Мало того, что он должен был страдать от ужасной боли, он никогда не сможет поймать ее. Дженис упала духом.
Она отвернулась от окна, пропустив вспышку света внизу внутреннего двора.
В этот момент дверь в комнату обрушилась и стражники во главе самого Карпона заполнили дверной проем. Его тонкие ноздри задрожали, когда он увидел ее. Он был взбешен ее мятежом.
Возможно настолько, что даже готов убить ее. Она выглянула из окна, подумав, что могла бы успеть подать Джиану сигнал продолжать путь без нее. По крайней мере он мог бы попытаться спасти себя.
Она была потрясена, обнаружив, что он уже надел траксы и жестом показывал ей прыгать. Не только это, но и то, что он стоял на двух ногах. У Дженис вновь появилась надежда; так или иначе Хранитель восстановил повреждение, когда он изменил свою форму. Полезная способность, ничего не скажешь.
К сожалению, пока она наблюдала за ним, разум Дженис точно определил, как высоко было падать. Ее пальцы сжали подоконник. Как ей найти мужество, чтобы сделать такой прыжок?
Ниже, во внутреннем дворе, Джиан ощущал ее нерешительность, ее страх. Он внушил ей посмотреть в его глаза, в то время, как он задышал глубоким, успокаивающим дыханием. "Иди ко мне, тайя. Я здесь - ради тебя." Дженис прислонила руку ко лбу. Конечно же, она не могла услышать его с такого расстояния? Она глубоко вздохнула. Похоже, это успокоило ее, и она решилась. Лучше умереть, пытаясь обрести свободу, чем быть запертой в клетке с Kaрпоном!
Поняв, что она собирается сделать, Kaрпон зашипел: - Не делайте этого, Дженис! Вы разобьетесь!
Забравшись на подоконник, она обернулась к Kaрпону, чтобы послать ему последнюю наглую усмешку, и - прыгнула.
Две мысли пришли ей на ум одновременно, когда она провалилась в пустоту: Kaрпон, вопящий "неееет" и надежда, что Джиан действительно сможет поймать ее. Она отдала всю свою веру ему, человеку, которого она едва знала.
Он поймал ее и крепко прижал к себе.
Сила падения заставила его упасть на колени, но он прочно держал ее в своих руках. Дженис спрятала лицо в его теплой шее, тесно прижимаясь в его надежном объятии.
Невинно прижавшись губами, она ослабела от его сильного сердцебиения. Равномерный, уверенный ритм успокоил ее в некотором смысле лучше любых слов. В ответ, его губы слегка коснулись ее волос.
- Идем, у нас мало времени - мягко сказал он в ее ухо глубоким, ровным голосом. Дженис кивнула. Когда они выбегали из внутреннего двора позади башни, она мельком взглянула на окно, с которого выпрыгнула. Лунный свет вырисовывал резкие черты лица Карпона, наблюдавшего за их бегством.
Даже с такого расстояния она могла увидеть яростный взгляд, отпечатавшийся на его жестоком лице. Это говорило о мести. Перед ними открывались две дороги. Одна шла вокруг левой стороны башни, другая прямо к лугу. Если бы чувства Джиана не были частично притуплены наркотиками, он, возможно, различил бы слабый, едва слышный стон, доносящийся от груды плоти, которая когда-то была энергичным молодым Хранителем.
Он находился возле башни, шагах в тридцати от них.
Но судьба, будучи капризной загадкой, решила, что Джиан Рен пойдет по пути в неведении. Он направился с Дженис не налево, а к дорожке, ведущей через луга.
Таким образом, страница повернулась, и жизнь одного молодого человека была навсегда изменена.
- Мы можем недолго передохнуть здесь.
Хранитель, наконец выпустил ее руку. Всю дорогу он отказывался сделать это, так как они мчались, пересекая сельскую местность, а по их следу гнались люди Карпона.
Делая глубокие вздохи в попытке восстановить свое нормальное дыхание, Дженис устало опустилась вниз на валун у кромки ручья. - Мы оторвались от них?- спросила она задыхаясь.
Джиан внутренне улыбнулся при употреблении ею слова "мы". Казалось, где-то по пути, Кремовая Кошечка связала свою судьбу с его. Однако, она еще многое должна была узнать о нем. Как и он о ней.
- Да, на некоторое время.- Он, которого, кстати, называли Хранителем Тумана, вел преследователей по ложному пути по кругу, подобно которому, он был уверен, они никогда не видели. Джиан усмехнулся: - Им потребуется какое-то время, чтобы переориентироваться. Ты сможешь передохнуть здесь немного.
Дженис удивленно посмотрела на него, когда он присел на корточки перед соседним ручьем, зачерпывая ладонями холодную воду. Он даже не задыхался, в то время как она едва могла перевести дыхание.
Он стоял в лунном свете, идущем к ней, и он, без сомнения, был умопомрачителен.
Серебристый свет озарял его сверкающие золотом волосы, мужественные черты лица, совершенно очерченное телосложение. Даже босиком и без рубашки - одетый только в черные бриджи, обтягивающие его мускулистые бедра - вокруг него была аура исключительной яркости. Во всем, что он делал, мужчина двигался с изящной кошачьей грацией.
Он опустился перед ней на колени, предлагая ей напиться прохладной водой из его рук.
Дженис была тронута его заботливым жестом. Обхватив своими руками его сложенные ладони, она жадно выпила сладкое подношение.
Джиан подождал, пока она не напьется прежде, чем сам освежился. Это не осталось незамеченным Дженис, что не смотря на его собственную жажду, он прежде всего заботился об ее удобстве. Обнаруженное действие многое сказало ей.
Он пристально изучал ее глаза, перед тем, как сказал: - Может быть, на дне ручья окажется немного тыквы-систали. Думаю, что необходимо взять с собой немного воды, поскольку неизвестно, будет ли у нас позже время и возможность остановиться. Они уже сообщили о нас; нам не будет безопасно входить в любые деревни, до тех пор, пока мы не покинем это место или пока у нас не останется никакого выбора, кроме как сделать так." Она согласно кивнула.
Джиан пошел вниз по течению в поисках характерных желтых нитей побегов систали.
Спасшая жизнь многих путешественников, систаль была растением семейства тыквенных, произрастающая под водой. Плоды, имеющие форму луковицы, были заполнены уникальной целебной смесью воды и полезных ископаемых. Никто не был уверен, где они брали свое начало. Найденное на многих планетах, предположительно перенесенное путешественниками через Туннели, растение было в состоянии размножаться от шелухи, которую оно отбрасывало.
Пока Джиан искал тыквы, Дженис бездельничала на скале, слегка вздрагивая от чувствительности между ее ногами. Даже сейчас, она едва могла поверить в то, что она сделала. О, она ни о чем не сожалела… однако она была воспитана в культуре, облагающей большой ценностью ее чистоту.
Между ее внутренними бедрами была легкая напряженность.
