Как только Саладдин взял в руки меч и получил под свое командование войско, он бросил все безумства юности и начал новую жизнь. Он отказался от мирских удовольствий и стал вести жизнь святого. Саладдин носил одежду из грубой шерсти; вода была единственным его питьем; он строго воздерживался от всего, что не одобрялось мусульманской религией. Пять раз в день он публично совершал молитву, окруженный своими друзьями и последователями, и его манеры стали строгими, серьезными и сдержанными. Он храбро сражался духовным оружием против мирских искушений; ночи часто проводил в созерцании и размышлениях, и всегда был усерден в постах и изучении Корана. С тем же рвением он сражался телесным оружием с врагами ислама, и его восхищенные последователи дали ему имя Салах-эд-Дин («чистота религии»), коротко Саладдин.
Во главе сорока тысяч всадников и пехотинцев он пересек пустыню и вторгся в Палестину; яростные бедуины и воодушевленные арабы с далекого юга собрались под его знаменами и ревностно стремились достичь мученического венца, защищая веру. Достопамятный и устрашающий арабский победный клич «Аллах акбар» вновь прозвучал на равнинах и в горах Палестины, и великая борьба за обладание священным городом Иерусалимом, равно почитаемым и мусульманами, и христианами, разгорелась с новой силой. Саладдин осадил укрепленный город Газу, который принадлежал тамплиерам и считался вратами в Палестину со стороны Египта. Роскошные сады, пальмовые и оливковые рощи этого города среди пустыни были уничтожены яростными всадниками, и бесчисленные шатры арабского войска раскинулись на соседних песчаных холмах. Воинственные монахи ордена тамплиеров постились и молились, призывая помощь Бога воителей; ворота города распахнулись, и в неожиданной вылазке во вражеский лагерь тамплиеры явили такие чудеса храбрости, что Саладдин, отчаявшись взять город, снял осаду и вернулся в Египет[94].
На следующий год знаменитая булла папы Александра omne datum optimum, подтвердившая прошлые привилегии тамплиеров и даровавшая им дополнительные права и льготы, была оглашена в Англии. Она начинается такими словами:
Александр епископ, раб рабов Божьих, своим возлюбленным сыновьям Одо, магистру рыцарей Храма, находящемуся в Иерусалиме, и его последователям, и всем братьям.
Каждый лучший дар и каждая совершенная награда[95] приходят свыше, ниспосланные Отцом света, предвечного и неизменного. Поэтому, о возлюбленные чада Господа, мы молим Всемогущего Бога о милости к вашему святому братству, ибо ваш достопочтенный орден прославлен по всему миру. Воистину, хотя по природе вы – дети греха и рабы удовольствий этого мира, но по неизреченной милости Господней вы не остались глухи к проповеди, а, отбросив все земные великолепия и увеселения и отвергнув торные стези, ведущие к смерти, смиренно избрали узкие тропы к вечной жизни. Искренне исполняя долг воинства Христова, вы постоянно носите на груди знак Животворящего Креста. Более того, подобно истинным сынам Израиля и искушеннейшим воинам в божественной битве, воспламененные истинным благочестием, вы воплощаете своими деяниями слово Господне: «Пастырь добрый полагает жизнь свою за овец»[96], так что, повинуясь словам великого пастыря, вы готовы не колеблясь сложить жизни за ваших братьев и защищать их от набегов язычников; и вас по справедливости можно назвать святым воинством, ибо вы призваны Господом быть защитниками церкви и сокрушителями врагов Христовых.
После этой преамбулы папа горячо призывает тамплиеров следовать с неустанным рвением своему высокому призванию; защищать Восточную церковь, призвав на помощь все свое мужество и все силы души, и ниспровергать врагов Креста Господня.
Властью Господа и святого Петра, первого из апостолов, мы повелели и утверждаем, чтобы Храм, в котором вы собрались вместе во славу Божью для защиты верующих и укрепления церкви, остался навсегда под защитой и покровительством святого апостольского престола, вместе со всем имуществом, которым вы сейчас по закону располагаете, и со всем, что вы в дальнейшем можете законно приобрести, щедростью христианских королей и князей и милостыней и пожертвованиями верующих.
И далее, мы здесь провозглашаем, что строгий порядок, который милостью Божьей был установлен в вашем доме, должен неукоснительно соблюдаться, и братья, которые посвятили себя служению всемогущему Господу, должны жить вместе в чистоте и не имея собственности; и исполняя свое призвание в словах и в делах, они должны повиноваться всем приказам магистра или того, кого магистр поставит над ними.
