Прежде всего внешне-выразилось это так, как если этот отрок в тончайшем способе все, что многочисленные ученые писаний, которые приходили в дом, говорили, с большой внимательностью должен был принять и как через некий Духовный дар везде знал, чтобы дать, ответ. Так поражал он также еще сначала, дома в Назарете тех, которые как ученые писаний здесь являлись и ему как чудо-ребенку поражались. Затем, однако, становился он все молчаливее и молчаливее и слушал только еще молча то, что говорили другие. При этом восходили ему, однако, всегда великие идеи, нраво-изречения (Sittensprьche), именно значимые, моральные импульсы в те годы в собственной Душе. В то время как он так молча слушал, делало все-же некое известное впечатление, что он от в доме собравшихся ученых писаний слышал, но некое впечатление, которое ему часто порождало в Душе огорченность, потому что он имел чувство вполне-замечаемое уже в те юные годы - что многое ненадежное, легко к заблуждению склоняющееся, должно бы быть вставлено в том, что здесь те ученые писаний говорили о старых традициях, о древних писаниях, которые объединены в Старом Завете (Alten Testament). Совсем особенно подавляло это в неком известном способе его Душу, когда он слышал, что в древние времена Дух находил на Пророков, что Бог сам инспирирующе говорил к древним Пророкам и что теперь инспирация после-рожденного рода якобы отступила. Это говорили те ученые писаний часто: Да, тот высокий Дух, тот могучий Дух, который например находил на Илию (Elias), он не говорит больше; но кто все-же еще всегда говорит - что также некоторые из ученых писаний верили чтобы внимать как инспирацию из Духовных высот - что все-же еще всегда говорит, это есть некий ослабленный голос, который некоторые все-же еще верят чтобы внимать как нечто, что Дух Яхве (Geist Jahves) сам дает. - Батх-Кол (Bath-Kol) (#22) именовали тот своеобразный, инспирирующий голос, хотя некий ослабленный голос наития, некий голос меньшего рода, чем Дух, который инспирировал древних Пророков, но все-же еще нечто аналогичное представлял этот голос. Так говорили некоторые в окружении Иисуса о Батх-Кол. Об этом Батх-Кол рассказывается нам некоторое в поздних иудейских писаниях.
Я вдвигаю теперь нечто в это Пятое Евангелие, что собственно сюда не принадлежит, что должно вести только к объяснению Батх-Кол. Это было в несколько более позднее время, после установления Христианства, что разразился некий спор между двумя Раббинат-школами (Rabbinatschulen). Ибо известный Рабби Елисер бен Хиркано (Rabbi Eliser ben Hirkano) (#23) утверждал некое учение и приводил к доказательству этого учения - это рассказывает также Талмуд (Talmud) - что он может задействовать чудо. Рабби Елисер бен Хиркано позволил Кароб-дереву (Karobbaum) (#24) подняться из земли - это рассказывает Талмуд - и сотню локтей (Ellen) дальше у некоторого место опять посадить, он позволил некой реке течь вспять и как третье ссылался он на голос с Небес, как откровение, которое он получил от Батх-Кол самого. Но в соперничащей Раббинат-школе Рабби Иошуа (Rabbi Josua) не верили этому учению вопреки и Рабби Иошуа возражал: Пусть также Рабби Елисер для усиления своего учения позволил Кароб-деревья с одного места к другому пересаживать, пусть он также рекам позволяет течь вспять, пусть он сам ссылается на великого Батх-Кол - это стоит написано в Законе, что вечные законы Бытия должны быть положены в человеческие уста и в человеческое сердце. И если желает нас убедить о своем учении Рабби Елисер, то должно ему не ссылаться на Батх-Кол, но он должен убедить нас о том, что может схватить человеческое сердце. - Я рассказываю эту историю из Талмуда, потому что мы видим, что Батх-Кол вскоре после введения Христианства в известных Раббинат-школах только еще был узкого воззрения. Но он в неком известном способе расцветал как инспирирующий голос среди Раббинов (Rabbinern) и ученых писаний.
