Пот со лба вытер, матюгнулся. Гляжу, а Лешка уже в мою сторону Кадиса тащит, как мешок с отрубями. И горько, и смешно. Лешка невысокий такой, крепенький. А Имарт длинный, словно жердь. Ноги-руки у него по сторонам болтаются. А наши все победный марш длинными очередями наигрывают.
Ну, все. Приволок Звонарев рижанина за нашу "бээмпэшку". Индивидуальный пакет свой разорвал и перевязку ему делает. Тому полегчало.
- Сколько росту в тебе, орел? - Лешка у Имарта спрашивает. И улыбается.
- Два ноль пять, - отвечает. Ух ты! Оказывается, больше двух метров!
А Леха как захохочет во весь голос:
- Хорошая палка говно мешать!
Вдруг как шарахнуло! Раз! Второй! Третий! Это оставшиеся бензовозы взрываться начали. Все врассыпную. И мы, и "духи". Залегли, пока все не утихло. Горит, дымит, металл плавится. Ад кромешный!
И тут мы услышали рокот моторов. Наши "вертушки" подоспели с десантом на бортах. Поздно, блин, компот! Бензовозы к тому времени все сгорели, к чертовой матери. И машина с саперами - дотла.
А Кадиса Леха Звонарев спас. Повезло. Так бы отправили его в Ригу грузом "двести", как четверых саперов - в Житомир, Минск, Алма-Ату и Кишинев. Герой, короче, Лешка, спору нет...
Только чего он вот теперь с этим козлом Коноплиным связался? Смотрю на него через окно, как он рядом с китайцем Сэном возле кабинки стоит, и Афган вспоминаю.
А фига ли я вспоминаю?! Там, в кабинке, давно уж переговоры идут! Мне ж Костыль что сказал? Слушать! Лечу в комнатку за гобеленовые шторы, натягиваю наушники. И правда, все слышно.
- Я одного в толк не возьму, - слышу голос Конопли, и меня начинает трясти как в лихорадке. - На кой ляд ты врубаешься за этого фирмача? Он прокололся на своей водяре. Это его проблемы. Тебе-то на что лишние заморочки?
- Что ты называешь заморочками, Витек? - спрашивает Костыль. - Уж не собираешься ли на меня с войной пойти?
- Да что ты, Жорик! - восклицает Конопля.- Я с вашими всегда был в хороших отношениях.
- Тем более оставь Вадика в покое. Я за ним сам присмотрю.
- А-а! Ну понятно! Ты бы так и говорил, что собираешься сам его доить!
- Фильтруй базар, Конопля! - чуть надавил голосом Костыль. - Забыл, с кем говоришь?
- Не по правилам выходит, - попытался укорить его Витек. - Забираешь у меня барыгу внагляк. А я что, должен спокойно к этому относиться? Так не делается.
- Не надо ругаться, - впервые за все время подала голос Лариска.
- Закрой рот! - рыкнул Витек, и ей пришлось подчиниться.
- Я тебе вот что скажу,- вполголоса заговорил Жорик. - С Вадиком ты опоздал. Он мой.
- Да как это твой?! - возмутился Конопля.- Я самолично его пас, ждал, пока раскрутится, разжиреет...
Мне стало до невозможности противно. Они говорили о человеке как о некоем животном, спорили о том, кому должен принадлежать Вадик, словно он - дойная корова или курица-несушка.
- Не перебивай, - все тем же спокойным тоном произнес Жорик. - Тебя еще близко рядом не наблюдалось, когда за Вадиком уже смотрел мой человек.
Я-то враз понял, куда клонит мой зоновский приятель. А вот дошло ли это до Витька Коноплина?
Видимо, не дошло.
- Не верю, - сказал Конопля. - Полгода этого барыгу пасли мои пацаны. И никого за ним не замечали. Они ж мне докладывали. Я в курсе.
- И что, на самом деле не рассмотрели? - изобразил голосом удивление Жорик. - Значит, слепые они у тебя.
- Я слепых не держу, - угрюмо произнес Конопля.- И на твоем месте...
- Тю-тю-тю-тю! - выговорил Жорик свое любимое. - Оставайся на своем!
- Ну хорошо, назови своего.
- Красноармеец, - произнес Костыль мое зоновское прозвище.
- Не слыхал о таком, - ответил Витек. Понятное дело - не слыхал! Меня-то он знал просто как младшего сержанта Евгения Козакова. Но даже по голосу можно было определить, что насторожился.
- Ты, Конопля, о многом еще не слыхал, - сказал Жорик. - Но сейчас услышишь...
У меня перехватило дыхание. Сейчас Костыль скажет ему о самом важном. И Жорик сказал:
- Фамилия Козаков тебе говорит о чем-нибудь?
- Не припоминаю,- невозмутимо ответил Конопля.
И я подивился его выдержке. Ай да Витек! Ай да артист! Не припоминает он, видите ли, мою фамилию! Ну, падлюка, доберусь я до тебя еще!
- Я напомню, - сухо сказал Костыль. - Десять лет назад. Восемьдесят пятый год. Афган. Не вспомнил?
