— Не про что, а то, что едят.
— А-а! — сказал Пух радостно. — А мне показалось, ты говорил про какую-то визию. Тогда я пойду и скажу им всем.
И он отправился в путь.
Первым, кого он встретил, был Кролик.
— Здравствуй, Кролик, — сказал Пух. — Это ты?
— Давай играть, как будто это не я, — сказал Кролик. — Посмотрим, что у нас тогда получится.
— У меня к тебе поручение.
— Ладно, я передам Кролику.
— Мы все отправляемся в искпедицию с Кристофером Робином.
— Кролик обязательно примет участие.
— Ой, Кролик, мне некогда, — сказал Пух. — Мы должны, главное, не забыть про… Словом, про то, что едят. А то вдруг нам есть захочется. Я теперь пойду к Пятачку, а ты скажи Кенге, ладно?
Он попрощался с Кроликом и побежал к дому Пятачка. Пятачок сидел на земле и гадал на ромашке, выясняя — любит, не любит, плюнет или поцелует. Оказалось, что плюнет, и он теперь старался вспомнить, на кого он загадал, надеясь, что это не Пух. И тут появился Винни-Пух.
— Эй, Пятачок! — взволнованно сказал Пух. — Мы все отправляемся в искпедицию. Все, все! И берём про… Покушать. Мы должны что-то открыть.
— Что открыть? — испуганно спросил Пятачок.
— Ну, что-то там такое.
— Не очень злое?
— Кристофер Робин ничего не говорил насчёт злости. Он сказал только, что в нём есть «кс».
— «Кысы» я не боюсь, — серьёзно сказал Пятачок. — Я боюсь только волков, но если с нами пойдёт Кристофер Робин, я тогда вообще ничего не боюсь!
Спустя немного времени все были в сборе, и экспедиция началась.
Первыми шли Кристофер Робин и Кролик, за ним Пятачок и Пух, далее Кенга с Крошкой Ру и Сова, ещё дальше — Иа, а в самом конце, растянувшись длинной цепочкой, шли все Родные и Знакомые Кролика.
— Я их не приглашал, — небрежно объяснил Кролик, — они просто взяли и пришли. Они всегда так. Они могут идти в конце, позади Иа.
— Я хотел бы сказать, — сказал Иа, — что это действует на нервы. Я вообще не собирался идти в эту ископе… или как там Пух выразился. Я пришёл только из чувства долга. Тем не менее я здесь, и если я должен идти в конце ископе — вы понимаете, о чём я говорю, — то пусть я и буду в конце. Но если каждый раз, когда мне захочется посидеть и отдохнуть, мне придётся сначала расчищать себе место от всей этой мелкоты — Родственников и Знакомых Кролика, то это будет не ископе — или как её там называют, — а просто суета и суматоха. Вот что я хотел сказать.
— Я понимаю, что Иа имеет в виду, — сказала Сова. — Если вы спросите меня…
— Я никого не спрашиваю, — сказал Иа. — Я, наоборот, всем объясняю. Можете искать Северный Полюс, а можете играть в «Сиди, сиди, Яша» на муравейнике. С моей стороны возражений нет.
Тут в голове колонны послышался крик.
— Вперёд! Вперёд! — кричал Кристофер Робин.
— Вперёд! — кричали Пух и Пятачок.
— Вперёд! — кричала Сова.
— Тронулись! — сказал Кролик. — Я должен бежать. — И он помчался в голову колонны к Кристоферу Робину.
— Вот именно, — сказал Иа. — Явно тронулись. Но я тут ни при чём.
Так они выступили в поход к Полюсу. По дороге они все болтали о разных разностях. Все, кроме Пуха, который сочинял песню.
— Вот и первая строфа, — сказал он Пятачку, когда она была наконец готова.
— Первая строфа чего?
— Моей песни.
— Какой песни?
— Этой самой.
— Какой?
— Если ты послушаешь, то всё узнаешь.
— А откуда ты знаешь, что я не слушаю?
На это Пух не нашёл, что ответить, и поэтому начал петь:
Все вышли в ИСКПЕДИЦИЮ(Считая и меня).Сова, и Ру, и Кролик,И вся его родня!
Вся наша ИСКПЕДИЦИЯВесь день бродила по лесу,Искала ИСКПЕДИЦИЯВезде дорогу к Полюсу,
И каждый в ИСКПЕДИЦИИУжасно был бы радУзнать, что значит ПолюсИ с чем его едят!
— Тсс! — сказал Кристофер Робин, обернувшись к Пуху. — Мы как раз подходим к опасному месту!
— Тсс! — сказал Пух, быстро обернувшись к поросёнку.
— Тсс! — сказал Пятачок Кенге.
— Тсс! — сказала Кенга Сове, а Крошка Ру несколько раз сказал «тсс» самому себе.
— Тсс! — сказала Сова, обернувшись к Иа.
