Вскоре сзади громыхнул взрыв. Похоже, одна торпеда нашла свою цель. Михаил развернул перископ назад, чтобы посмотреть, не появилась ли погоня со стороны порта, как вдруг перед его взором возникла впечатляющая картина. Среди кораблей, стоящих на рейде, взлетел в небо огненный смерч и грохнул взрыв огромной силы. Очевидно, вторая торпеда вызвала взрыв боезапаса на одном из крейсеров. На каком именно, отсюда в темноте уже не разобрать. Снова «Ура!!!» гремит во всех отсеках. «Косатка» сполна отомстила за нападение на Порт-Артур.
Прошло уже двадцать минут после начала атаки, как японцы наконец-то зашевелились. Откуда-то из глубин порта показались два миноносца. Очевидно, они стояли с горячими котлами и смогли быстро развести пары. Скорее всего, кто-то сопоставил факты и заподозрил неладное. Потому, что оба миноносца рванулись следом. Михаил внимательно наблюдал в перископ за быстро приближающимися огнями. В бухте японцы не соблюдали светомаскировки во избежание столкновения. Но «Косатка» уже прошла участок с малыми глубинами и подходила к центральной части бухты.
Сзади настигали два сторожевых пса. Лиса успешно поживилась в курятнике, но теперь сторожа проснулись и пытаются расквитаться с плутовкой. Но на то она и лиса, чтобы оставлять всех барбосов с носом…
Михаил предвидел такой поворот дела и внимательно наблюдал за противником. Пока они еще не обнаружили перископ, а то бы уже начали стрелять. Переполох в бухте уже начался. Позади, в районе порта, было видно какое-то интенсивное движение. «Косатка» уже прошла мыс Иори Саки и развернулась к выходу. Плохо то, что аккумуляторы уже порядком разрядились, и полный ход можно дать только на очень короткое время. Но пока ситуация позволяет, и можно особо не торопиться. Поскольку глубины увеличились, лодка скользнула вниз. Сверху прошумели винты преследователей. Беглянку они так и не обнаружили, проследовав дальше. Поняв, что опасность удалилась, Михаил снова приказал всплыть под перископ.
Но неожиданно из-за мыса Иори Саки выскочили еще четыре небольших быстроходных тени. Развернувшись строем фронта, они бросились в сторону пролива. Все встало на свои места — японцы наконец-то очнулись и поняли, что кроме «Косатки», сделать им такую пакость просто некому. Но на что же они рассчитывают? На всякий случай, снова погрузились на двадцать пять метров во избежание случайного столкновения. Миноносцы прошумели сверху, обогнав лодку, но так и не сумели ее обнаружить.
Когда шумы от миноносцев удалились, «Косатка» снова осторожно всплыла на перископную глубину. В перископ Михаил увидел настоящую световую фантасмагорию, которая творилась в проливе перед выходом из бухты. Несколько японских миноносцев ходили переменными курсами от одного берега к другому, освещая поверхность воды прожекторами и иногда постреливая из орудий в те места, которые казались им подозрительными. Что поделаешь, противолодочной обороны пока не существует. По крайней мере, японцы не додумались до того маразма, до какого додумались в свое время англичане. Когда совершенно серьезно собирались догонять находящиеся на перископной глубине лодки быстроходными катерами с сетями и высаживать с них ныряльщиков с кирками. Для того, чтобы они этими кирками пробивали корпус лодки. В 1916 году это уже звучало бредом, но в 1915 рассматривалось совершенно серьезно, как метод борьбы с немецкими подводными лодками. Точно так же, как знаменитый приказ догонять на катерах подводные лодки и сворачивать им перископы кувалдами. Тоже бред, но и он рассматривался со всей серьезностью, как противолодочная оборона. Японцы сделали ставку на артиллерию и угрозу тарана. По крайней мере, в этом все же гораздо больше здравого смысла, чем в кирках и кувалдах. Но только «Косатка» не собирается дефилировать под перископом на виду у такой разъяренной «стражи». Осмотрев внимательно еще раз обстановку в проливе, Михаил спустился в центральный пост.
— Валерий Борисович, какая плотность в аккумуляторных батареях? Сколько времени мы сможем держать полный ход?
— Не более тридцати минут, Михаил Рудольфович. Потом батареи полностью разрядятся.
— Отлично. Больше и не потребуется. Андрей Андреевич, точно ведите счисление. Сейчас двигаемся к проливу малым ходом. Я буду периодически определять через перископ курсовой угол на маяк Кого Саки, а Вы сразу вычисляйте пеленг. Хоть одна линия положения будет, и то хорошо. При подходе к проливу ложимся на истинный курс зюйд-вест тридцать семь градусов, как раз по оси пролива. После этого погружаемся на тридцать метров и полный ход! В проливе сейчас должно действовать довольно сильное течение, вот и проскочим это место полным ходом, чтобы не рисковать. А когда выйдем в открытое море, то всплывем для зарядки батарей.