В то время как в доме Иисуса из Назарета, собравшиеся там ученые писаний говорили об этом инспирирующем голосе Батх-Кол и юный Иисус это все слышал, чувствовал и ощущал он в себе самом инспирацию через Батх-Кол. Это было достопримечательное, что через оплодотворение этой Души с Я Заратустры на самом деле Иисус из Назарета был способен быстро принять все, что другие вокруг него знали. Не только, чтобы он ученым писаний в своем двенадцатом году мог давать могучие ответы, но он мог также Батх-Кол внимать в собственной груди. Но прямо это обстоятельство инспирации через Батх-Кол действовало на Иисуса из Назарета, как он был шестнадцать, семнадцать лет и часто чувствовал этот откровенный голос Батх-Кол, так что он через это был приведен в горькие, тяжелые Душевные боренья. Ибо ему открывал Батх-Кол - и это верил он все наверняка чтобы внимать - что более не далеко есть то будущее, что в дальнейшем продвижении древнего течения Старого Завета этот Дух более не будет говорить древним иудейским учителям как он раньше к ним говорил. И однажды, и это было страшно для Души Иисуса, верил он, что Батх-Кол ему открывал: Я не достигаю теперь вверх до высот, где мне Дух действительно может открывать истину о дальнейшем продвижении иудейского народа. - Это было некое страшное мгновение, некое страшное впечатление, которое принимала Душа юного Иисуса, как Батх-Кол ему самому являлся чтобы открыть, что он не мог быть продолжателем древних откровений, что он себя сам, так сказать, объявлял неспособным быть продолжателем древних откровений Иудаизма. Так верил Иисус из Назарета в своем шестнадцатом, семнадцатом году, что ему как бы была вытянута всякая почва из-под ног, и он имел некие дни, где он себе должен был сказать: Все Душевные силы, с которыми я верил быть одаренным, они приносят меня только к тому, чтобы понять как в субстанции эволюции Иудейства не имеется более никакой возможности, чтобы достигать вверх к откровениям Божественного Духа.
Установим мы себя некое мгновение в его Дух, в Душу юного Иисуса из Назарета, который проделывал такие опыты в своей Душе. Это было в то же самое время, в которое затем юный Иисус из Назарета в шестнадцатом, семнадцатом, восемнадцатом году, частично побужденный через свое ремесло, частично через другие обстоятельства, делал много путешествий. В этих путешествиях выучил он узнавать многосторонние области Палестины и также вполне некоторые места вне Палестины. Теперь, расширился в то время - это можно совсем точно видеть, если ясновидчески проникают Акаша-Хронику - по областям Передней Азии, да даже также Южной Европы, некий Азиатский культ, который был совместно смешан из некоторых других культов, который однако представлял именно Митрас-культ (Mithraskultus). У многих мест различнейших областей были храмы для Митрас-служения. У некоторых местах имело оно более аналогичности с Аттис-служением (Attisdienst), но в существенном было это Митрас-служение, храмы, Культовые места были это, в которых повсюду устраивали Митрас-жертвы и Аттис-жертвы. Это было в известной мере древнее Язычество, но в неком известном роде проникнутое обычаями, церемониями Митрас- и Аттис-служения. Как очень это расширилось также по итальянскому полу-острову, исходит например из того, что Церковь Петра (Peterkirche) в Риме стоит на том же самом месте, где однажды было некое такое Культовое место. Да, должно также для некоторых католиков высказать докучающее слово: Церемониальное служение Церкви Петра и всего того, что из этого выводится, есть в отношении внешней формы вообще не неаналогично культу древнего Аттис-служения, которое устраивалось в храме, который тогда стоял на том же самом месте, на чьем месте стоит Церковь Петра. И культ католической Церкви есть во многих отношениях только некое продолжение древнего Митрас-культа.
Что у таких Культовых мест было в наличии, это выучил Иисус узнавать, как он теперь в своем шестнадцатом, семнадцатом, восемнадцатом году начал странствовать вокруг. И он продолжал это еще позднее дальше. Он выучил, если нам позволено так сказать, таким способом через внешнее, физическое созерцание, узнавать Душу язычников. И было тогда в его Душе, как неким естественным способом через могучий процесс перехода Заратустра-Я в его Душу, образовано то в некой высокой степени, что другие могли только с трудом усвоить, что однако у него было естественно-мерно образовано: некая высокая ясновидческая сила. Отсюда, переживал он, когда он созерцал при таких культах, нечто совсем другое, чем другие зрители. Некоторое потрясающее событие пережил он там. И если это также является сказочно, то должен я все-же выдвинуть, что когда у некоторых языческих алтарей жрецы устраивали культ и Иисус из Назарета затем созерцал со своими ясновидческими силами алтарь, он видел, как через жертвенное действие были привлечены многие демонические сущности. Он делал также открытие, что некоторый образ идола (Gцtzenbild), которому здесь молились, был отображением не добрых Духовных существ высших Иерархий, но злых, демонических сил. Да, он делал далее открытие, что эти злые, демонические силы многосторонне переходили в верующих, в признанников, которые участвовали в таких Культовых действиях. Из легко понятных оснований эти вещи не перешли в другие Евангелия. И это, в основе, только в лоне нашего Духовного движения возможно говорить о таких вещах, потому что человеческая Душа только в наше время может иметь некое действительное понимание для тех колоссальных, глубоких, могучих событий, как они уже в этом юном Иисусе из Назарета разигрывались задолго до Иоанново-Крещения.
