Погруженный в эти тяжелые раздумья, Вилар наблюдал, как Рид продолжал сокрушаться над дочерью. Он что-то еле слышно шептал, не помня себя от горя, будто разговаривал сам с собой. Рид причитал, словно в бреду, а по щекам катились крупные слезы. Мужчина машинально раскачивался, словно баюкал маленькую дочь.
Не в силах на это смотреть, Вилар поднял глаза на Мию и потрясенно увидел, что на глазах девушки выступили слезы. Не веря себе, Вилар подошел ближе. Ким не заметил перемены в Мие, он успокаивал отца, но уловив движение Вилара, посмотрел на сестру.
– Отец! Смотри! – потрясенным голосом позвал он.
Рид поднял мокрое лицо и взглянул на дочь. Лан и Нот тоже обернулись. На секунду в гостиной воцарилась полная тишина. Затем Рид приподнял и обнял тело Мии. Так в полной тишине он сидел, обняв дочь и покачиваясь из стороны в сторону. Никто из присутствующих не смог сдержать слез. Это была победа. Вилар не сомневался, что с этого дня Мия пойдет на поправку.
Спустя полчаса Рид на руках отнес Мию в ее комнату. Вилар не решился последовать за ним. Коннектор Хранителя разрывался от звонков. Мужчина не хотел разговаривать, но ему пришлось. Он мерил шагами гостиную и отвечал на вызовы. Вскоре Хранитель получил приказ возвращаться на базу. Вилару безумно хотелось остаться в доме Рида, но он был вынужден подчиниться. Попрощавшись со всеми, мужчина верхом отправился к планолету.
Остальных Рид накормил ужином и расселил со всеми удобствами. Гости разошлись спать. Рид прибрался и поднялся к Мие. В комнате был Ким. Он сидел на кровати в ногах сестры, гладил ее руку и о чем-то думал.
– Не спится? – заботливо спросил отец.
– Да, какое там! – ответил Ким.
– Она поправится? – взволновано спросил Рид.
– Думаю – да. Раньше Мия не плакала. И еще, когда я пришел и взял ее за руку, она слегка сжала ее. Думаю, постепенно мы одолеем эту болезнь, – ответил Ким.
– Мия сильная, – вздохнул отец.
– Да, она молодец, весь мир только о ней и говорит.
– А она об этом знает? – спросил Рид.
– Вряд ли. Кроме лабораторных экранов Мия ничего толком увидеть не успела. Откуда ей знать, что происходит за периметром Ормана, – предположил Ким.
– Кто бы мог подумать, что с нами такое случится, – грустно вздохнул отец.
– Да. Но если она поправится, можно расценить все произошедшее как везение. Я слился с оленем, но стал Хранителем. Она стала изгоем, но увлеклась книгами. Попала в эту бойню, но спасла много жизней, и как знать, сколько еще спасет. Все взаимосвязано, все гармонично, – ответил Ким.
– А ты поумнел, сын, – улыбнулся Рид.
– Поумнеешь тут, – усмехнулся сын.
– Освоил манипулирование? – поинтересовался отец.
– Пока нет. Много тренировался, но безуспешно. Для манипуляции нужен сильный самоконтроль и спокойствие. А последние события этому не способствовали, – оправдывался Ким.
– Ну, ничего, не все сразу. Если все закончится хорошо, у тебя получится. С такой закалкой мало что сможет вывести тебя из равновесия, – ободрил Рид.
– Если все закончится хорошо, я подам в отставку, – кратко ответил сын.
– В каком смысле?! – опешил отец.
– Давай обсудим это в гостиной, – сказал Ким и поднялся с кровати.
Они спустились вниз и продолжили беседу.
– Отец, я люблю Мию. Не как раньше, в детстве. Я люблю ее по-настоящему и хочу жениться на ней. Мне кажется, я любил ее всегда. Неприятности, которые мы вместе пережили, показали мне, насколько сильно я в ней нуждаюсь. Насколько сильно боюсь потерять, – объяснил Ким.
– Ким, это прекрасная новость! – просиял отец. – А я уж и не надеялся. Но зачем увольняться? Женись, наделай мне внуков и продолжай работать. Расти, реализуйся, это важно для мужчины.
– Я буду отсутствовать по полгода. Что это за семья, где дети растут без отца. Мие будет трудно одной. Но главное не это. Ты не знаешь травоядный мир, отец. Теперь она знаменитость. Ее окружат такими почестями и вниманием, что голова пойдет кругом. Мия очень красива и добра, но слава развратит кого угодно. Я должен оградить ее от этого. Не дать им испортить Мию, – твердо сказал Ким.
– Я совершенно не знаю внешний мир, но думаю, Мия достаточно сильна, чтобы противостоять соблазнам. Она чистая натура и умеет отличать черное от белого. Ты напрасно волнуешься, – успокаивал отец.
– Я ни в коем случае не уменьшаю достоинства Мии. Просто мне хорошо известна сила этого искушения. Ее доброта и наивность будут многим на руку. А уж по части манипулирования людьми травоядным нет равных.
