— Ну, за бумагами-то вряд ли стали бы лезть, — уверенно произнес Олег.
Никита Владимирович еще в начале девяностых годов организовал какое-то, по его собственным словам, «очень малое предприятие», которое с той поры и до настоящего времени постоянно находилось на грани краха.
— Я тоже думаю, что отцовские бумаги тут ни при чем, — согласился Темыч.
— Тогда, значит, просто охотились, так сказать, на счастливого, — сказал Олег. — Вроде у человека новенький «Пежо». Значит, в портфеле должно находиться хоть что-нибудь ценное.
— Портфель тоже новый, — уточнил Темыч. — Между прочим, от Пьера Кардена. Мать на сорокалетие отцу подарила.
— Ну, ты прямо как Моя Длина! — расхохотался Олег. — Только у них с матерью все из бутика «Дом Версаче».
— Если тебе смешно, я кладу трубку, — пристыдил Темыч.
— Не обижайся. Я просто так, — торопливо проговорил Олег. — Значит, единственная ценность, которая досталась ворам, — это портфель от Пьера Кардена.
— Не скажи, — возразил Темыч. — Документы на машины тоже на черном рынке можно загнать.
— Верно, — согласился Олег. — Но вряд ли жулики знали, что у отца в портфеле лежат документы на две машины.
— Скорее всего надеялись украсть деньги, — поддержал друга Темыч.
— А до милиции-то отец доехал? — поинтересовался Олег.
— В результате да, — ответил Темыч.. — И ему вместо одного заявления пришлось писать два. Одно — на исчезнувшую машину, а другое — на свистнутые документы. Вот уж везет так везет.
— Действительно, — посочувствовал Олег. — Ну, и что в милиции?
— Как обычно, — без малейшего воодушевления произнес Темыч. — Обещали приложить все усилия. Если им верить, они теперь каждую вторую пропавшую тачку находят. Отца это очень обрадовало. А меня лично нет. Потому что еще надо умудриться стать именно этим каждым вторым.
— Слушай, Темка, ты мне скажи, вы про этого врача что-нибудь знаете? Ну, хоть как его зовут?
— Илья Григорьевич Самойлов, — немедленно сообщил Темыч. — И еще начальник из Диагностического центра очень этого врача расхваливал. Говорит, замечательный специалист. И вообще честнейший и порядочнейший человек. Потому-то начальника и удивило, что Илья Григорьевич так с отцом поступил. Говорит, просто даже в голове не укладывается.
— Боюсь, это с Ильей Григорьевичем кто-то плохо поступил, — невесело усмехнулся Олег.
— Но отцу-то от этого не легче, — откликнулся Тема.
— Как мне ни жаль твоего отца, но боюсь, что Илье Григорьевичу сейчас еще хуже.
— Его ищут, — сообщил Темыч. — Но ни по одному из телефонов он по-прежнему не отвечает. И вообще там никто не подходит.
— Слушай, а у него есть жена, дети или хотя бы теща? — задал новый вопрос Олег. — В общем, какие-нибудь родственники?
— Насчет каких-нибудь родственников не знаю, — откликнулся Тема. — Про детей тоже речи не было. Жена есть. Она сейчас на стажировке за границей. Это начальник из Диагностического центра сказал. А вот в милиции вообще ничего не понимают. Говорят, очень странная история.
— Уж куда странней, — придерживался той же точки зрения Олег. — Честнейший специалист, который славится своей порядочностью, садится около собственной работы в чужую машину, а затем исчезает в неизвестном направлении.
— Вот и в милиции моему предку сказали то же самое, — поделился Темыч. — Там почти уверены, что Илья Григорьевич попал в беду. Теперь у них получается, что отец тоже виноват. Мол, надо было еще вчера заявить. По свежему следу всегда легче поиск вести.
— В общем-то, они правы, — сказал Олег. — Во всяком случае, твой предок, возможно, не лишился бы сегодня портфеля.
— Это еще почему? — удивился Темыч.
— Потому что ему сегодня не потребовалось бы ехать в милицию, — объяснил Олег. — Значит, он не вышел бы раньше времени с работы. И жуликам скорее всего надоело бы его поджидать возле машины.
— Если бы да кабы, — проворчал Темыч. — Не люблю я этих сослагательных наклонений. И вообще прошлого не воротишь, — философски заметил он.
— Права-то у предка хоть целы? — полюбопытствовал Олег.
— Разумеется, нет, — угрюмо промямлил Темыч. — Как сказала ему моя мать, он вообще теперь почти бомж.
— Как это? — удивился Олег.
— Очень просто, — продолжал грустную историю Мартынова-старшего Темыч. — Предок все документы сложил в барсетку, а барсетку сунул в портфель. Теперь у него в качестве удостоверения личности один военный билет остался. И то, потому что дома лежал.
