"А чего я сижу? - подумал Паккер. - Может быть, переодеться и пойти погулять, как говорится, при луне?" На небе действительно светила полная луна, он видел ее в окно. "Совсем сдурел", - тут же сказал он себе, отдуваясь сквозь усы, однако снял ноги со стола и направился переодеваться.
По пути в спальню он невольно хмыкнул, представив себе, как обдерет этого беднягу Пикеринга...
Склонившись перед зеркалом, он пытался завязать галстук, и тут настойчиво зазвонили в дверь.
"Если это Пикеринг, - подумал Паккер, - я его спущу с лестницы. До утра не мог подождать..."
Оказалось, это не Пикеринг. На визитной карточке, которую протянул посетитель, значилось, что его зовут Фредерик Хазлитт и что он президент торговой корпорации.
- И чего же вы от меня хотите, мистер Хазлитт?
- Я хотел бы поговорить с вами, - ответил он, воровато оглядываясь. Мы здесь одни?
- Одни, не беспокойтесь.
- Дело, которое привело меня к вам, носит довольно деликатный характер и очень меня тревожит. Я обратился именно к вам, а не к мистеру Камперу, потому что наслышан о ваших деловых качествах. Я чувствую, что вы сможете понять мои затруднения, тогда как мистер Кампер...
- Что ж, выкладывайте, что произошло, - добродушно предложил Паккер. У него вдруг возникло ощущение, что разговор доставит ему удовольствие. Гость был явно чем-то расстроен и очень напуган.
Хазлитт наклонился вперед, и голос его упал почти до шепота:
- Дело в том, мистер Паккер, - признался он с содроганием, - что я становлюсь честным.
- Это ужасно, - сказал Паккер сочувственно.
- Вот именно. Человек в моем положении - да и любой бизнесмен просто не может быть честным Могу сказать вам по секрету, мистер Паккер, что на прошлой неделе я потерял колоссальную сумму на одной из самых больших своих операций - и все потому, что стал честным.
- Но может быть, если вы сделаете над собой усилие, постараетесь, так сказать, от души, вам удастся хотя бы частично сохранить бесчестность?
Хазлитт удрученно покачал головой.
- Поверьте, сэр, я пытался, но ничего не выходит Вы и не представляете, как я старался. Но несмотря ни на что, я теперь всем говорю правду. Мне никого не удается обмануть, даже заказчиков. А на днях дошло до того, что я сам срезал свои показатели чистого дохода до более реалистичных цифр.
- Какой кошмар! - воскликнул Паккер.
- И все это из-за вас! - взвизгнул Хазлитт.
- Из-за меня? - Паккер возмущенно запыхтел сквозь усы. - Поверьте, мистер Хазлитт, я просто не понимаю, откуда у вас могла появиться такая мысль. Я не имею к вашим проблемам никакого отношения.
- А эти ваши комплекты? "Эффективность"? Это они во всем виноваты!
- Мистер Хазлитт, продукция нашей компании тут совершенно ни при чем, - рассерженно заявил Паккер. - Комплекты "Эффективность" всего лишь...
Тут он умолк.
Боже правый, а ведь они и в самом деле могли... Сам он уже много лет не чувствовал себя так хорошо, даже перестал спать днем, а теперь вот собрался посреди ночи идти гулять.
- Давно это началось? - спросил Паккер, борясь с накатывающим страхом.
- Месяц назад, по крайней мере, - ответил Хазлитт. - Думаю, первые признаки я заметил месяц назад, может быть, полтора.
- Почему вы просто не выкинули наш комплект?
- Выкинул! - взвизгнул Хазлитт. - Но толку никакого.
- Ничего тогда не понимаю. Если вы выкинули комплект "Эффективность", все должно было кончиться.
- Я тоже поначалу так думал, но ничего не вышло. Эта желтая чертовщина теперь везде. В трещинах пола, в воздухе; от нее невозможно избавиться.
Паккер сочувственно хмыкнул.
- Вы можете перебраться на новое место.
- А вы представляете, во сколько мне обойдется переезд, Паккер? И кроме того, это бесполезно. Споры уже у меня внутри! - Он постучал себя по груди. - Я чувствую, что они там - делают из меня честного, порядочного человека, у которого все разложено по полочкам, как в наших картотеках. А я не хочу быть порядочным, Паккер! Я хочу делать деньги! Много денег!
- Возможно, вас утешит, что то же самое происходит и с вашими конкурентами.
- Пусть даже и так, - возразил Хазлитт, - но будет уже неинтересно жить. Зачем, вы думаете, люди занимаются бизнесом? Только лишь для того, чтобы открыть новые возможности, считаться предпринимателями и делать деньги? Совсем нет - это азарт, игра: или ты оставишь конкурента без штанов, или потеряешь последнее...
- Аминь, - громко произнес Паккер.
Хазлитт бросил на него недоуменный взгляд.
- Вы что, тоже?
- Боже упаси, - самодовольно ответил Паккер. - Я каким был пройдохой, таким и остался.
Хазлитт устало откинулся на спинку кресла. Теперь его голос звучал резко, холодно:
- Я хотел было разоблачить вас, предупредить мир, но потом понял, что не могу...
- Разумеется, не можете, - отрезал Паккер. - Зачем же вам становиться посмешищем? Вы ведь из тех людей, кому даже мысль об этом кажется совершенно невыносимой.
- Что вы задумали, Паккер?
- Задумал?
- Вы распространили эту чертовщину по всему миру, и, видимо, вам с самого начала было ясно, что произойдет. Однако на вас споры вроде бы не повлияли. Что вы замыслили? Подмять под себя всю планету?
Паккер надул щеки и выпустил воздух через усы.
- Вообще-то я об этом не думал. Но идея интересная. - Он встал, выпрямился и добавил: - Пожалуй, я немного стар для этого, но несколько лет у меня все же осталось. Я еще в отличной форме. Давно уже так себя...
- Вы куда-то собирались, - сказал Хазлитт, поднимаясь. - Не смею вас задерживать.
- Благодарю вас, сэр. Я заметил, какая сегодня луна, и решил прогуляться. Может быть, вы ко мне присоединитесь?
- У меня есть дела поважнее, чем прогулки при луне, Паккер.
- Не сомневаюсь, - ответил Паккер, отвесил сдержанный поклон. - У такого честного, порядочного бизнесмена наверняка полно дел.
Уходя, Хазлитт громко хлопнул дверью.
Паккер вернулся в спальню и снова занялся галстуком. Хазлитт - и вдруг честный человек! Подумать только. Сколько их еще стало честными к сегодняшнему вечеру? А сколько будет через год? Как скоро станет честной вся Земля? Если споры прячутся в трещинах и разносятся ветром и реками, то, возможно, очень скоро.
Наверно, именно поэтому Тони его еще не надул.
Видимо, Тони тоже становится честным. "Жаль, - подумал Паккер без всякой иронии. - Если это случится - он уже не будет так интересен".
А что же станет с правительством? С правительством, которое само просит продать споры - можно сказать, просит сделать их честными, хотя на самом деле они еще ничего об этом не знают.
"Честное правительство! Вот это фокус, - подумал Паккер. - Впрочем, так им, паразитам, и надо! Вот у них у всех физиономии вытянутся!"
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
