Первый раз Владимирцев видел своих сотрудников и коллег в столь затруднительном положении, он не понимал их сдержанности, особенно остряков, которые обычно и серьезные обсуждения, споры сопровождали шуткой. Владимирцев поощрительно улыбался молчаливым коллегам, ждал, потом спросил:
- Вы это не воспринимаете серьезно?
- Идея столь глобальна,- начал Алисов, сидевший в первом ряду,- что с ходу говорить затруднительно.
- Но смешным я не выгляжу? - спросил Владимирцев.
- Не то говорите, Алексей Александрович,- вскочил импульсивный Шанежкин.- Какие-либо расчеты вы делали?
- Пробовал...- Владимирцев хитро прищурился.
- Разрешите мне,- продолжал Шанежкин.- Конечно, по первому впечатлению проект сногсшибательный, но не такой уж и невероятный. О работе спутников погоды не говорю. Это уже реально. Так же реально разбрасывание гранул двуокиси углерода, которые заставляют облака пролиться дождем в том месте, где нам нужно. Пример недавний - вдень открытия XII Всемирного фестиваля молодежи и студентов создали погоду по заказу, рассеяли тучи. Даже когда тучи прорывались в сторону Москвы, их догоняли самолеты и рассеивали. Это было сделано уже не раз. В некоторых странах также научились вызывать осадки. Мы знаем комплексы радары - ракеты, предназначенные для расстрела градоопасных туч. Как видим, к проблеме влияния на погоду подбираются, хотя и медленно, но все же... Но главное, Алексей Александрович смело взглянул на ВАГи. Мы ходили вокруг шажками, а здесь нужен смелый рывок. По-моему, это плодотворный путь. Нужно бы попробовать в двух регионах страны, подверженных нашествию стихий. Прежде всего на Дальнем Востоке, хотя понимаю, что набравший силу тайфун труднее погасить, чем зарождающийся. Второй регион район Новороссийска и Туапсе, где свирепствует бора. Кстати, бора бывает и на Байкале, где ее называют сармой... И еще один аспект проблемы, признаюсь, он у меня появился, когда слушал сообщение Алексея Александровича, а сейчас... Нужно сочетание наземных установок и других, базирующихся на спутниках Земли, специально выведенных на орбиту. Это прекрасный наш ответ на затею со "звездными воинами"; возможно, мы предложим человечеству плодотворный путь мирного использования космоса.
Алисов вскинул руку в сторону Владимирцева и, не глядя на собравшихся, заговорил:
- Ну что же,- Алисов тер лоб,- как сказал бы Георг Лихтенберг, немецкий писатель, "общепризнанные мнения и то, что каждый считает давно решенным, чаще всего заслуживают исследования"... Мне это представляется очень... неординарным и несомненно смелым предположением.- Алисов почесал свой огромный с горбинкой нос, поднял палец: - Прекрасный энтузиазм! Но как довести наши ВАГи до той степени мощности... и совершенства, чтобы они были в силах выполнять задуманное? Мне симпатична серьезная реакция собравшихся.
Алисов долго стоял молча, потом обратился к Шанежкину:
- Коллега Шанежкин говорил мудро... И не каламбурил. Серьезное дело вызывает и серьезную реакцию. Знаете, я полностью поддерживаю высказывания Шанежкина и хотел бы дополнить примером доброго сотрудничества, я имею в виду программу КОСПАС - САРСАТ. В нашей стране поиск аварийных судов и самолетов. В США, при участии Франции и Канады аналогичная система САРСАТ. Обе системы могут работать независимо друг от друга и совместно. Мне кажется, подобно этим системам можно создать и международную систему обнаружения зародышей разрушительных стихий и совместного предотвращения стихийных бедствий, от которых страдают и США, и СССР, и страны Карибского бассейна и Индокитая.
Затем выступила Рената Михайловна:
- Кажется, Жюль Ренар сказал, что проект - это черновик будущего, хотя иной раз будущее требует сотни черновиков. Попробуем... Дело мне представляется перспективным. Здесь же нужно наметить пути решения многих вопросов международного сотрудничества, возможно, и зарубежные коллеги пожелают участвовать в этом проекте, в совершенствовании нашего ВАГа.
Через несколько дней в газете появилась статья, в ней рассказывалось о состоявшейся встрече ученых института и университета.
Статья начиналась цитатой, которую автор позаимствовал: "Научные открытия не являются во всеоружии в готовом виде,- анонимный автор цитировал академика В. И. Вернадского.- Процесс научного творчества, озаренный сознанием отдельных великих человеческих личностей, есть вместе с тем медленный и вековой процесс общечеловеческого развития.... Научная гипотеза всегда выходит за пределы фактов, послуживших основой для ее построения..." Велик был гнев директора института Кутешова! Почему Владимирдев заблаговременно не информировал его о совместном заседании, на котором обнародовал грандиозный проект?!
- Я что-то нарушил?..- спросил Владимирцев.
- Странный вопрос! - сердито продолжал Станислав Викторович, потрясая газетой.- Мне звонят коллеги, спрашивают... да и руководство нашего отделения уже заинтересовалось, а я... Нехорошо, Алексей Александрович!
Заканчивалась статья неожиданной цитатой: "Журналист не должен торопиться порицать гипотезы. Оные единственный путь, которым величайшие люди умели открыть истины самые важные".
Оказывается, это написал еще М. В. Ломоносов, оказывается, и в его время журналисты донимали... А тут журналист сам подчеркивал, что все написанное - предположение.
Кутешов вслух произнес последний абзац.
- Мне очень неприятно,- морщась, будто от боли, сказал Владимирцев,что автор развешивает гирлянды превосходных эпитетов, особенно: "величайшие люди умели открыть истины самые важные". Я попрошу опубликовать и наш ответ. Нельзя так девальвировать слово...
Станислав Викторович понимал, насколько реальна и одновременно неосуществима задача: объединение усилий индустриально развитых стран, их помощь в решении этой проблемы развивающимся странам, которые, кстати, больше других страдают от непогоды... Шла речь и о том, что, по-видимому, должна быть создана международная организация, направляющая всю деятельность, согласовывая, координируя интересы государств всех континентов в погоде, сообразуясь с ресурсами Мирового океана.
То, на что бы не отважился скромный молодой ученый Владимирцев, мог позволить себе директор физико-технического института академик Кутешов, недавно избранный действительным членом Академии наук, он проинформировал высокие инстанции о работах, которые представляют не только государственный, но и международный интерес. И сразу же к идее Владимирцева было проявлено внимание - это поощряло оба коллектива: лаборатории и кафедры, которые работали с максимальной напряженностью, нередко без передышки, без отпусков.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
