— А как я узнаю, что они этого хотят?
— Ты сразу это почувствуешь. Точно так же как почувствуешь, если вдруг они больше не захотят слушать тебя, — объяснил он.
Тем временем в конюшне Аннан-Хауса Хью продолжал разговор с Мейри, Окинув ее долгим взглядом, он спросил:
— Сколько гостей обнаружили пропажу драгоценностей, миледи?
— Не знаю, сэр, — ответила Мейри. — Просто я слышала, как один из слуг говорил отцу и Фелине, что у леди Джонстон и ее дочери что-то пропало.
— Полагаю, ни Данвити, ни Фелина не заподозрят в воровстве кого-то из домашней прислуги, — пробормотал Хью.
— Я бы скорее подумала, что это кто-то из менестрелей решился на кражу. Но леди Джонстон говорит, что она почти уверена, что сняла свое ожерелье, когда ложилась в постель. К тому времени менестрели уже ушли из замка.
— Слава Богу, детка, — промолвил Хью. — А с ними и леди Исдейл с Пег, если твое предположение, что они ушли из дома с менестрелями, верно.
— Знаю, — кивнула Мейри. — И я просто повторяю то, что слышала, сэр. Я понятия не имею о том, куда могли деться драгоценности. И не знаю, кого еще ограбили.
Велев конюху передать своему слуге Лукасу, что он сейчас вернется, Хью вместе с Мейри направился в замок. Удивленно приподняв брови, Данвити спросил:
— Ты все еще здесь, сынок? А я был уверен, что ты уже отправился в путь.
— Вот-вот отправлюсь, сэр, — заверил его Хью. — Просто я только что узнал о пропаже драгоценностей.
— Святой крест, да я сам недавно узнал об этом! — воскликнул Данвити. — Мне начинает казаться, что сплетни разносятся по воздуху на крыльях.
— Так это всего лишь сплетни?
— Хотелось бы мне так думать, — отозвался Данвити. — По крайней мере пятеро из гостей сообщили о пропавших драгоценностях. Большинство из них обнаружили пропажу вчера вечером, но некоторые, включая и мою жену, лишь утром недосчитались своих украшений.
— У Фелины тоже что-то пропало?
— Да, ее жемчуг, если только она сама не подевала его куда-то, — проговорил Данвити с нежной улыбкой. — Она вечно забывает, что и куда положила.
— Уж слишком много совпадений, к тому же Фелину забывчивой не назовешь, — сказал Хью.
— Нет, конечно, просто она очень меняется, когда ждет ребенка.
— И все же мне кажется невозможным, чтобы кто-то из менестрелей или эта ваша Пег могли взять украшения или иметь дело с ворами. Они же должны были понимать, что кража откроется после их отъезда, — промолвил Хью.
— Да, менестрели очень заботятся о своей репутации, — добавил Данвити. — Если их в чем-то заподозрят, они вмиг потеряют работу. К тому же мои люди обыскивали их, только делали это тихо, без шума. Всем, кто лишился драгоценностей, я пообещал провести расследование, и все согласились доверить его мне. Лишь один человек предложил передать дело шерифу.
— Надеюсь, вы уговорили этого человека повременить, — сказал Хью. — Не думаю, что можно будет избежать шума и огласки, если шерифу Дамфриса придется присылать сюда своих парней, которые будут повсюду расспрашивать о пропавших ценностях, наводить справки, искать менестрелей и исчезнувших служанок.
— Согласен с тобой, поэтому я и взял ответственность за расследование на себя, — кивнул Данвити. — В любом случае мы должны найти драгоценности. Конечно, хуже всего, если выяснится, что в доме завелся вор. Мои люди еще не обыскивали никого из домочадцев.
— Что ж, хорошо, — сказал Хью. — Посмотрим, смогу ли я узнать что-то полезное.
Глава 4
Замок Мосс, Аннандейл
Дженни оглядела шумный людный двор замка Мосс, ожидая увидеть знакомое лицо. Она опасалась, что Рид бросится на ее поиски со своими людьми. То и дело она оглядывалась, ожидая увидеть их. Вот только догадался ли он поехать следом за менестрелями и искать их лагерь?
Почти все домочадцы замка Мосс с готовностью вышли во двор, огороженный высокими каменными стенами, оставив свободным пространство для артистов и широкий проход к нему.
Воины пытались оградить площадку с собравшимися людьми, правда, без особого успеха. Заиграла музыка. Акробаты и два шута — высокий Гок и маленький Гиллигак — дурачились и передразнивали друг друга. Праздничная атмосфера наполнила Дженни тем самым радостным чувством, какое она обычно испытывала на ярмарках.
Стоя возле огороженной площадки недалеко от арочного входа в замок, Дженни отлично видела акробатов и снова восторгалась тем, как искусно они выполняли свои номера.
Как только они ушли с импровизированной сцены, вперед выступили три жонглера, которые принялись подкидывать в воздух цветные мячи и перебрасываться ими. Музыка заиграла быстрее, к жонглерам на сцене присоединились три танцора. Неожиданно Дженни подумала о том, что Весельчаку следовало попросить ее играть на лютне вместе с музыкантами, которые ходили вокруг зрителей. Подняв глаза, она увидела, как флейтист наклонился к хорошенькой девушке и подмигнул ей, а та рассмеялась в ответ. Сидевшие рядом с ней люди тоже засмеялись.
Улыбнувшись, Дженни перевела взор на сцену. Раздались аплодисменты. Танцоры стали кланяться, жонглеры по-прежнему подбрасывали мячи.
Дженни увидела в стороне от сцены Весельчака, который внимательно наблюдал за представлением. Как только танцоры ушли, он присоединился к жонглерам и стал так же, как и они, жонглировать мячами, а вскоре над его головой в воздухе блеснул первый кинжал.
Дженни услышала восторженные возгласы, когда Весельчак поймал его и снова подбросил вверх, а затем извлек откуда-то второй кинжал. Она снова восхитилась его ловкостью. Даже сейчас, при свете дня, она не смогла понять, куда девались мячи и откуда взялись кинжалы.
Все произошло так быстро и незаметно, что создавалось впечатление, будто кинжалы просто соткались из воздуха. Зрители замолкли, когда Весельчак ловко подбросил все кинжалы, а затем поймал. Через мгновение воздух сотряс гром аплодисментов, зрители требовали продолжения.
Снова стали выступать акробаты, после чего Весельчак вышел в центр сцены. Смех затих, наступила тишина. Весельчак кивнул какому-то парню, который подбежал к нему с табуретом.
Как только парень убежал, Весельчак поставил табурет на землю и повернулся к Дженни. Теперь в его руках оказалась лютня, но она и представить себе не могла, откуда он ее взял.
Глубоко вздохнув, Дженни вышла вперед и забрала у Весельчака инструмент.
По-прежнему стояла тишина. Весельчак настолько очаровал аудиторию своим искусством, что люди стали ждать чего-то особенного, когда он пригласил Дженни выйти на сцену и оставил там одну.
