Бросаю землю в могилу и отхожу в сторону. Все происходящее нереально. Нет осознания случившегося.
Петя убегает первым. Он не хочет, чтобы кто-то видел его слезы. А у меня их нет. Просто осознание собственной вины и никчемности.
— Соболезную вашей потере, — начинает разговор Полев.
— Спасибо, что пришел — шаблонно отвечаю я.
— Лена, я хотел сказать, что не думаю то, что сказал. Это просто нервы, — бубнит сбоку Николай.
— Это все уже не важно, — спокойно отвечаю я.
— Мы могли бы попробовать начать все сначала, — предлагает неуверенно.
— Нет, не стоит. Ты прав, я слишком холодна для тебя. Мне кажется, что та девочка в общежитии подходит тебе гораздо больше, — говорю серьезно без всякой иронии.
— А у тебя есть зубки, Лена, — хмыкает Полев, — ладно, я был не прав. Довольна?
Я довольна, что ты был не прав. Эта неправота подарила мне свободу. Вряд ли в других условиях я могла бы нарушить последнюю волю отца.
— Если тебе нужно мое прощение, оно у тебя есть, — говорю я вслух, — отношений у нас точно больше не будет, можем остаться друзьями, если тебе это нужно.
Некоторое время идем молча. Чувствую напряжение, исходящее от Николая. Молчание становится неловким.
— Что вы будете делать? — разрезает тишину Полев.
— Мне предложили поработать секретарем в Министерстве обороны. Пожалуй, я соглашусь. Петя продолжит учиться. Нам назначили пенсию за папу. Жизнь продолжается, как это ни горько.
— Может сходим в кино, как друзья? — робко предлагает Николай.
— Не думаю, что сейчас это уместно, — пожимаю плечом, — мы с Петей в трауре. Если ты не против, я хотела бы сейчас остаться одна.
Иду по солнечному бульвару. На деревьях и кустах уже появляется нежная зелень. Дети бегают друг за другом. Сажусь на лавочку и смотрю на ребят. Неужели все-таки жизнь продолжается?
***
— Леночка, садись, — генерал указывает мне рукой на стул для посетителей, — ты же у нас учишься на переводчика?
— Да, Андрей Сергеевич, — примерно складываю руки на коленях. Поворачиваю голову и рассеянно смотрю в окно на Парк Горького, который располагается через Москву-реку.
— Какие у тебя языки? — возвращаю свое внимание на шефа, Макеев заинтересованно щурит глаза.
— Английский и французский, факультативно испанский, — быстро перечисляю я.
— Не совсем наша тема, но английский пригодится. Включу тебя в состав нашей делегации в Сирию, — с довольным видом сообщает генерал.
— А что я должна буду делать? — растерянно поправляю прическу.
— Услаждать глаз участников делегации, — довольно кряхтит Макеев, — не забудь захватить купальник. Переговоры будут в летней резиденции Асада в Латакии. В свободное время организуем выезд на море в дикое место. И посоветуйся с нашими арабистами по поводу повседневного гардероба.
Возвращаюсь домой с работы. Сбрасываю в прихожей балетки и ныряю на кухню.
Чайник еще теплый. Сразу лью в чашку заварку и заливаю водой. Жадно пью негорячий чай. Опрокидываю на сковородку макароны из кастрюли и беру спички, чтобы поджечь газ. Замираю, когда слышу из комнаты Пети сдавленные стоны.
Тихонько подхожу к плотно закрытой двери. Легкое ритмичное поскрипывание пружин дивана приглушенно доносится из комнаты. На цыпочках возвращаюсь на кухню. Сердце заходится от волнения. Что Петя вообще творит?
Беру себя в руки и разогреваю еду. Достаю из холодильника огурец. Разрезаю его пополам и растираю соль между половинками.
Почти заканчиваю с обедом, когда в комнате брата раздается бодрый мотив «Алюминиевых огурцов» группы «Кино». Хороший аккомпанемент к моему ужину. Через какое-то время дверь открывается и в коридор вываливается взъерошенный Петя. Замечает меня на кухне и заметно смущается.
За ним семенит почти раздетая рыжая девчушка. При виде меня вскрикивает «ой» и снова скрывается в комнате.
— Привет, систер! Ты сегодня рано, — Петя пытается говорить уверенно, получается плохо.
