Но почему они тогда удовлетворились одним Гарри? Почему не захотели большего?
Может быть, потому… что «они» – всего один человек? Может это быть причиной? Может. Или нет. Причина может быть какая угодно. Море причин.
И вот теперь Фил и Лео…
Начнем с того, что нельзя проследить за всеми, кто приезжает в Маргейт. Таких ведь тысячи – отдыхающие, заезжие работяги, рассыльные… да кто угодно.
Фил и Лео, должно быть, как-то раскрыли свое присутствие, дали знать, что они там. Кто-то узнал, кто они такие и что делают в Маргейте, и за ними стали следить. Кто-то дал кому-то знать, что двое приезжих интересуются сам-знаешь-чем.
Это немного суживает поиск.
Суживает от всего населения острова Занет до тех людей, которых Фил и Лео расспрашивали о… сам-знаешь-о-чем.
А таких куда меньше.
Так что стоит поехать туда, навести справки, и наш загадочный незнакомец – или незнакомцы – не заставит себя долго ждать. Они сразу явятся по твою душу. Будь к этому готов, будь настороже.
Винс унесся мыслями в начало семидесятых, в летние денечки, которые длились словно целая вечность… сколько там было красивых телок, смеха и юношеского восторга; все это было четверть века назад…
Дверь отворилась, и в комнату, размахивая экземпляром «Таймс», вошел сильно поддатый Уолли.
– День добрый, Сидней, день добрый и вам, джентльмены.
Джентльмены пробормотали что-то невнятное и кивнули. Сид рявкнул:
– Сядь, Уолли! И расскажи, как продвигается расследование – все до мельчайших подробностей, только без обычной чухни.
Уолли выдвинул стул и уселся поудобнее.
– А как насчет того, чтобы промочить горло?
Сид ткнул в его сторону сигарой и сказал:
– Давай, рассказывай. Что ты раскопал? Что там такое творится?
– А помнишь, как в старые добрые времена, Сид?
– Валяй, Уолли, или быстренько отправишься червей кормить, и я лично за этим прослежу.
– Похоже – так, по крайней мере, мне чирикнула моя маленькая птичка в голубом мундире, – у них две версии. Обе, прямо скажем, не блестящие. Первая – что это разборка между бандитскими группировками, промышляющими наркоторговлей. Вторая – просто наезд одной банды на другую с целью захвата капитала. Выбирай сам, что тебе больше нравится.
– Значит, – проговорил Сид, – они решили отложить это в долгий ящик?
– Да, ты же знаешь, с точки зрения раскрываемости… – подтвердил Уолли, – но будем надеяться, что когда они наведут справки касательно Лео и Фила, то не приедут брать у тебя интервью.
– Вряд ли, и если даже так – что такого? Что они мне скажут? Поваляют дурака и уедут.
– Будем на это надеяться, – повторил Уолли.
Винс посмотрел на Уолли и спросил:
– Фила и Лео убили из одного и того же оружия?
– Похоже на то. И там и там сорок пятый калибр, хотя экспертиза еще не проводилась.
Винс глянул на Сида, оба знали, о чем подумал каждый: из пистолета 45-го калибра был застрелен Лайонел.
– Они говорят, что Фила убили примерно на час позже, чем Лео? – продолжал спрашивать Винс.
– Да, так они думают, но вряд ли это можно доказать. Хозяйка и ее гости тоже были застрелены из 45-го. Полиция думает, что они случайно увидели киллера, когда тот уже уходил, и он решил не оставлять свидетелей. Они наверняка не имеют никакого отношения к этому делу.
– Что меня реально интересует, – сурово проговорил Сид, – как это они так быстро нашли труп Фила в таком глухом месте? И как поняли, что два убийства связаны?
Уолли глотнул из своей фляжки, вытер губы рукавом пиджака, вздохнул и сказал:
– Там играли какие-то детишки, а что до личности – его имя было в книге постояльцев. Когда его нашли, полицейские уже знали, кто он такой. Вдобавок при нем были спички с названием пансиона на этикетке.
Винс спросил, есть ли у полицейских какие-то наметки.
Уолли улыбнулся.
– Если и есть, то про них знает только высшее руководство, но мой скромный трудяга осведомитель говорит, что у них нет и дырки от бублика, не то что наметок. Ни-че-го. Почти шесть десятков ребят в форме прочесывают окрестности, заглядывают под каждую кочку, допрашивают всех подряд. На них уже так здорово надавили, что они пришьют к делу что надо и чего не надо.
– Они уже знают, что это связано с убийством Лайонела? – спросил Сид.
– Вряд ли. Откуда им знать? А если и знают – что это им даст? Дохлый номер.
При этом напоминании Сид поморщился. Его покоробила безапелляционность, с какой эта обезьяна с Флит-стрит говорила о непосредственно касающихся его вещах.
