дверь, выпихиваю снежинку на улицу. Разворачиваюсь к своему татуированному противнику. Мы сверлим друг друга злыми взглядами. Ноздри Хализа раздуваются, губы растягиваются в издевательской ухмылке… Которая через пару секунд сползает, делая лицо этого верзилы не просто добродушным, а почти ангельским.
– Сильно я тебя да? – спрашивает Хализ, кивая на мою губу.
– Нормально, – отмахиваюсь.
Приближаюсь к нему, протягиваю руку, и он её пожимает. Все вокруг начинают аплодировать. Да… Представление удалось…
– Спасибо, друган, – хлопаю его по плечу.
– Можешь мне тоже вмазать хорошенько, – Хализ подставляет щёку.
– Да об тебя быстрее руку, блин, сломаешь! – отшучиваюсь я. – Вроде правдоподобно вышло.
– Правдоподобно? Шутишь? Да нам можно Оскара вручать! – ржёт Хализ. – Твоя девчонка наверняка трясётся от страха.
Да, трясётся. За меня волнуется. Какая прелесть, вашу мать!
– Давай, иди уже, Тап, – подаёт голос Макс – местный бармен. – А то, и правда, сейчас полицию вызовет.
Не вызовет. У неё же телефона нет.
Вновь благодарю Хализа и остальных, бросаю взгляд на плотно закрытую штору кабинки и стремительно выхожу на улицу.
Сразу вижу Варю. Схватив какого-то мужика за рукав куртки, она срывающимся голосом пытается объяснить ему, чего от него хочет. А именно – чтобы он вмешался в драку в баре.
Тут снежинка оборачивается и видит меня у входа. Отпускает рукав мужика. Видимо, извиняется, потупив взгляд… А потом направляется ко мне быстрым шагом.
– Пошли, – бросаю коротко, подойдя к ней и не останавливаясь.
Насупившись, иду вперёд, а снежинка семенит за мной следом. Пару минут спустя у неё получается поравняться со мной, и она испуганно разглядывает мою кровоточащую губу.
– Больно, да? – спрашивает с дрожью в голосе.
– Нормально, – бесстрастно отмахиваюсь.
Провожу языком по ране. Кровь всё никак не останавливается, и я, затормозив, выплёвываю:
– Салфетка у тебя хоть есть?
Варя испуганно взирает на меня.
– Д-да… сейчас…
Быстро стаскивает рюкзак с плеч, судорожно шарит в боковом кармане и, наконец, достаёт маленькую упаковку сухих салфеток. Её руки трясутся, когда она распечатывает пачку и подаёт мне одну.
Прикладываю салфетку к губам. Тут же убираю и разглядываю кровь. Ухмыляюсь.
Вот же Хализ, мать его…
– Ты ведёшь себя так, словно злишься, – подаёт голос снежинка. – Словно я в чём-то виновата.
– Так ты и виновата, – отрезаю я.
– Что? Почему это? – обескураженно выдыхает Варя.
– Ну… здоровяк-то вроде тебя лапал, а не меня.
Вновь приложив к лицу салфетку, продолжаю движение.
– Подожди-ка! – на этот раз её голос возмущённый. – Я не виновата, что он меня лапал! И я просила тебя уйти вместе со мной!
Не обращаю на её жалкие попытки оправдаться никакого внимания. Просто иду вперёд быстрым шагом.
Конечно, снежинка ни в чём не виновата. Но кто ж ей об этом скажет.
– Да ты просто чокнутый, слышишь? – выкрикивает она. Дёргает за рукав. Всячески старается привлечь моё внимание. – Ненормальный! Бешеный! И куда ты вообще идёшь? Я не просила провожать меня!
– Да ты до дома вряд ли живая доберёшься, – отвечаю я небрежно. – Сто пудов приключений на пятую точку найдёшь!
Мы уже свернули с центральной улицы и в двух шагах от коттеджного посёлка.
– Да пошёл ты! – выплёвывает она.
В голосе явно проскальзывает отчаяние.
Мне её не жаль.
Мне её не жаль!
Мне же ни черта её не жаль! Ведь так?
Варя заметно отстала, и я, показательно вздохнув, останавливаюсь и дожидаюсь её возле въезда в посёлок.
