Один раз наш пост управления огнем наполнился знакомым запахом черного пороха, и мы улыбнулись друг другу. Мы также получили несколько снарядов, начиненных более сильной взрывчаткой, но, по-видимому, не бронебойных, и действие их было только поверхностным.
До настоящего времени браню себя за то, что не стрелял в первый час бронебойными снарядами, а только одними фугасными. Я действовал так по общим правилам, подкрепленным в последний момент советом из авторитетного источника. (Также стреляли японцы по русским кораблям в Цусимском бою.- В.М.) Стреляй мы бронебойными снарядами, “Лайон” и адмирал Битти, по всей вероятности, не пережили бы боя. Один из наших фугасных снарядов ударил в крышу башни под острым углом и не разбился, а, пробив её, разорвался.”
Фон Хаазе [18]: “…старший артиллерист “Лютцова” предпочел не менять типа снарядов и всё время стрелял фугасными, намереваясь после их израсходования перейти на бронебойные. Фугасные снаряды произвели столь сильные пожары на “Лайоне”, что он был вынужден на время выйти из боя.”
17 4.55 м. – 18 ч.50 м. “Бег на север”.
Пятый снаряд (381-мм) с линейного корабля
“Бархэм” или “Вэлизнт” разорвался на главном броневом поясе ниже ватерлинии и пробил броню. Через образовавшуюся пробоину вода затопила снарядный погреб 150-мм орудия №1.
Согласно Вильсону [10]: “В 18 ч.Ю м. Битти возобновил огонь по линейным крейсерам, находящимся в голове германских сил. Изменение условий освещенности немедленно сказалось.”
Пашен [19]: “В 18 ч.41 м. мы снова попали под сильный огонь эскадры Битти. Два снаряда разорвались в главном каземате 150-мм орудий, повредив обе радиостанции и перебив много людей. Третий снаряд разорвался в середине корабля и слегка повредил броневую палубу.”
Шестой и седьмой снаряды (381-мм) почти одновременно попали в палубу надстройки между дымовыми трубами и пробили крышу батареи артиллерии среднего калибра толщиной 25 мм в стороне от казематов. В палубе надстройки образовалась пробоина большого размера. Вышли из строя основная и запасная радиостанции.
Восьмой снаряд (381-мм) попал в левый край крыши батареи у миделя и разорвался на 30-мм бронированной палубе. Эта палуба была только слегка повреждена, но дым и газы от взрыва по переговорным трубам проникли в помещение центрального поста, которое пришлось на время оставить.
Девятый снаряд (343-мм) с “Принцес Роял” попал в борт надстройки ниже передней боевой рубки, причинив небольшие повреждения.
18 ч.50 м. – 20 ч.05 м. “Первый бой флота”. Десятый снаряд (343-мм) с “Лайона” разорвался на бортовом броневом поясе в носовой части корабля.
Пашен [19]: “Теперь началось настоящее испытание, перед которым всё случившееся ранее было детской игрой. Один снаряд грохнул в верхнюю палубу у передней трубы, вошёл в каземат и разорвался у задней бронированной стенки барбета второй башни (“Берта”), сорвал две броневые двери, ведущие из каземата на бак, и произвел сильный пожар. Разрыв произошёл вплотную к боевой рубке и вблизи каземата 150-мм орудия.”
Одиннадцатый снаряд (343-мм) с “Лайона’ пробил крышу батареи толщиной 25 мм и левую переднюю бронированную дверь в помещении между казематами. Снаряд разорвался как раз позади барбета башни “В”. Сильный огонь охватил сложенный здесь материал для аварийных работ.
Согласно Вильсону [10]: “Броненосный крейсер “Дефенс” стрелял по “Висбадену” и другим германским легким крейсерам, шедшим в голове боевого порядка германского флота и, очевидно, во мгле и дыму не заметил приближавшихся больших германских кораблей. В 19 ч. 18 м. по нему и крейсерам “Уориор” и “Блэк Принс” открыли огонь “Лютцов”, “Гроссер Курфюрст”, “Маркграф”, “Кронпринц” и “Кайзер”, причем “Лютцов” с дистанции всего 6 500 м (35 каб.). Было видно, как в “Дефенс” попали один за другим снаряды двух залпов, под его носовой башней показалось море огня, затем вверх вырвался столб пламени, черного дыма и масса обломков. В этой катастрофе погибли адмирал Арбетнот и весь экипаж крейсера.
