я бы ему даже «кыш» не мог бы сказать. Перед глазами сплошная серая масса. Пахнет больницей.
Постепенно проступили детали обстановки. Небольшая комната, низкий потолок. Серые стены увешаны серыми шкафами. Освещение тусклое. Сбоку проход в другое помещение, но что там не видно.
Приподымаю голову, осматриваюсь. Подо мной стальной стол, серый. На мне халат, тоже серый, судя по ощущениям с разрезом на спине.
Всё вокруг в оттенках серого, никаких красок. Надеюсь я не в одноименном фильме и за стеной не сидит миллионер с нехорошими намерениями по отношению к моей особе.
Руки и ноги в браслетах, которые прилипли к столу. Не пристёгнуты, а именно прилипли. Пытаюсь поднять руку. Браслет, с трудом, но отрывается от поверхности, весит должно быть килограмм тридцать, но для спортсмена это не проблема. Когда между столом и браслетом оказалось расстояние сантиметров в двадцать, руке неожиданно стало легко. Видимо, в браслете магнит.
Сажусь. В задницу с новой силой впиваются иглы холода. Поэтому остальные браслеты я отрываю от стола очень быстро. И сразу же слезаю с холодного металла.
В дверном проёме появляется фигура в сером комбинезоне.
Пацанёнок. Лаборант наверное. Лысый, глаза впалые. Выглядит болезненно, явная жертва химиотерапии. Не просто худой, а прямо дохляк. Вылупился на меня. Челюсть отвисла, зенки словно донышки бутылок из под шампанского.
- Он встал, Миш, - голос слегка писклявый, подростковый.
Не припоминаю что-то такого лаборанта в НИИ. А ведь персона заметная, не пропустишь такое чудо-юдо. Я хотел попросить воды, но только зашипел, как змей. Язык дерёт нёбо и еле ворочается. Попробовал объясниться знаками. Показал на открытый рот и потряс ладонью, словно в ней стакан.
- Он встал, Миш, - выражение лица у дохляка не изменилось. Мои намёки о питье не понимает или игнорирует. Да и похоже на то, что паренёк вообще боится пошевелиться.
- Надоели твои приколы, - донеслось из соседней комнаты. - Убежал, встал, магниты отказали, скажи ещё...
В дверном проёме появилось второе чудо. Кажется, родственник первого, одет так же, но родом прямо из голодомора. Телосложение, как у швабры. Идёт не разбирая дороги, смотрит в пол. Новый гость не глядя обогнул своего товарища и притормозил в трёх шагах от меня, поднял лицо и только потом изумлённо замер. В руке парнишка очень удачно держит пластиковую бутылочку, серую.
Они тут принципиально всё в серый красят или я цвета перестал различать?
- Он встал, - озвучивает вошедший очевидную вещь.
- Я вижу, - шепчет второй.
Разговаривают лаборанты очень громким шёпотом, будто меня тут нет или я не пойму слов, но глаз от меня не отрывают.
- Подай станер.
- Сам возьми.
- Тебе ближе.
- Ром, этот станер на тебя зареган, не выделывайся. Я отвлеку, - Миша медленно подымает бутылочку и водит у меня перед лицом. Факир, сука. Тут пить хочется, помираю, а он играется.
Рывком выхватываю посуду. Миша только зажмурится успел, а я уже приложился к горлышку. Какой-то приятный напиток, не сладкий, освежающий. Полегчало моментом.
- Давай скорее, Рома, - голос Миши дрожит от страха, но он упорно продолжает водить, теперь уже пустыми руками передо мной, медленно отходя в противоположную сторону от товарища. Отвлекает. Глаза зажмурил, аж ресницы дрожат. - Я его держу.
Держит? Да ладно... Они похоже думают, что у меня интеллект, как у двухмесячного щенка мопса.
- Щяс, щас, - шепчет Рома, шажками продвигаясь к тумбе у стены.
Выговор у обоих странный, с сильным незнакомым акцентом.
На тумбе одиноко лежит металлический предмет загнутый буквой «Г». Он отливает серым серебром и гладкий, без каких либо загогулин в виде курка, спускового крючка или отверстий. На оружие непохоже, но зачем-то же дрыщь тянется к этой штуке. Когда Рома почти дотянулся, я прыгнул вперёд и выхватил непонятную вещицу прямо у него из-под пальцев.
Осмотрел. Ничего нового. Г-образный кусок толстой стальной пластины. Гладкий и тяжёлый.
- Отдай! - взвизгнул Рома и попытался отнять предмет.
Чем-то его попытки напоминали уличное выступление мима, который делает вид, что не может столкнуть с места воздушный шарик. У меня даже рука толком не дёрнулась от его потуг.
- Ааа! - завопил Миша. Он наконец-то открыл глаза и увидел как мы с Ромой боремся.
Хотя, «боремся» это, конечно, громко сказано. Впрочем, кривляния Ромы мне уже самому надоели. Отвешиваю ему леща. Левой. Слегка. Оплеуха унесла доходягу в другой конец комнаты. Перед его телом в стене вдруг образовался дверной проём и «борец за станер» выпал наружу. Там заметно светлее и слышен уличный шум.
Миша, продолжая кричать, рванул в соседнюю комнату, не вписался в проход и приложился лбом о косяк. Упал на спину и, изо всех сил, изобразил полную потерю сознания. Зажмуренные веки продолжают заметно дрожать, так что фокус никого не обманул. Но меня привлекло другое - шум улицы.
В голове немного прояснилось и отчётливо вспомнились все предыдущие события. Чем я тут занимаюсь? Нужно скорее бежать! Похоже Алексей Максимович, чтоб ему провалиться, оставил на охране моего тела этих двух балбесов, а они не справились. Уколы перепутали или вообще забыли вколоть транквилизатор, вот я и очнулся. Раз представилась такая возможность, нужно быстро добраться до полиции. Пока сюда на крики не вернулись те бугаи из охраны.
Из соседней комнаты донеслись какие-то звуки. Я живо представил, что это парочка амбалов в костюмах спешит на помощь дохлякам и двинулся к выходу.
На уровне пола из дверного проёма торчат подошвы Ромы. Перепрыгиваю короткую лесенку, на которой раскорячился выпавший, приземляюсь на серый бетон дороги и рву, как спринтер, аж ветер в ушах шумит.
Мчусь вдоль какой-то серой бетонной стены. Осеннее небо заволокло низкими, тяжёлыми тучами. Серыми, серее просто не бывает. Они клубятся так низко, что видны отдельные протуберанцы тумана. Дорога уходит в горизонт, сужаясь в тонкую нить. Под босыми ногами плещут мелкие лужи, но вода в них тёплая. Моросит противный, едва заметный дождик, тоже неестественно тёплый.
Я несусь как угорелый. В руках пластиковая бутылочка и странная железяка. Задница голая. И не только задница, потому что халат распахнулся и развевается за спиной на манер плаща. Любой патруль просто обязан обратить на меня внимание, главное чтобы не подумали, что я бегу из