— У тебя гости? — вздергиваю бровь.
— Да, это Маша, — Петя отводит глаза, — сейчас я вас познакомлю.
— Вы же даже не расписаны, — говорю с тихим укором. — Папа бы тебя не понял, Петя.
— Алена, мне иногда кажется, что ты динозавр, — ухмыляется парень, — между прочим, Лукас говорит, что на западе институт брака стремительно отмирает.
— Сам Лукас при этом женился, — напоминаю я.
— Ага, по залету, — срезает меня брат, — даже твоя подружка держит нос по ветру и не пропускает веяний времени, только ты у нас застряла где-то в Викторианской эпохе. Кстати, тебе Князев передавал привет. Сказал, что от голубоглазенького. Не совсем понял, что это значит, вроде бы у него другой цвет радужки.
Задерживаю дыхание. Старалась выбросить его из головы. В памяти тотчас всплывает сладкий запах женских духов. В груди неприятно теснит. Голубоглазенький ловелас. Все мужчины одинаковые. Князев такой же как Полев.
— Добрый вечер! — уже одетая девица выглядывает из-за плеча брата. Петя сразу вытаскивает ее из-за спины и обнимает за талию.
— Здравствуйте! — сдержанно приветствую легкомысленную подружку брата.
— Алена, это Мария. Маша, это моя сестра, — представляет нас друг другу Петя.
— Очень приятно, — мямлим синхронно.
— Я уже поужинала, не буду вам мешать, — натянуто улыбаюсь и скрываюсь у себя в комнате.
Кто бы мог подумать, что Петя устроит личную жизнь быстрее, чем я. Засыпая этим вечером, чувствую себя одинокой и лишней.
Глава 15. Делегация
В утро вылета встаю и направляюсь в ванную. Неожиданно занято. Из-за закрытой двери слышен шум воды. Эта Маша, кажется, не вылезает из нашей квартиры. Как-то незаметно уже прижилась здесь и постепенно перетаскивает вещи.
В раздражении иду на кухню и готовлю завтрак. Разбиваю яйца и достаю из холодильника свежий огурец. По-военному быстро поглощаю приготовленное и споласкиваю посуду. Ныряю в душ, как только подружка брата освобождает помещение. Не дом, а какая-то коммунальная квартира.
Наскоро попрощавшись с братом, спешу на платформу электрички и еду в сторону области. Добираюсь до военного аэродрома на Чкаловской, откуда сегодня отправляется наш борт. На месте сбора обнаруживаю представительную делегацию. Смущает, что кроме меня только еще одна девушка. Она первая подходит ко мне и представляется.
— Привет! Я Тамара. Работаю секретарем замминистра оборонной промышленности. Нам с тобой лучше держаться вместе, — улыбка у девушки открытая и приятная.
— Елена. Из министерства обороны, — ответно кратко презентую себя.
Организованно выходим на взлетку и следуем к нашему борту. Чувствую в груди волнительный трепет. Я никогда не была за границей. Хотя наши арабисты меня изрядно испугали многочисленными запретами, все-равно мне ужасно хочется погрузиться в чужую культуру.
На борту царит праздничная атмосфера. Мужчины сразу начинают накачиваться алкоголем. Объясняют это тем, что летим в мусульманскую страну, где он под запретом, поэтому нужно напоследок насладиться.
Быстро устанавливается непринужденная обстановка. Вскоре я понимаю, что кроме нашей делегации и представителей миноборонпромышленности с нами летят журналисты информационных агентств и представители органов госбезопасности.
Кгбшники сразу пытаются приударить за нами с Тамарой, но мы охлаждаем их пыл. Я, потому что они ассоциируются у меня с Полевым, а Тамара, кажется, состоит в отношениях с замминистра, у которого работает секретарем.
Девушка успевает мне объяснить, что цель визита — уточнение состава военной помощи для Сирии на следующий год. Это рутинная процедура. Все договоры давно подписаны. У нас просто рабочая поездка. Поэтому с самим президентом Асадом встретимся только на официальном приеме. Переговоры будут проводиться на уровне сирийских министерств.
С восхищением смотрю в рот новой знакомой. Меня никто не посвящал в такие тонкости. Может быть дело в том, что в минобороны строже относятся к конфиденциальности. А может быть у Тамары неформальнее отношения с ее шефом.
