дистанцию и протянул напиток. Бурбон. Ну, это точно что-то покрепче. Не в моем вкусе, но сейчас я выпила бы, что угодно.
Жидкость обожгла горло и согрела все внутри.
Мой собеседник приподнял темную бровь и поднес свой стакан ко рту.
— Теперь, надеюсь, лучше? — поинтересовался он, прежде чем проглотить янтарную жидкость.
Я опустила свой бокал.
— Будет лучше, когда скажете, чем можете мне помочь.
Стаканом он показал мне на гостиную.
— У меня такой же вид, — ответила ему по какой-то глупой причине, устраиваясь в кресло и вперившись взглядом в окна. Темное небо напоминало теплое одеяло, накрывшее город.
— Я так и подумал, учитывая, кто вы.
Я размышляла над его словами, когда он сел напротив меня и откинулся на спинку кресла. Себастьян, придерживая рукой, поставил стакан на бедро. Его темные глаза изучали меня. Будто поглощая каждую клеточку моего существа.
Слегка было тревожно. Главным образом потому, что мне это нравилось.
Нравилось, как я чувствовала себя под пристальным взглядом из-под тяжелых век. Взглядом, полным похоти.
— Итак…
— Итак. — Его лицо оставалось бесстрастным. — Что натворил Каллаган, чтобы так сильно вас расстроить?
У меня не было желания говорить о бизнесе с незнакомцем, но по какой-то причине я верила, — он может мне помочь.
Хотя из-за этого я окажусь у него в должниках.
Я допила свой напиток и убрала бокал на столик рядом со мной. Скользнув руками под длинные волосы, обхватила шею.
— У Каллагана передо мной должок. Если хотите, могу попросить его вернуть долг. Просто скажите, что вам нужно.
При этих словах я резко опустила руки на бедра.
— Почему вы хотите мне помочь? И не порите тут чушь об одолжении.
Мужчина наклонил голову — на его лице мелькнула вспышка беспокойства, но я не была уверена, почему.
Я глубоко вздохнула и постаралась собраться с мыслями. И вернуть контроль. Я выпрямилась в кресле.
— Мне нужно, чтобы Каллаган исчез. И отвалил от меня.
— Почему?
Черт бы побрал Себастьяна Рено и его вопросы! Неужели нельзя помочь, не уточняя деталей?
В эту субботу у Адама и Анны свадьба. И мне бы не хотелось, чтобы хоть кто-то, в частности Каллаган или мой введенный в заблуждение отец, испортили этот день.
— Ему нужны «ПКМ», — ответила я. — «Передовые коммуникации МакГрегор», — уточнила на всякий случай, если вдруг Рено не известна аббревиатура нашей медиакорпорации. — У меня есть основания полагать, что он хочет воспользоваться болезнью отца, который недавно перенес сердечный приступ. Каллаган пытается уговорить папу продать «ПКМ» под предлогом избавить его от лишнего стресса.
Себастьян встал и подошел к окну.
— А вам нравится заниматься тем, чем вы занимаетесь.
Рено напрягся, и ткань рубашки натянулась на спине, обрисовывая его мышцы.
— Конечно. — Я поднялась и тоже подошла к окну.
Он прикончил выпивку, а затем поставил пустой стакан на столик.
— Даже не знаю, стоит ли вам верить. — Он обернулся ко мне, и я заметила, настолько темными были его глаза, что даже нельзя было разглядеть зрачков. — Но я помогу вам. Заставлю Каллагана отступить.
— Боюсь, мой долг вам будет даже больше, чем просто информация о номере его комнаты.
Мой дерьмометр не сработал, но я никак не могла понять причину, по которой незнакомец, что знал обо мне чуть больше, чем я знала о нем, хотел бы помочь.
Я медленно и размеренно дышала, а он спокойно наблюдал за мной.
— Это ошибка. Я передумала. — Я развернулась, чтобы уйти, но, почувствовав руку на плече, рискнула оглянуться.
— Вы уверены?
— Да, — кивнув, прошептала я. — Спокойной ночи.
Вырвавшись из его хватки, я покинула люкс, прежде чем успела бы передумать.
Я решила постучаться к Каллагану еще раз.
Меня одолевало нетерпение, пока я ждала, когда мне откроют.
Но вдруг почувствовала вибрацию телефона. Сообщение.
Увидев смс, я вздрогнула.
Шон: Прости… не смог его остановить. Па только что встречался с Каллаганом. Они заключили сделку.
ГЛАВА 7
АДАМ
Я приложил все усилия и держал себя в руках во время торжественных речей на генеральной репетиции свадебного ужина. Я не любил выступать на публике, и только наедине с Анной чувствовал себя комфортно, рассказывая о собственных чувствах.
— Не могу поверить, что завтра при свете дня мы произнесем наши клятвы на крыше отеля, — Анна обняла меня за шею и задрала голову.
Она выбрала это место, потому что с него открывался потрясающий вид на Тринити-колледж… тот самый, в котором, по ее словам, мы провели незабываемую ночь, блуждая по библиотеке, и где она, благодаря мне, почувствовала себя Белль из сказки о «Красавице и чудовище».
Кроме того, неподалеку от отеля протекала река Лиффи… и я тоже никогда не забуду, как мы впервые переплели наши руки и пересекли мост Полпенни. В тот момент, а может и раньше, я уже знал, что она — моя единственная.
— Ничего плохого не случилось, — прошептала она.
— Конечно, — нахмурился я, — и не случится.
Я не стал упоминать о сегодняшней ссоре с отцом из-за продажи «ПКМ». Впрочем, как и не сказал, что до ужаса боялся надавить на него из-за риска очередного сердечного приступа.
Но как же отец согласился продать нашу медиа-империю? И по такой хреновой цене?
Именно «Передовые коммуникации МакГрегора» свели нас с Анной. Она приехала на стажировку из Кентукки, и мы уж точно не могли предположить, что наша история закончится брачными узами.
Хотя…