Сердце мое в этот момент бешено колотилось, а все тело трясло от волнения. Что же теперь ответит Витек? Неужели и впрямь вот так нагло откажется от знакомства со мной? Неумно с его стороны. Ведь он понял, что Костылю все известно. Отпираться бессмысленно. Любая ложь в этом разговоре может повлечь за собой серьезные последствия.
- Ну, что-то всплывает в памяти, - расплывчато произнес Конопля.
- А кто Жеку Козакова в зону отправил - тоже припоминаешь? - зловеще спросил Костыль.
- Он... сам... виноват, - еле выдавил из себя Витек. - У него особисты наркоту нашли. За это и посадили.
- А мне кто-то по-другому эту историю рассказывал, - сказал Жорик. Говорят, с командиром Козакову в Афгане не повезло. Рассказывают люди, что был там лейтенант один, который ему в шмотки героин сунул. Да потом с тем порошком и сдал пацана. Что скажешь?
В ответ Конопля промолчал.
- Теперь дальше слушай, гвардии старший лейтенант Коноплин, - в голосе Жорика прозвучала неприкрытая усмешка. - Кому-то в голову взбрело сегодня ночью визит нанести этому человеку. Четверо пришли. Все - покойники. Поздравляю. И не скрипи зубами. Беспредел творишь,
- Я не знал, что Козаков - твой, - растерянно сказал Витек.
- Мой, Витенька, мой. - Эти слова Жорик выговорил почти ласково. - И это по моей команде он смотрел за Вадиком все время, пока твои олухи рядом сшивались. Так что, как видишь, Вадик тоже мой.
- Не может быть! - воскликнул Конопля.
- Да что ты его слушаешь?! - истерично взвизгнула Лариска. - Гонит он все! Лапшу тебе на уши вешает, а ты и веришь, как лох последний! А-а!
За последним коротким вскриком последовал глухой удар.
- Пидорюга! - плаксиво завопила Лариска. - Я за тебя, а ты - головой об стол! Сука поганая!
- Еще слово скажешь, урою! - прикрикнул на нее Витек.
Костыль в воспитательном процессе участия не принимал. Во всяком случае в наушниках я никаких его слов в адрес дуры Лариски не слышал.
- Ладно, - примирительно сказал Конопля. - Значит, я проиграл. Извини.
- Извиню, конечно, - согласился Костыль. - Но ты должен возместить ущерб.
- Да какой ущерб, Жорик?! - вознегодовал Конопля. - Вы ж моих людей в капусту порубили!
- Ну, твоих людей ты сам послал на погибель. Это твои проблемы. А в офисе моего барыги стрельбу затеяли, в хату к моему человеку залезли, чтоб замочить его, - это уже твоя вина, Конопля.
- С чего ты взял, что они убить Козакова хотели? - попытался еще оправдаться Витек.
- А ты хочешь сказать, что они просто так в гости зашли? Чайку попить? С двумя стволами! И подушку продырявили четырьмя выстрелами для знакомства! Я был там. Конопля! Я сам все видел! - не на шутку рассердился Жорик.
- Хорошо, - сник Витек. - Чего ты хочешь?
- Первое: оставляешь в покое Вадика, - принялся Костыль диктовать свои условия.
- Согласен, - ответил Витек.
- Куда ж тебе деваться? - презрительно усмехнулся Костыль. - Второе: выплачиваешь штрафную сумму за нанесенный ущерб.
- Сколько? - осторожно спросил Конопля.
- Я подумаю. Через несколько дней встретимся, обговорим этот вопрос. И третье. Навсегда забываешь о существовании Женьки Козакова по прозвищу Красноармеец.
- Хм-м! - хмыкнул в ответ Конопля. - А он теперь о моем существовании забудет? Сомневаюсь. Ты у сам понимаешь!
- Понимаю, - сказал Костыль. - Ты его посадил. Но время лечит. К тому же интересы дела прежде всего. Не войну же нам устраивать. И без того полно братвы на ментовских нарах кантуется. Я поговорю с Жекой. Успокою его.
- Да, но где гарантии? - все еще сомневался Витек в том, что Жорик сможет меня успокоить.
- Если ты первый не начнешь, Красноармеец тебя не тронет. Я его знаю. А все, что было, забудем. Договорились?..
Через несколько минут их разговор был окончен. Я вновь подошел к окну, через которое просматривался стрип-зал.
Конопля с Лариской вышли из кабинки. Лариска нервно побежала к выходу, а Витек что-то шепнул на ухо Лешке Звонареву. Затем и они удалились. И только после этого из кабинки показался Жорик. Он перекинулся несколькими словами с китайцем, а потом энергично проследовал в мою сторону. На его лице я читал удовлетворение от состоявшихся переговоров.
Они-то договорились. Но лично со мной Витек Конопля ни о чем не договаривался. И, зная его подлую натуру, я мог голову дать на отсечение, что не оставит он меня в покое. И Костыль теперь не оставит. Он оказал мне услугу тем, что вступился. И непременно потребует чего-то взамен. Чего?..
- Ты все слышал? - спросил Костыль, заходя в комнату, где я ждал его после только что состоявшегося разговора с Коноплей.
-Все слышал, но не все понял, - ответил я.