– Ладно, это пустой спор. Ты был там, тебе виднее. Не будем загадывать, сейчас главное – помочь ей поправиться, – заключил отец.
Ему было не по себе от разговоров о мире за стенами. Травоядное общество шокировало Рида своей распущенностью. Он предпочел бы, чтобы его дети жили в Себаре. Теперь, когда Ким стал Хранителем, это было возможно. Хранители в хищных землях были настолько редки и почитаемы, что им разрешалось жить на родной территории, независимо от Тотема. То, что Ким стал Хранителем, смывало позор с его семьи. Конечно, познав удобства жизни за стеной, Хранители на родину возвращаться не спешили. Рид слышал только о двух таких случаях за всю историю хищников, но, если Ким поселится в Себаре, он станет одним из самых знаменитых и влиятельных людей. Мия тоже будет рядом, и Рид может помогать дочери, Киму не придется увольняться со службы. Рид хотел изложить свои соображения сыну, но решил отложить обсуждение. Сейчас так многое зависело от выздоровления Мии, что остальное обсуждать преждевременно.
Они еще немного поговорили о ситуации в Ормане и разошлись по своим комнатам – спать.
Утром следующего дня Ким на руках перенес Мию из комнаты в гостиную. Девушку удобно устроили на диване, зажгли камин. Гости уселись за большим столом и приступили к завтраку. Нот, как всегда, был немногословен. Зато Лан с Кимом резвились, как школьники. Даже Рид не мог сдержать смеха, слушая их словесные перепалки.
– Нет, ну серьезно, у вас очень красивый дом. Не удивительно, что Киму пришлось съехать, он бы все косяки вам своими рогами исцарапал, – шутил Лан.
– Это еще что, ты не видел чучело гепарда у нас в чулане! Показать? – не остался в долгу Ким.
– Дружище, что ж ты молчал! Нужно было не мне его показывать! Вилар бы с радостью вшил тебе «поводок» и отправил на выселки за эту чудную безделушку, – сострил Хранитель.
Ким, прищурившись, посмотрел на друга. Лан, по своей привычке, раскачивался на стуле и, ухмыляясь, ждал ответа. С добрейшей улыбкой Ким под столом мыском ноги поддел приподнятую ножку стула и Лан грохнулся на пол. Все зашлись от смеха. Молодой человек гордо поднялся, театрально отряхнул штаны, ухмыльнулся в ответ, но тут его взгляд упал на Мию. Вслед за ним все посмотрели в сторону девушки. Та смотрела на них и еле заметно улыбалась. Выражение глаз девушки тоже изменилось, было очевидно, что она узнавала окружающую обстановку и людей рядом с собой. Радости присутствующих не было предела. Ким подскочил к сестре и сказал:
– Если тебе так нравится, как я поколачиваю этого болтолога, готов делать это чаще.
– Как бы не так. Думаю, ей вряд ли понравится наблюдать унизительное избиение собственного брата, – парировал Лан.
С того дня Мия быстро шла на поправку. Девушка оживала, любовь ближних и родные стены отогревали ее. Спустя четыре дня после приезда, Ким решил вывезти девушку в лес. Мия все еще не могла двигаться и говорить, но она владела пальцами рук, поворачивала голову, глаза были ясными и понимающими. Мужчины устроили ее на телеге и повезли к лесу. Когда дорога кончилась, Ким взял Мию на руки и понес вглубь. Остальные последовали за ними. Для первого раза Ким решил отнести ее на место, где они часто бывали в детстве. Это был мыс на крутом берегу большого оврага. С него открывался потрясающий вид на реку и лес. Ким усадил Мию на ствол упавшего дуба. Лан и Нот намерено отстали. Некоторое время брат с сестрой сидели молча, затем Ким произнес:
– Помнишь, я случайно порвал бабушкино лучшее платье? Было так страшно и стыдно, что свалил на тебя. Уверен, что Ума сразу меня раскусила, но она начала мягко отчитывать тебя. Ты тогда сильно расплакалась, а я не смог на это смотреть и признался.
– Несправедливость очень ранит, – еле слышно ответила Мия.
Ким просиял. Он обнял сестру за плечи, притянул к себе, девушка положила голову ему на плечо.
После этого случая Мия начала понемногу разговаривать. Теперь Ким каждый день вывозил сестру в лес, уходя все дальше. Постепенно девушка начала двигаться. На десятый день своего пребывания в Себаре Мия снова пошла, сначала медленно, опираясь на плечо брата, но все же пошла. Кожа девушки от ежедневных прогулок по морозу приобрела здоровый цвет. Рид, как заправская стряпуха, каждый день готовил любимые блюда Мии и Кима и к девушке вернулся аппетит. На щеках снова появились ямочки и нежный румянец. Отец был счастлив. Чтобы отпраздновать это событие, было решено позвать Хога с детьми. Как только малыши увидели сидящую в гостиной Мию, они облепили ее и начали наперебой рассказывать свои новости. Гостиная наполнилась звонким детским смехом. Мия внимательно всех слушала и тихо отвечала.
