человек. Подлый. Прикидывается весельчаком, а у самого сердце гнилое, чёрное. Мой Боренька самый лучший. Как я могла усомниться в нём? Глупая».
Часть 20
Еле дождавшись, когда Валентин наконец-то уйдёт на работу, Ирина бросилась звонить Анфисе.
А та в удлинённой футболке нежно-розового цвета, подогнув под себя ноги, сидела на диване с мягкой велюровой обивкой светло-бежевого цвета и потягивала вино из высокого фужера, рассматривая снимки, которые ей несколько часов назад прислала подруга.
«Очень хорошо, — улыбалась она, водя пальчиком по экрану. — Уверена, что Боря по достоинству оценит, как фотогенична его жена. Отличный ракурс. И этот. Даже название отеля просматривается. «В гостях у сказки», — захихикала. — Я устрою тебе сказочку. Страшную. С предсказуемым концом. Пожила с Борей, а теперь уступи место другим, более достойным. Упс, — отпила из фужера, — я совсем забыла, что ты, Маргариточка, беззаветно любишь своего… Нет. Нашего мужа. Но, боюсь, что после того, как Боря получит, анонимно, конечно, эти шикарные снимки, тебе придётся подыскивать себе другого мужа. Если на тебя кто-нибудь клюнет».
Она откинулась на подлокотник, прислонившись лбом к спинке дивана. Закрыла глаза, представляя себе, как Борис вышвырнет свою Риточку из своей жизни.
«Тра-ля-ля. Ля-ля. Ля-ля», — задорно зазвонил её телефон.
— Алло, — ответила она на звонок, не скрывая своего хорошего настроения. — Привет, дорогая.
— Привет, — отозвалась Ира. — Я не мешаю тебе? Фотки получила? Как?
— Это бомба! — захихикала Анфиса. — И, кстати, я дома.
— Дома? — удивилась молодая женщина. — Что-то случилось?
— Да, повздорили с Борисом. Не знаю, зачем я завела разговор о его благоверной. Он вспылил. Стал доказывать, какая она у него золотая.
— А ты? Неужели смолчала?
— Ага. Как же. Я стала напирать, что если ему с ней так хорошо, то зачем ему я…
— А он?
— А он решил вернуться.
— А ты поехала вместе с ним, как декабристка.
— Вот именно. Побоялась, что в таком настроении он подцепит по пути домой какую-нибудь цацу.
— Ох.
— Да, намучилась я в этой поездке. Одно грело, что твой Валентин поможет мне устранить соперницу. И, глядя на фотографии, могу сказать, что он справился на все сто процентов. Я готова даже доплатить, за его инициативу потащить её в отель. Бедный, как его только не стошнило рядом с ней.
— Спасибо, Анфиска! Деньги будут очень кстати. Только сделай перевод на мою банковскую карту.
— Как скажешь. Мне всё равно.
— Спасибо, ещё раз.
— Вы часом сами не поругались из-за этой курицы.
— Ну. Если честно, то немного.
— Так! Рассказывай. Не поэтому ли ты хочешь деньги себе.
— Виновна, — вздохнула Ира. — Валя просил не отправлять снимки. Ему стало жалко её.
— Жалко? Живёт себе, как сыр в масле катается. Жалко, — засмеялась Анфиса.
— Он сказал, что она призналась, что больна.
— Чем? — всё веселье схлынуло с женщины.
— Я не знаю.
— А Валентин твой?
— И он тоже. Она не сказала ему, только плакалась, что не знает, как рассказать о болезни мужу.
— Что-то венерическое что ли? — ахнула Анфиса. — Она ему изменяет что ли?
— Я тоже так подумала.
— А она не того…
— Чего?
— К твоему клинья не подбивала?
— Ты что! — воскликнула Ира. — Валя меня любит. И потом она же больна.
— Если боится Боре признаться, значит, точно где-то нагуляла. Вот он удивится, — громко захохотала Анфиса, — когда у него какая-нибудь бяка на, сама знаешь где, выскочит.