Тем временем Худ быстро подходил с востока на соединение с Битти и в 19 ч.20 м. повернул и вступил в голову остальных линейных крейсеров. Его три корабля избежали торпед, выпущенных по ним германскими эскадренными миноносцами, и в 19 ч.20 м. они открыли огонь по головному германскому линейному крейсеру, по-видимому, “Лютцову”. Дистанция уменьшилась до 7 400 м (40 каб.). Огонь “Лютцова” ослаб, его бак был в огне.”
Пашен [19]: “Зловещие красные вспышки, показавшиеся с правого борта, принадлежали 3-й эскадре британских линейных крейсеров, шедших во главе Гранд-Флита,которая, будучи невидима нам, подошла на дистанцию действенного огня. Весьма вероятно, что с этой эскадры мы получили фатальный снаряд, полный эффект действия которого дал почувствовать себя много позднее. Каждый корабль имеет своё слабое место, и нашей ахиллесовой пятой была противоминная переборка, доходившая только до первой башни.
Для экономии места эта переборка не доводилась дальше башни. В результате мы лишились защиты против подводных пробоин, что составляло отличительную черту наших кораблей при их сравнении с британскими. В это самое место ниже главного броневого пояса попали два снаряда, разорвавшиеся с такой силой, что вода затопила все отсеки впереди первой башни. Корабль содрогнулся при таком мощном ударе. В это время из первой башни сообщили о повреждении правого орудия и о постепенном проникновении воды в погреба.
К несчастью, сообщение из внутреннего помещения барбета в пространство противоминной переборки совершалось через небольшой люк в главной броневой палубе. Это был выход на крайний случай – и он оказался исковеркан взрывом снаряда. Когда источник течи нашли, было уже слишком поздно, чтобы сделать что-нибудь. Губительное место находилось в уже недоступном узком маленьком отсеке ниже ватерлинии.
Следующие восемь попаданий 305-мм снарядов с “Инвинсибла” или, возможно, с “Инфлексибла” произошли в течение 8 минут.
Двенадцатый и тринадцатый снаряды почти одновременно попали в бортовую броню ниже ватерлинии и разорвались в районе отделения бортового торпедного аппарата. Вода затопила это помещение и через согнутые и покореженные переборки, вентиляционные магистрали и переговорные трубы очень быстро поступала в смежные отсеки.
Четырнадцатый и пятнадцатый снаряды почти одновременно разорвались рядом с попаданиями двенадцатого и тринадцатого.
В результате этих четырех попаданий за короткий промежуток времени поступило по меньшей мере 2 000 т воды, и осадка носом увеличилась на 2,4 м. Поэтому временами линейному крейсеру приходилось снижать скорость до 3 узлов, чтобы уменьшить давление воды на заднюю переборку отделения бортового торпедного аппарата толщиной 30 мм, которая давала очень сильную течь.
Вода постоянно продолжала поступать в помещения за отделением торпедного аппарата и ни один из расположенных в носовой части корабля насосов нельзя было использовать. В то же время система осушения, которая должна была позволить перетекающей воде достичь насосов в середине корабля, функционировала, по-видимому, недостаточно эффективно. Вот это самое повреждение и вынудило “Лютцова” выйти из строя.
Шестнадцатый снаряд попал в полубак впереди места падения первого и второго снарядов. Образовавшаяся при этом в верхней палубе большая пробоина при увеличивающейся осадке носовой части позволяла воде втекать и распространяться по бронированной палубе.
Линейный крейсер “Лютцов” в составе 1-й разведывательной группы. 1916 г.
Семнадцатый снаряд пробил главный броневой пояс у нижнего края и застрял в пробоине, не взорвавшись.
Восемнадцатый снаряд попал в бортовую броневую плиту ниже портов 150-мм орудий № 3 и № 4 и разорвался, не пробив брони. Часть броневой плиты деформировалась и намертво заклинила орудие № 4.
Девятнадцатый снаряд разорвался на полке для укладки противоторпедной сети ниже 150-мм орудия № 5.
Согласно Вильсону [10]: “Около 19 ч.25 м. строй из 24 линейных кораблей Гранд-Флита представлял собой перевернутое “L”. Ход был уменьшен до 14 узлов, корабли местами скучились, но это не было заметно на германских кораблях,и несколько британских кораблей стреляли не без успеха. Германские артиллеристы не видели никаких целей, кроме блеска орудийных выстрелов, опоясывавших всю северную половину горизонта от востока до запада.
“Лютцов” получил несколько попаданий и в 19 ч.35 м. вышел из строя. Германские линейные крейсера, находившиеся на восточном фланге, были в плачевном состоянии. “Лютцов”, в сущности, представлял собой плавучую мишень для британских кораблей, хотя он мог всё ещё держать 15-узловый ход. Вскоре, после 20 часов, Хиппер перенёс с него свой флаг."