— А как же в проливе под водой ориентироваться, Михаил Рудольфович?! Да еще полным ходом через узкость, вслепую?!
— Почему вслепую, Андрей Андреевич? У нас перископ есть. Вот я и буду вести через него наблюдение, и корректировать курс.
— С глубины тридцать метров?!
— Да, с глубины тридцать метров. Вы бы только посмотрели, какую иллюминацию японцы устроили. Бегают по проливу и светят прожекторами во все стороны. Но бегают по центральной части, к берегам близко не приближаются. И с глубины тридцать метров я буду прекрасно видеть лучи прожекторов на воде. Японские миноносцы, сами того не желая, выполняют для нас роль маяков. За что им большое спасибо…
Все, кто слушал этот разговор в центральном посту, глядели на Михаила, как на настоящего капитана Немо. Из присутствующих только старший офицер и старший механик понимали, что сейчас «Косатке» все же проще, чем U-47. Японские миноносцы не имеют глубинных бомб, гидролокаторов и акустиков. Все их поисковое оборудование — прожектора. И «Косатка» может спокойно пройти под ними на глубине тридцать метров полным ходом с гарантией, что ее никто не обнаружит. Но остальные-то этого не знают и считают, что они лезут прямо к черту в пасть. Померанцев, Емельянов и рулевые уже привыкли к тому, что командир находит выход из, казалось бы, безвыходных ситуаций. Поэтому считают, что командир знает, что делает. Кроун и Немирович-Данченко помалкивают, понимая, что сейчас не время лезть с расспросами. Колчак вполголоса переводит Лондону то, что сказал Михаил и обрисовывает ситуацию в целом. Михаил же снова поднимается в рубку и занимает место у перископа. Единственного источника информации об окружающей обстановке. Гидроакустической аппаратуры у самой «Косатки» пока тоже нет. Ну, ничего. Не сразу Москва строилась…
Вот пролив уже почти рядом и хорошо видны миноносцы, пересекающие его в разных направлениях и метающих в разные стороны лучи прожекторов. Перископ изредка выглядывает из воды, но в эту сторону японцы пока не светят, сосредоточив все внимание на узкой части пролива. Понимают, что «Косатка» его никак не минует. А искать ее ночью по всей акватории бухты Сасебо — дело изначально безнадежное. Тем более, если исходить из ее обычной тактики, то сейчас она постарается удрать. Что же, ход мыслей у противника верный. Да только вот нужными средствами для поимки возмутительницы спокойствия он не располагает. Лодка уже легла на курс, идущий на выход по оси пролива — зюйд-вест тридцать семь градусов. Пора уходить. Рули на погружение и «Косатка» скользнула на глубину тридцать метров. Толща воды надежно укрывает ее от противника. А теперь — полный ход! Акустиков и глубинных бомб пока что бояться нечего. Слава всевышнему, сейчас 1904 год, а не 1942…
«Косатка», мерно гудя электродвигателями, выжимала свои семь узлов полного хода под водой. Михаил не отрывался от окуляров перископа, ведя постоянное наблюдение. Хорошо видно, как по поверхности пляшут лучи прожекторов, проникая в толщу воды. Вот миноносцы уже совсем рядом. Все же, шум паровой поршневой машины миноносца начала двадцатого века сильно отличается от шума турбин эсминцев и корветов из 1942 года. Наверху пляшут яркие огни и мечутся темные тени корпусов миноносцев. Вот один из них проходит прямо над «Косаткой». Но тридцать метров морской воды надежно укрывают ее. Наконец, пляска света и шумы над головой остаются позади. Теперь можно всплыть на перископную глубину, так как на этом курсе скоро глубины уменьшатся до тридцати метров. А чуть правее лежит банка Араидаси, на какую лучше вообще не заходить. Да и минные поля тоже надо обойти. Теперь снова малый ход и рули на всплытие.
Когда перископ снова показался над водой, Михаил понял, что пролив благополучно пройден. «Косатка» вырвалась на простор открытого моря, где больше никто не сможет ее удержать. С правого борта по корме все так же светил маяк Кого Саки. А за кормой японские миноносцы продолжали свой бесполезный «хоровод». Они еще не знают, что дичь ускользнула. И теперь не они — охотники. Роли снова поменялись. Но лучше и не разубеждать их в этом. Пусть «хороводят», пока не надоест. А «Косатка» за это время спокойно уберется подальше. Больше здесь нечего делать. То, что она совершила, до сих пор считалось невозможным. И слава U-47 теперь по праву принадлежит ей. История изменилась еще больше. Японцы получили не только свою Цусиму, но и свою Скапа Флоу. А виновница всего этого тихо удалялась на перископной глубине все дальше и дальше от своих преследователей. На остатках заряда аккумуляторных батарей она удалится на безопасное расстояние, а затем всплывет и снова скроется в ночи. Чтобы вскоре нанести неожиданный удар там, где никто не будет этого ожидать.