Да, может, сейчас это и дохлый номер, но так будет не всегда, уж он об этом позаботится. Держу пари, что так, подумал Сид.
Вечером в клубе, в своем кабинете, Сид лежал навзничь на диване, облаченный в одни только шелковые трусы, а его спину массировала эффектная блондинка из числа работниц клуба. Глаза у Сида были закрыты, он лежал молча и лишь тихонько постанывал от удовольствия.
Винс сидел за столом и в свете лампы изучал карту Маргейта и острова Занет. Он не нашел такой карты в Лондоне, и ему пришлось заказывать ее из Рамсгейта.
Карты всегда поражали Винса – с тех самых пор, как ребенком он нашел разрозненные листы «Атласа Великобритании». Карты приоткрывали дверь в мир, полный тайн, романтики и великих исторических событий, но сегодня его цель была более прагматичной.
Вот она, Маргейтская железнодорожная станция, вот Дримленд, Марин-террас, Сесил-сквер, Хай-стрит, старинная часть города вокруг Рыночной площади. Вот побережье, Нейланд-Рок, гавань, бульвар, вот волнорезы, эллинги и скалы, окаймляющие Клифтонвилл.
И вот многие десятки улиц, все расширяющиеся, все удлиняющиеся по мере удаления от своего изначального ядра – маленькой рыбацкой деревушки, из которой возник Маргейт.
Где-то там, думал Винс, на одной из этих улиц, живет человек, который и есть ключ к разгадке. Он просыпается утром, ест и пьет, спит, смотрит телевизор, ходит по магазинам, трахает баб и знает ответы на все вопросы. Где-то там. Может быть, на Мадейра-роуд, а может – на Рэйлвей-террас или на Лав-лейн, а то и на Зайон-плейс.
Ясно одно: он где-то там.
И он ждет.
Он.
Теперь Винс был более чем уверен, что они имеют дело с ним – и что он – один. Или, может быть, их двое или трое. Будь их много, они не стали бы протирать задницы и ждать – они были бы уже здесь, захватили инициативу и начали бы действовать. Они добрались бы до нас.
Он.
И может, один-два помощника, не больше.
Он сидит и ждет там, он не торопит события, он ждет, пока мы приедем туда и попадем в его паутину.
Он завлекает нас в ловушку.
Холодный и расчетливый мозг, человек, умеющий ждать и имеющий для этого время.
И он хочет, чтобы битва произошла на его земле.
Он медленно-медленно вытягивает из Сида жилы.
Он подбирается к самому сердцу.
Особенно это стало заметно за последние две недели. Сид стал нервным, в голове – разброд, он делал ошибки, не замечал очевидного. Прежний Сид таким не был. Сид нынешний держался с достоинством и энергией, но уже не обладал тем, чем отличался Сид прежний. Он стал разбрасываться. Он и сам отдавал себе в этом отчет, старался компенсировать это обилием новых проектов, брался то за один, то за другой и почти ничего не доводил до конца.
Винс подметил тысячу разных перемен в его поведении.
– Заснул, – услышал он нежный женский голос, протяжные гласные выдавали в ней уроженку южного Лондона.
Винс оторвался от карты и не сразу увидел стриптизершу: она стояла в изножье дивана и поправляла лифчик.
– Отрубился, – пояснила она.
– Он устал, – сказал Винс, – спасибо.
– Может быть, вашим ногам тоже хочется расслабиться?
– Попозже, – улыбнувшись, ответил Винс.
Она улыбнулась в ответ и неслышно вышла из комнаты.
А Винс уже снова смотрел на карту и шарил глазами по улицам и улочкам Маргейта так упорно, словно именно здесь был ключ к разгадке.
Было раннее утро, и улицы были безлюдны. Винс вез Сида домой в «ягуаре». Тот сидел на переднем пассажирском месте. Винс искоса на него поглядывал. С той минуты, как они покинули клуб, Сид не произнес ни слова. Он находился во власти какого-то нового настроения, которое порядком раздражало Винса.
Когда они проехали под Арчвейским мостом, к Сиду наконец вернулся дар речи.
– Никак не могу выкинуть это из головы. Наваждение какое-то.
Винс понял, о чем он, но промолчал. Сиду, возможно, и не нужен был его ответ, потому что он тут же сказал:
– Когда все это разрешится и мы узнаем, в чем дело, я уйду на покой. И только тогда. Не раньше.
– Сейчас мы все равно почти ничего не можем сделать, – вставил Винс.
– Знаю, – ответил Сид, – нам надо запастись терпением. Нет нужды ездить в Маргейт, он сейчас и так кишит копперами. Мы и без того скоро будем знать о ходе расследования. Подождем. Подождем и посмотрим, что они накопают.