Наконец она приближается. Решительно проходит мимо меня и подныривает под шлагбаум.
– Дальше я как-нибудь сама, – бросает с презрением.
Ну да, конечно.
Тоже ныряю под шлагбаум. Теперь я следую за ней, а не наоборот.
– Откуда ты вообще знаешь, где я живу? – оборачивается. В глазах – жгучее любопытство.
Да, вот тут я лоханулся, не отрицаю… Это она должна была показывать дорогу, а я немного увлёкся, изображая избитого и обиженного.
– Это маленький район, – отвечаю размыто.
– Не такой уж он и маленький, – её пытливый взгляд буквально сверлит мой мозг.
– Ты удивишься, но это действительно так. Район маленький, все друг друга знают. Я даже знаю, кто твой новый папашка.
– И кто?
Торможу. Засовываю руки в карманы штанов. Разворачиваюсь на сто восемьдесят градусов.
– Аверин Денис Викторович. Гаишник. Вон его дом, – киваю на роскошный особняк с синей крышей. – Мы его прошли уже.
А снежинка умна. Смотри, как спокойно прошла мимо нужного дома! Даже ухом не повела.
– Ну что, я прав? – вновь поворачиваюсь к ней.
Варя не отвечает. Разве что её отчаянное рычание может считаться ответом.
– Спасибо, что проводил, – бросает сухо и пробегает мимо меня.
Но я не даю ей уйти, схватив за руку.
Глава 6
Варя
– Аверин Денис Викторович. Гаишник, – заявляет Остап, и у меня челюсть падает. – Вон его дом, – кивает парень на дом моего отчима. – Мы его уже прошли. Я прав? – поворачивается ко мне лицом.
Да, он прав. Мама познакомилась с Авериным, когда приезжала в этот город по работе. Она у меня агент по недвижимости. Часто бывает в разъездах.
Её будущий муж, майор ГИБДД Аверин Денис Викторович – убеждённый вдовец и заядлый карьерист – вдруг влюбился в неё по уши, и у них всё очень быстро закрутилось. Дениса в этом районе все знают. Но, кажется, не особо любят, потому что он весьма строг с окружающими. Хотя к маме он всегда добр, и я стараюсь не верить слухам.
А Войнов, похоже, прекрасно знает моего отчима. И его осведомлённость просто раздражает!
Прорычав от негодования вместо ответа, устремляюсь вперёд, намереваясь наконец-то избавиться от парня. Когда прохожу мимо, он хватает меня за руку и для пущей убедительности обхватывает второй рукой за талию. Мои глаза оказываются на уровне его разбитой губы…
На самом деле я чувствую себя просто отвратительно. Во мне не на жизнь, а на смерть борются противоречивые чувства.
С одной стороны – этот парень сущий дьявол. Он бесит меня! Бесит своими выходками! Этим дурацким прозвищем «снежинка», которое он мне дал! Бесит своей безупречной внешностью. Этими взлохмаченными волосами, которые, сто процентов, без всякой укладки ложатся так идеально… И эти его холодные серые глаза, контрастирующие с чёрными густыми ресницами… Каждый раз, когда он смотрит на меня, они заставляют меня встрепенуться.
Войнов – яркий представитель того типа парней, которым ни в коем случае нельзя верить. Лучше всего – бежать от них без оглядки.
Но с другой стороны…
Может, Остап прав? Может быть, я что-то не то сказала тому верзиле? Как-то не так посмотрела?
И эта его разбитая, с каплями крови губа ещё больше раздирает меня изнутри чувством сожаления.
Нет, всё! Хватит!
Не стану я его жалеть! Он сам ввязался в драку!
– Отпусти! – дёргаюсь, пытаясь освободиться.
Остап с силой сжимает моё запястье и, прижав меня к своему боку, начинает двигаться в сторону дома отчима.
– Не надо со мной ходить! – не оставляю попыток выбраться из его объятий. – Да оставь ты меня уже в покое!
– Ты этого не хочешь, – бесстрастно отмахивается сероглазый. – Вижу, что тебе так же интересно, как и мне.
– У тебя проблемы со зрением, – язвительно замечаю я. – Мне