— Главное, чтобы у тебя не выскочила.
— А ты права. Сегодня же проверюсь. Не хватало мне ещё лечиться от болячек, которые жена Борьки нагуляла. Позор, да и только.
— А ты решила, когда отдашь Борису снимки.
— Как раз раздумывала. Это должно быть, как фейерверк. Ярко. Красочно. Незабываемо.
— Жаль, что ты не увидишь лицо своего мужчины в тот момент, когда он увидит снимки.
— Ирка! Ты гений!
— Я?
— Ещё кто! Я обставлю всё так, чтобы присутствовать при этом моменте.
Телефон Анфисы пискнул, сообщая, что ей звонит ещё один абонент.
— Прости, дорогая, мне Боречка звонит. Как чувствует, что мы о нём разговариваем, — извинилась перед собеседницей она.
— Удачки, — пропела в динамик Ира.
— Да, она мне не помешает, — ответила та, отключая подругу, чтобы ответить на звонок мужчины. — Здравствуй, дорогой, — улыбаясь произнесла женщина.
Часть 21
— Дорогой! — воскликнул мужчина. — И после всего, что ты сделала, ещё смеешь называть меня дорогим!
— Любимый, — протянула Анфиса.
— Ищи себе другого дорогого и любимого. А я с тобой расстаюсь! Всё! Хватит! Из-за твоей выходки Маргарита меня чуть не бросила.
— Боречка, — ахнула Анфиса. — Что я сделала?
— Засос поставила! — рявкнул Борис, не желая больше разговаривать с ней.
— Я не хотела, — вздохнула она, — так получилось.
— Так получилось, — передразнил её мужчина, теряя терпение, однако разговор не прервал.
— Разве можно контролировать страсть? — прошептала в динамик Анфиса.
— Ничего не знаю, — недовольно пробурчал он. — Наши отношения закончились в тот момент, когда ты поставила на мне метку.
— Боречка, — захныкала Анфиса, не на шутку испугавшись.
«Весь мой план летит коту под хвост, — думала она в этот момент. — Нет, так не пойдёт. Я столько времени на тебя потратила, Боречка, что ты обязан, как минимум жениться на мне».
— Любименький! — простонала она. — Ты не можешь меня бросить!
— Почему не могу? — хмыкнул он. — Очень даже могу.
— Боречка, — продолжала ныть женщина. — Нам же так хорошо вместе.
— Было, — добавил мужчина.
— Я жить без тебя не смогу! — заплакала в трубку Анфиса. — Не смогу. Ты для меня всё! Моя жизнь, моё дыхание, мой свет. Люблю тебя! — произнесла она таким надрывным голосом, что у мужчины волосы встали дыбом на затылке, а сердце пропустило удар.
«Любит? — недоверчиво подумал он. — Она?»
— Анфиска, — сомнения одолевали Бориса, — ты пытаешься шантажировать меня?
— Я люблю тебя, глупый. И жизни без тебя не представляю.
Борис растерянно замолчал. Его сердце понеслось вскачь, мурашки побежали по телу. Признание женщины звучало слишком правдоподобно. Анфиса ревела в трубку, громко всхлипывая и шмыгая носом.
«Неужели и правда любит? — озадаченно думал мужчина. — Надо же, — усмехнулся, — какой я неотразимый. Может простить её? Точно. Припугну и прощу. Пусть радуется, что я у неё есть».
— Боречка, — снова всхлипнула Анфиса. — Боречка!
— Ладно, ладно, — смягчил тон своего голоса Борис, — я сейчас к тебе приеду и мы обо всём поговорим.
— И я сделаю тебе приятно, как ты любишь, — шмыгнула носом женщина.
— Обязательно, — довольно согласился он.
— А как же твоя, — замялась, — жена? Что она скажет? Ты только вернулся из командировки и снова куда-то уходишь?
— Моя жена тебя не должна волновать, — нахмурился он. — Она любит меня. Любит. Ещё как, — вздрогнул от своих слов, вспомнив, сколько