— Ив каком же он у тебя звании? — захотелось узнать Олегу.
— Старший лейтенант запаса, — отвечал Темыч. — Только что ему с этого. Отец теперь вопит: «У меня завтра разъездов полно в разные концы города, а если милиция остановит? Что я — буду им военный билет предъявлять?»
— Так ведь ему, по идее, должны выдать в милиции справку, что права украдены, — сказал Олег.
— Очень ты быстрый, — тоном старшего произнес Темыч. — Справку-то ему обещали, но только завтра. Потому что сегодня в отделении нет человека, который должен заверить ее печатью. В общем, придется моему предку завтра весь день на метро кататься. И еще, говорят, паспорт теперь новый получить ^- большая проблема. Бланков в паспортных столах не хватает. А отцу он все время для чего-нибудь требуется. Бизнес есть бизнес.
— Слушай, Темыч, — хотелось хоть чем-нибудь ободрить его Олегу, — документы — дело наживное. Важнее, чтобы с машиной и с врачом все хорошо кончилось.
— Не вижу оснований надеяться на хороший исход, — впал в окончательную тоску Тема.
— А я, например, кажется, вижу, — внезапно возник план действий у Олега.
— Не обманывай себя, — скучным голосом проговорил Темыч. — Это дело абсолютно безнадежное и глухое. Во всяком случае, для нашей компании. И вообще, машина теперь только чудом может найтись.
— По-моему, ты абсолютно не прав, — заспорил Олег. — Машина ведь пропала с человеком. А, значит, милиция удвоит усилия. Тем более что человек-то не с улицы. Он работает в крупном медицинском центре.
— Посмотрим, чем это все кончится, — и на сей раз не воодушевился Тема. — Я вот о чем думаю. Может, все-таки стоит отцу рассказать об этих вооруженных бандитах?
— Может, конечно, и стоит, — ответил Олег. — Но я лично подождал бы еще денек.
— И что тебе это даст? — не доходило до Темыча.
— Да хочу попытаться самостоятельно отработать одну из наших версий, — начал излагать свой план Олег. — Понимаешь, Темыч, если врач до сих пор находится в плену у бандитов или его, не дай Бог, убили, то нам и впрямь делать нечего. Тут только милиция в силах найти следы. А вот если бандиты врача отпустил] и он с перепугу где-то отсиживается…
— А как ты узнаешь где? — перебил Темыч.
— Ну, это, думаю, нам по силам, — все сильней увлекал собственный план Олега. — У нас, верней у тебя, есть телефоны двух квартир Ильи Григорьевича.
— Одной квартиры есть даже адрес, — уточнил Темыч. — Отцу дали на всякий случаи в Диагностическом центре. Только какой нам от этого прок, если там все равно никого нету?
— А ты, Темка, не допускаешь элементарной вещи? — спросил Олег, — Где можно луч- ше всего и незаметнее спрятаться?
— В морге, — буркнул Темыч.
— Может, ты, конечно, и прав, — засмеялся Олег. — Но это уже, пожалуй, чересчур.
— Мало ли, — стоял на своем Темыч. — Илья Григорьевич все же врач. Вдруг у него какой-нибудь знакомый как раз в морге работает? Вот и дал ему там отлежаться.
— Темыч, там, говорят, холодно, — возразил Олег. — Во всяком случае, для живого человека температура весьма неподходящая.
— Подумаешь, неподходящая, — явно был расположен сегодня к могильному юмору Темыч. — Зато кругом одни покойники, а значит, никто не выдаст. И вообще, работают ведь там люди. Значит, хоть минимальные условия для живого человека имеются.
— Надоел ты мне, Темыч, со своим моргом! — воскликнул Олег. — А если серьезно, то самым лучшим для Ильи Григорьевича было бы затаиться в собственной квартире. К телефону не подходить. Дверь не открывать. Если продуктов достаточно, можно целый месяц никуда не показываться. Милиция тоже вряд ли будет в квартире искать. Ну, в крайнем случае, опросят соседей. А если Илье Григорьевичу повезло, то он мог проскользнуть к себе в дом совершенно незамеченным.
— В таком случае как мы его обнаружим? — по-прежнему не понимал Темыч.
— Видишь ли, — уже все предусмотрел Олег, — одно дело, милиция или соседи, а другое — мы. Когда человеку звонят в дверь, он может на время затаиться. Но несколько часов провести совершенно бесшумно нельзя. А мы поторчим подольше под дверью и, ничем не обнаруживая себя, послушаем. Если Илья Григорьевич там, то непременно чем-нибудь стукнет, звякнет, ну и так далее…