И далее, поскольку главная община в Иерусалиме стояла у истоков вашего священного сообщества и ордена, ее магистр всегда должен рассматриваться как глава и предводитель всех общин и обителей, принадлежащих к ордену. И далее, мы провозглашаем, что по кончине Одо, нашего возлюбленного сына во Христе, и каждого из наследующих ему, никто не может предводительствовать братьями указанной общины, кроме того, кто принадлежит к монашескому и военному ордену и был по всем правилам принят в ваше братство и кто будет избран капитулом единодушно или во всяком случае большинством братьев.
И отныне не дозволяется никакому церковному или светскому лицу нарушать или отвергать обычаи и постановления вашего ордена, принятые магистром и братьями совместно; и те правила, которые были записаны и соблюдаются вами с давних времен, не могут быть изменены, кроме как властью магистра, с согласия большинства капитула.
…Ни один клирик или мирянин да не осмелится требовать от магистра и братьев храмовников клятв, обещаний или других подобных гарантий, которые обыкновенно требуют от мирян.
С тех пор как ваша священное сообщество и религиозное рыцарское служение установлено Божественным Провидением, не следует вам вступать в какую-либо другую общину с намерением вести жизнь более подобающую монахам, ибо Господь предвечный и неизменный не одобряет непостоянства сердца, но желает, чтобы благая цель, избранная однажды, сохранялась до конца жизни.
Сколь много великих людей служили господину власти земной при оружии и в плаще! Сколь много выдающихся людей, вооружившись вместе, храбро сражались в наше время за Благую Весть Господа и в защиту законов Отца нашего; и, омочив руки в крови неверующих в Господа, обрели, после своих бед и трудов в боях этого мира, жизнь вечную! И вы поэтому, одновременно рыцари и монахи, неутомимо исполняйте свой обет, и по словам апостола «Каждый оставайся в том звании, в котором призван»[97]. И мы повелеваем, чтобы братья ваши, если они принесли обеты и были приняты в ваше священное братство и разделили с вами ваше воинское и монашеское служение, не могли вновь вернуться в мир; и никто не вправе, вступив однажды в орден, отказаться от Креста и обычаев вашего братства ради того, чтобы вступить в иной монастырь более строгого или более мягкого устава, без согласия братьев или магистра, или того, кого магистр поставил над ним; и ни одному клирику или мирянину не дозволяется принять или поддерживать его.
И поскольку те, кто является защитниками церкви, должны содержаться за счет церкви, мы запрещаем взимать десятину с вас, идет ли речь о движимом или недвижимом имуществе, или любой собственности, принадлежащей вашему достопочтенному сообществу.
И дабы ничего не было упущено из того, что потребно для окончательного вашего спасения и заботы о ваших душах; и чтобы вы имели больше возможностей слушать божественную службу и приобщаться Таинств в вашем священном сообществе мы повелеваем, чтобы было законно для вас допускать в ваше братство праведных и благочестивых священников столько, сколько вам действительно требуется; и принимать их из любой страны, откуда бы они ни явились, как в вашу главную общину в Иерусалиме, так и во все другие общины и обители, подчиненные ей; требуется, чтобы они не принадлежали ни к какому другому монастырю или ордену, и чтобы вы спросили о них у епископа, если они явились не издалека, но если почему-либо епископ откажет, вы вправе принять их и дать им приют властью апостольского престола.
Если кто-либо из священников, принятых вами таким образом, окажется бесполезным или принесет беспокойство в вашу общину, дозволяется вам с согласия большинства капитула удалить его и дать ему разрешение вступить в любой другой орден или монастырь, где он пожелает служить Господу, и заменить его другими; они должны пройти испытание в один год в вашей общине; и когда год пройдет, если их поведение будет достойно вашего братства и они будут сочтены годными для вашего служения, тогда позвольте им жить в соответствии с вашим уставом и повиноваться магистру, и пусть они получат еду и облачение, и жилье вместе с братьями.
Им, однако, не разрешается принимать участие в совещаниях вашего капитула или в управлении общиной; лишь тогда им дозволяется это, когда вы сами призовете их. Что касается заботы о душах, они вправе заниматься этим лишь в тех случаях, когда от них этого требуют. Более того, они не должны подчиняться никакому человеку, власти или авторитету, кроме вашего капитула, но пусть они слушаются во всех делах и во всех случаях нашего возлюбленного сына во Христе, Одо, и его преемников как своего магистра и епископа.