— Цыц! — сказал Иа страшным голосом всем Родным и Знакомым Кролика, и они принялись поспешно говорить друг другу «тсс», пока не дошло до самого последнего. А последний, самый маленький Родственник и Знакомый, так испугался, решив, что вся экспедиция говорит ему «тсс», что немедленно зарылся в землю и просидел там вниз головой целых два дня, пока не убедился, что опасность окончательно миновала. Потом он отправился домой.
Его звали Сашка Букашка.
Экспедиция подошла к речке, которая весело вертелась и кувыркалась среди высоких каменных берегов, и Кристофер Робин сразу оценил обстановку.
— Это как раз подходящее место для засад.
— Какой сад? — шепнул Винни-Пух Пятачку. — Может, там малина есть?
— Дорогой мой Пух, — сказала Сова покровительственным тоном, — неужели ты не знаешь даже, что такое засада?
— Сова, — сказал Пятачок, строго посмотрев на неё, — Пух ведь не с тобой шептался, а со мной, и совершенно не обязательно было тебе…
— Засада, — сказала Сова, — это вроде сюрприза.
— Малина иногда тоже, — сказал Пух.
— Засада, как я собирался объяснить Винни-Пуху, — сказал Пятачок, — это вроде сюрприза.
— Если на тебя внезапно наскочат, это называется засадой, — сказала Сова.
— Засадой, Пух, называется, когда на тебя внезапно наскочат, — объяснил Пятачок.
Пух, который теперь уже знал, что такое засада, сказал, что однажды куст малины наскочил на него внезапно, когда он, Пух, падал с дерева и ему пришлось потом целую неделю вытаскивать колючки.
— Никто не говорил о малине, — довольно сердито сказала Сова.
— А я говорил, — сказал Пух.
Они очень осторожно шли по берегу, пробираясь между скал и камней, и вскоре дошли до места, где берег был пошире и незаметно превращался в ровную лужайку, поросшую зелёной травой, на которой так и хотелось посидеть и отдохнуть. Как только они пришли туда, Кристофер Робин скомандовал: «Стой!» — и все уселись отдыхать.
— По-моему, — сказал Кристофер Робин, — мы должны съесть всю нашу провизию, чтобы нам было легче идти дальше.
— Съесть всё наше что? — сказал Пух.
— Всё, что мы принесли, — сказал Пятачок и приступил к делу.
— Это хорошая мысль, — сказал Пух и тоже приступил к делу.
— У всех есть что поесть? — спросил Кристофер Робин с полным ртом.
— У всех, кроме меня, — сказал Иа. — Как обычно! — Он грустно оглянулся. — Интересно, никто из вас не сидит, случайно, на чертополохе?
— Кажется, я сижу, — сказал Пух. — Ой! - Он вскочил и оглянулся. — Да, я сидел. Я так и чувствовал!
— Спасибо, Пух. Если он тебе больше не нужен, то…
Иа-Иа перешёл на место Пуха и начал есть.
— Между прочим, чертополоху не на пользу, когда на нём сидят, — заговорил Иа, на минуту оторвавшись от еды. — Он теряет всякую свежесть. Помните об этом, друзья мои. Не мешает проявить внимание к товарищу. Надо иногда подумать и о других, я хочу сказать!
Как только Кристофер Робин покончил со своим завтраком, он что-то шепнул Кролику, а Кролик сказал: «Да, да, конечно», и они отошли в сторонку.
— Мне не хотелось говорить при всех, — начал Кристофер Робин.
— Понятно, — сказал Кролик, надувшись от гордости.
— Дело в том… я хотел… да нет, наверно, и ты, Кролик, не знаешь… Интересно, какой из себя этот Северный Полюс!
— Ну, — сказал Кролик, встопорщив усы, — надо было раньше спросить.
— Я раньше-то знал, но как будто позабыл, — небрежно сказал Кристофер Робин.
— Странное совпадение, — сказал Кролик, — я тоже как будто позабыл, хотя раньше-то я, конечно, знал.
— По-моему, там проходит земная ось. Наверно, она воткнута в землю. Правда?
— Конечно, там есть ось, и, конечно, она воткнута в землю, потому что больше же её некуда воткнуть, да к тому же она так и называется: «земляная».
— И я так думаю.
— Вопрос не в этом, — сказал Кролик. — Вопрос в том, где она, эта ось?
— Это мы скоро узнаем! — сказал Кристофер Робин.
Они вернулись к остальным участникам экспедиции. Пятачок лежал на травке и мирно посапывал; Ру мыл мордочку и лапки в речке возле запруды, и Кенга, исполненная гордости, объясняла всем и каждому, что Ру впервые в жизни умывается самостоятельно; а Сова рассказывала Кенге интересную историю, полную длинных слов, вроде «энциклопедия» и «рододендрон», хотя Кенга и не думала её слушать.
— Не одобряю я этих разных умываний, — ворчал Иа. — В особенности этой новой моды мыть за ушами. А ты, Пух?
