— Что, все еще не доходит? Ладно, тогда я задам вопрос.
И Мария Отонаси произнесла твердым голосом:
— Т ы с е р ь е з н о в е р и ш ь, ч т о д у ш а м о ж е т п о с е л и т ь с я в т е л е д р у г о г о ч е л о в е к а?
— Это…
Это…
— Ч т о, н е м о ж е ш ь о т в е т и т ь с р а з у?
Ааа… блин.
Не знаю почему. Не знаю почему, но то, что я не могу ответить что-либо именно сейчас, выглядит серьезной ошибкой.
— «Шкатулка» выполняет «желание» полностью. Более-менее здравомыслящий человек не способен в полной мере поверить, что его «желание» будет исполнено. И, как я и думала, ты тоже не веришь всем сердцем, судя по твоей реакции на мой вопрос. А «шкатулка», когда исполняет «желание», вкладывает туда и сомнения. А значит, «в л а д е л е ц» н е м о г з а х в а т и т ь К а д з у к и Х о с и н о.
— …
— Что, в свою очередь, означает, что «владелец», как и раньше, существует, не захватив тело Кадзуки Хосино, — о т д е л ь н о о т т е б я.
И, не обращая внимания на мое молчание, она спросила:
— Итак, что же ты, если не «владелец»?
Не могу ответить.
— Если ты не знаешь, я сама скажу. Ты — искусственное создание, порожденное искаженным «желанием». Ты просто фальшивка, имитация «владельца». Да, если подбирать имя — ты «подделка».
Беззвучно рассмеявшись, она продолжила.
— А раз ты «подделка», значит, ты не «владелец», которого я должна отыскать.
Понятно. Вот, значит, почему… у меня нет «шкатулки».
— Ха-ха-ха…
Н у и ч т о с т о г о?
Изначально я поместил свое «желание» в «шкатулку», потому что хотел выбросить такого гада, как я. Я даже не «владелец»? Я подделка? Да меня это только радует!
Именно потому, что я никто, я и смогу стать Кадзуки Хосино.
— …И что значит этот смех, [Юхэй Исихара]?
— Ха-ха, какое это имеет значение? Однако я хочу кое-что спросить. Итак, я подделка. Согласен! Но кто ты, если можешь это разглядеть?
— Кто я, спрашиваешь?..
Почему-то Мария Отонаси не в состоянии найти нужные слова.
— …Ты подделка. А я…
— Чего так задумалась? Вообще-то я просто спрашиваю, потому что мне интересно, откуда ты столько знаешь про «шкатулку».
— …Аа. И все?
Поняв, что мне нужно, она вернула свой твердый голос.
— Я сама — «шкатулка». И раз я «шкатулка», естественно, я очень хорошо знаю свойства «шкатулок».
— …Ты — «шкатулка»? Это что, какая-то метафора?
— Понимай как хочешь.
«Шкатулка», э? Если она сказала правду, то все и д е а л ь н о п о д х о д и т.
— Кстати, я ведь обещал тебе кое-что сказать, помнишь?
— …Ты о чем?
— О? Разве я непонятно выразился? Вчера ночью обещал — что скажу тебе завтра. День прошел, так что наконец могу сказать!
И затем я произнес, улыбаясь так широко, что мне даже жалко стало, что из-за повязки Мария Отонаси только часть этой улыбки может увидеть:
— Я люблю тебя, Мария Отонаси.
Она назвала себя «шкатулкой».
Думаю, это идеально подходит. Я действительно думаю, что это идеально подходит — она то, что я жажду заполучить, и она же мой враг.
2 мая (суббота) 07:06
Я спал в незнакомой комнате, с руками в наручниках.
— …Эээ…
Моя голова не вполне еще работала, поскольку я только что проснулся. Белая комната. Приятный запах. До меня донесся звук душа. Спина болела. На полу был расстелен футон[4]. Ноги, оказывается, тоже были скованы.
Стоп.
Чего?
Мою сонливость как рукой сняло. Я поспешно попытался встать, но тут же свалился обратно.
Потирая руками нос, я сел и вновь огляделся. В комнате обнаружились полуторная кровать и стол; на столе — ноутбук, колонки и какая-то умная на вид книга. В целом — не очень-то много всего. При виде школьной формы-матроски на углу шкафчика я понял, что, скорей всего, нахожусь в комнате у девушки.
Проделки [Юхэя Исихары]? Да, наверняка так и есть.
Звук душа прекратился. Вскоре раздалось гудение фена. Должно быть, это обитательница комнаты, и она сейчас в предбаннике душевой. В смысле — девушка?..
То есть, за этой стенкой — голая девушка?.. Ну и ситуация… И вообще — что, черт побери, я, нет, [Юхэй Исихара] сделал с этой девушкой?!
Фен замолчал, потом открылась дверь.
— У-уаа!!
При виде нее, одетой в одну лишь белую футболку, я поспешно отвел глаза.
— А, проснулся?
При звуках этого чертовски знакомого голоса моя думалка остановилась.
— Э?
Я рефлекторно поднял глаза; передо мной оказалось хорошо знакомое лицо.
— А, Отонаси-сан?..
— А что, я похожа на кого-то еще?
После этих слов я окинул взглядом ее всю. Да, никаких сомнений — Мария Отонаси.
Тут вдруг до меня дошло, что я ее разглядываю, когда на ней нет ничего, кроме белья и тоненькой футболки, и поспешно отвел глаза.
— Ра-раз уж ты знаешь, что я здесь, будь поскромнее, пожалуйста!
— Не поняла, почему такая паника? О такой мелочи чего волноваться-то?
…Когда такое говорит девушка, это, ну, просто неправильно. Так скорей Харуаки мог бы произнести, приставая к Коконе.
…Я собирался было это сказать, но она меня опередила, произнеся нечто совершенно невероятное:
— Вообще говоря, разве ты не видел вчера кое-что покруче, чем я в белье? И чего после этого нервничать из-за такой ерунды?
— …Э?
— Вот никогда бы не подумала, что ты способен сделать *это*, едва войдя в комнату, а ведь такую скромную физиономию строил. Ччерт, ты реально застал меня врасплох.
— Д-да о чем ты вообще…
Однако положение, в котором я сейчас нахожусь, намекает, что она говорит правду. В конце концов, это ее комната, она только что приняла душ и расхаживает едва ли не голышом…
— Это, это шутка, да? — робко поинтересовался я.
— Ага, шутка, — коротко ответила Отонаси-сан.
— Э?
— …Ага, все ясно. Стало быть, ты [Кадзуки Хосино]. Эту твою идиотскую реакцию, когда ты смотришь, разинув рот, очень трудно скопировать.
Что же это за невыносимое ощущение во мне поднимается? Несмотря на то, что это правда была шутка, как я и желал?..
— …Отонаси-сан. Слушай, то, что я оказался здесь, сам того не зная, — это значит, ты говорила с [Юхэем Исихарой], вер- …э?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
