— Сверхъестественное, — пробормотала я, — добро пожаловать в четырнадцатый сезон.
— Все Одаренные делятся на группы, — подала голос Анфиса. — Ведьмаки и ведьмы, маги темные и маги светлые.
— А в чем разница?
— В способе взаимодействия с энергией. Ведьмы и ведьмаки обращаются к той силе, что сокрыта вокруг. Сила природы, камней, стихий. Они воплощают ее в виде зелий и оберегов, артефактов и ритуальных кругов.
— А маги?
— Маги, — пояснила Саша, — черпают силу внутри себя, из собственного внутреннего источника. У светлых она более спокойная, созидающая. Темные — скорее разрушители, боевые маги.
— Нет, ты не подумай, — перебила ее Аля, — маги тоже могут создавать и артефакты, и охранки. Но силу для них они берут из собственного резерва.
Я просто откинулся на спинку дивана и уставился в потолок. Маги, ведьмы, стихийных силы. Да, призрак Вася был невинным цветочком. А вот сейчас пошли ягодки. Крупные такие, ядреные ягодки.
— А оборотни там, вампиры, — вспомнились мне другие фантастические существа, — эльфы, феи? Они тоже где-то есть?
— Нет. Существ с настолько отличной физиологией на Земле нет. Это точно.
— С ума сойти, — ёмко подвела я итог и потерла виски. — А вы-то откуда все это знаете?
— Мы ведьмы. — осторожно призналась Саша.
Да, знала бы Анна Петровна, наша соседка по даче, что не так уж она и не права, называя Альбину ведьмой втихаря.
— Все трое? — недоверчиво прищурилась я.
— Все трое.
— А он? — я невежливо ткнула пальцем в так и сидящего рядом с диваном призрачного пса.
Анфиса ойкнула, а потом потерла кольцо на пальце, и полупрозрачный пес истаял, втянувшись в это кольцо тонкой белесоватой струйкой.
— Это мой эксперимент, — смущенно пожала она плечами в ответ на мой вопросительный взгляд. — Дух-поисковик.
— Я, как только зашла к тебе в квартиру, почувствовала след мертвой энергии, — пояснила Альбина, и я поняла, к чему она так принюхивалась. — Свежий такой, сильный. Вот и попросила Фису проверить. Кто ж знал, что ты его заметишь.
— Ладно, с вами все понятно, ведьмы-экспериментаторши. А я кто?
— Каким бы странным это ни казалось, но ты темный маг.
— Это плохо? Их как в средневековье на кострах сжигают?
— Нет, — покачала головой Саша. — Это не плохо. Просто это невозможно.
— Да объяснит мне уже кто-нибудь, почему невозможно? — стала злиться я, от чего снова задрожали чашки на столе.
— Видишь ли, Агния, — с тяжёлым вздохом начала Альбина, с опаской покосившись на посуду, — вполне вероятно, что ты возненавидишь нас, когда все узнаешь, и даже на порог откажешься пускать.
— И все же? — мне слабо верилось, что есть нечто, за что я вычеркну из жизни своих любимых тетушек.
— Так история, с удочерением ребёнка погибших друзей, — неправда.
— Только не говорите, что одна из вас — моя мать, — зашипела я, разом забыв обо всех своих миролюбивых намерениях.
— Нет, Агния. Но ты родня нам, кровная, — продолжила тётя.
— А поподробнее? — попросила, чувствуя себя героиней латиноамериканского сериала с элементами фэнтези.
— Мы трое — последнее поколение одного старого сибирского ведьмаческого клана. Когда-то мы носили фамилию Смоляковых. И когда-то у нас была ещё одна сестра — Алиса. Самая младшая.
— Имена на букву А — это что, ваша семейная традиция?
— Вроде того, — вздохнула Фиса. — У нас каждое поколение получало имена на одну и туже букву. Нам досталась А.
— Так вот, Алиса была младшей, — продолжила Альбина. — И у нее был отвратительный характер. Взбалмошная, сумасбродная, она временами становилась совершенно неуправляемой. Родители не знали, что с ней делать, как заставить взяться за ум. Она отказывалась учиться, таскалась по бесконечным вечеринкам, в общем, творила, что хотела. Хотя семья у нас была в принципе неплохой, и всех воспитывали одинаково, с Алисой что-то пошло не так. И как только ей исполнилось восемнадцать, она заявила, что устала от наших бесконечных нотаций, и ушла из дома.
