый.
№59. О Руфе и Руфуле[195]
Руфа бононская Руфулу очень приятна,[196]
Та супруга Менения, что видали нередко,[197]
Как на кладбище она с костра себе ужин хватала.[198]
Лишь за хлебом она побежит, что с огня покатился,
Так полубритый ее и тузит сожигатель.[199]
№60. К Немилосердому[200]
Иль тебя львица на высях либийских,[201]
Или же Сцилла, что лает утробой[202]
Жестким таким родила и бездушным,
Что презираешь ты голос молений
Самых отчаянных так бессердечно?
№61. На бракосочетание Винии и Манлия[203]
Ты Геликона холмистого
Житель, потомок Урании[204]
К мужу ты мчишь всех смелее
Деву, о Гименея Гимен,
5 Гимен о Гименея.
Кудри цветами украсивши
Ты майорана душистыми,
С пышным покровом в чертоги[205]
Весел иди, желтой обувью[206]
10 Вырядив белые ноги.
Сам вдохновенный в веселый день
Брачную песнь припеваючи,
Гимн затяни голосистый,
В землю ногами бей, дланию
15 Факел вздымай ты смолистый!
Виния ныне за Манлия,[207]
Как идалийская некогда,[208]
Выбрав фригийца царица
В судьи, хорошая в добрый час
20 Замуж выходит девица.
Точно вкруг миртовой веточки,[209]
В Азии цветом осыпанной,[210]
Гамадриады толпою[211]