— Мы пытались ее искать, — грустно улыбнулась Саша, — но безуспешно. Она сбежала не только из дома, но и из города. Не звонила, не писала. А почти через год она вернулась сама. На шестом месяце беременности и с проклятием, которое ее убивало.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— С проклятием? — по спине побежали мурашки.
— Да. Это было очень сильное проклятие на смерть. Даже непонятно, как Алиса умудрилась прожить с ним так долго, да еще и выносить ребенка. Мы пытались ее спасти. Но все, что у нас получилось — это подарить ей лишний месяц жизни. Кто ее проклял и кто был отцом ребенка, она так и не призналась. Родила тебя, недоношенную, слабенькую, и умерла.
— И тогда мы испугались. Наложенное на Алису проклятие было страшным. Оно должно было убить и ее, и ребенка. Вот только ты выжила. А мы решили, что тот, кто желал вам смерти, может отыскать тебя и закончить свое дело.
— И вы сбежали, — мрачно сказала я.
— Сбежали. Родители к тому моменту уже умерли, и мы остались втроем. Сменили фамилию, документы, раздали кучу взяток, чтобы устроить правдоподобно историю удочерения. Добрались аж до Москвы, надеясь, что в большом городе легче затеряться. Вроде бы нам это удалось. За все эти годы не было ни единого знака, что кто-то помнит о нашем прошлом.
— Но почему вы от меня все скрывали?
— Понимаешь, — виновато опустила голову Альбина, — после рождения ты была очень слабенькой. Долго болела, поздно начала ходить и разговаривать. Мы даже уменьшили тебе возраст, и никто не заметил несоответствия.
— Уменьшили возраст? — изумилась я.
— Да. Отбросили два года, на всякий случай.
— То есть мне сейчас не самом деле не двадцать семь, а двадцать девять? — обалдело пробормотала я. — Тридцатилетие подкралось незаметно.
— Тебя это теперь вообще не должно волновать, — отмахнулась Анфиса, а Альбина продолжила:
— Обычно у одарённых малышей первые признаки пробуждающейся силы появляются лет в пять. Она понемногу растёт, пока годам к двенадцати дар не закрепится и можно будет начинать обучение. Ты же была совершенно обычным ребёнком. Ни мы, ни один из приглашённых специалистов не увидели в тебе ни капли дара. И поэтому мы решили, что проклятие выпило те зачатки силы, которые должны были развиваться, и сделало тебя простым человеком. Такое бывает. Могут выгорать и взрослые Одаренные, и дети, ещё толком не контролирующие силу.
— Не вини нас, детка, — устало вздохнула Анфиса. — Мы не стали любить тебя меньше. Просто посчитали, что тебе будет лучше не знать об этой стороне. Мы всего лишь хотели, чтобы ты жила нормальной жизнью, не оглядываясь на мир, в который никогда не смогла бы влиться, не думая я том, чем могла бы обладать. Прости, Агния.
— Я не сержусь на вас, — вздохнула я, — правда. Вы дали мне все то, что могла дать любящая семья.
— Спасибо, — сказала Анфиса и тётки робко заулыбались.
— Это непреложный закон, — пояснила Альбина. — Что-то вроде сверхъестественной генетики. Девочка всегда наследует силу матери, мальчик — силу отца. По-другому никак. Ты должна была родиться ведьмой вне зависимости от того, кем был твой отец. Ведьмой из рода Смоляковых.
— И это правило всегда работает?
— Всегда, — подтвердила Альбина, а с ней нельзя спорить, она биолог по образованию все-таки.
— Может меня в роддоме подменили? — предложила я версию глупую, но очень любимую авторами сериальных сценариев.
— Исключено, — не оценила юмора Аля. — Ты появилась на свет на наших глазах и к тому же очень похожа на Алису.
— А что, если вы просто перепутали? Может я все же ведьма?
— Это четко видно по ауре, — покачала головой Саша, — когда научишься, сама увидишь разницу.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Я задумалась. Алиса была проклята. Может быть на меня именно это темное проклятие так подействовало? Как вирус, попало в мою кровь и мутировало? Порушило ауру или из чего там появляется сила, переделало ее под себя. Хотя нет, это даже звучит странно. Думаю, если бы были заклинания, делающие из ведьм магов и наоборот, тетки бы об этом знали.
