Подошел Гарро и Рубио поднял голову. На лице боевого капитана было вопросительное выражение.
(Гарро): “Рубио, чем ты занимаешься?”
Псайкер продемонстрировал ему отметки.
(Рубио): “Гарро, ты когда-нибудь видел что-нибудь подобное?”
Еще не закончив вопрос, Рубио уже увидел ответ на него в выражении другого воина. Отвращение, злость, ненависть – все эти эмоции пронеслись по лицу Гарро в течение одного мгновения. За его спиной Аркуди и прочие уцелевшие прекратили свои занятия и развернулись, чтобы посмотреть на Астартес.
(Гарро): “Я видел такую метку прежде, Рубио, и это глашатай ужаса и гибели”.
В пучинах варпа, на борту фрегата Эйзенштейн, Натаниэль Гарро и его боевые братья сражались с существами, которых затронул тот же самый тройной символ. Это были мертвецы, предатели из Легиона Гвардии Смерти, тела, в которые некая темная сила из Имматериума вновь вдохнула тлетворную жизнь. Неумирающие, оживленные болезнью и неукротимой ненавистью, движимые разложением... И теперь та же сила кишела здесь, в руинах, скрываясь прямо под носом.
(Аркуди): “Метка не предназначалась для твоих глаз. Но теперь ты тоже встретишь благословение Дедушки. Он ожидал тебя... НАТАНИЭЛЬ”.
Как один, выжившие откинули назад свои головы и закричали.
Кожа Аркуди сползла с его лица пергаментной маской крошащейся распадающейся плоти. И везде вокруг, сбрасывая с себя личины человеческих существ, преображались его товарищи. По их лицам разливалась бледность, множественные тройные струпья стремительно превращались в трупные пятна. Они сбросили свою маскировку и явили свой истинный облик. Какой бы темный потенциал не удерживал их раньше на грани жизни, сейчас он прекратил это занятие и затем ускорил их разложение. То, что мгновение назад казалось людьми, превратилось в ковыляющие стонущие остовы. И, рядом с ними, задергались и встали на ноги остывшие трупы, чья окровавленная плоть свисала клочьями, а конечности были повреждены болтами.
Подбежал Варрен с оружием наготове. Его появлению предшествовал порыв, похожий на шепот.
(Варрен): “Этот звук...”
(Гарро): “Зов для их собратьев. Нас предали, братья! Будь я проклят, дурак”.
(Варрен): “Боевое круговое построение. Они окружают нас!”
(Гарро): “Уничтожить этих тварей! Именем Императора!”
(Варрен, Рубио): “Есть!”
(Рубио): “Их только горстка. Мы им не по зубам”.
(Варрен): “Погоди говорить, псайкер”.
(Аркуди): “Мы бессчетные мертвецы. Присоединяйтесь к нам!”
Они лезли изо всех темных углов, выкапываясь из обломков, спеша из руин, появляясь из каждой неглубокой могилы. Орды завывающих неумирающих накатили волной, сминая Астартес своим количеством.
(Аркуди): “Присоединяйтесь к нам!”
(Гарро): “Огонь!”
Вольнолюбец пел в воздухе. Меч Гарро взлетал и падал, снося голову очередному трупу, но на месте каждой жертвы, с которой он разделывался, возникали три другие. Напор мертвой плоти принуждал их отступать, отрезая все пути к спасению. Рубио обратился к своим способностями, чтобы метнуть в толпу разряды рычащей энергии, но он был не в состоянии сдержать поток.
(Рубио): “Так и лезут!”
(Варрен): “Мы что, должны сразиться с каждой жертвой вирусных бомб? Как они могут быть мертвыми и все еще жить?”
(Гарро): “Кербер! Он знал! Держитесь ближе, братья. Если мы здесь погибнем, то мы умрем вместе”.
Но не успели слова слететь с его губ, как к хору безумия присоединился новый голос. Подобно воззванию к мифическому созданию, упоминание имени привело Кербера к месту схватки.
(Кербер): “Я вижу вас! Я иду за вами!”
Он был вихрем, заключенным в доспехи, сносившим головы и разрубавшим тела. Он рвал неумирающих чудовищ на клочки, отрывал конечности, рассекал кожу вращающимися бритвенно-острыми зубьями цепного меча. Астартес в своей поврежденной броне был черным призраком, он бился, как сам дух отмщения, без устали, без запинки, не обращая внимания на полосующие его когти и удары кулаками. Из многочисленных ран хлестала кровь, и все же он продолжал сражаться, убивая мертвецов, отправляя марионеток из сгнившей плоти назад в разбомбленные могилы, из которых они повыползали. В его глазах была видна лишь ненормальная абсолютная сосредоточенность настоящего безумца.
(Гарро): “Удвоить сопротивление! Стоять твердо! Мы должны выжить. Мы должны исполнить свой долг!”
(Варрен): “Их слишком много!”
(Гарро): “Рубио! Варрен, останься с ним”.
Псайкер дрогнул под напором волны гниющих тел, и они опрокинули его на землю. Рубио исчез под массой рычащих неумирающих, его броню раздирали когтистые пальцы.
(Рубио): “Уберитесь с меня!”
Волна телекинетической энергии обратила тварей в новые сугробы порошкообразного пепла. Взмахами меча Варрен обезглавил тех врагов, которые еще двигались, и подошел, чтобы поднять своего товарища на ноги.
(Варрен): “Это последний? Во имя Терры, скажи мне, что эти гниющие уроды кончились!”
(Рубио): “Битва еще не завершена”.
(Варрен): “Гарро! Что он творит?”
Цепной меч опустился, оставив в воздухе нить застаревшей гнилой крови. На руины снова упала тишина, нарушаемая лишь нескончаемыми ветрами. Воин, звавший себя Кербером, поднял взгляд, пылавший жаждой убийства, и обнаружил приближавшегося к нему Астартес в серой броне, лишенной украшений.
(Гарро): “Довольно. Дело сделано. С врагом покончено”.
(Кербер): “Ты смеешь командовать мной? Предательская свинья, я напою землю твоей кровью!”
(Гарро): “Опусти меч. Не принуждай меня сражаться с тобой”.
(Кербер): “Никогда! Я не остановлюсь никогда, я прикончу всех, кого Хорус посылает мне в испытание!”
(Гарро): “Это твой последний шанс. Отбрось его и ты умрешь”.
(Кербер): “Покажи, на что способен!”
Он напал, и оказалось, что ярость, которую он выказал мгновения назад, была лишь искрой огня, пылавшего внутри него. Их мечи встретились, зазвенели и столкнулись вновь, и Гарро увидел, чем была на самом деле эта потерянная душа. В урагане ударов, в искрах, высекаемых металлом, скрежетавшим о металл, он видел осколки человека, мелькавшие за ширмой безумия. Каждый выпад и каждое отражение подвергали искусство владения Гарро мечом доскональной проверке. Он мгновенно понял, что из тех, кого ему доводилось встречать на арене боя, это противник был самым смертоносным. Каждый его удар был отбит, каждый выпад был встречен вовремя. Воин против воина, они сражались и сражались. Время исчезло, и, в конце-концов, остались только мгновение и поединок, пойманный внутри него. Они боролись с переменным успехом, выискивая места для крошечных надрезов и ран, но не находя возможности нанести решающий удар. Каждый был для другого равноценным противником. Они продолжали битву в поисках крошечной бреши или момента невнимательности, подразумевавших смертельный удар. Они скрестили мечи и, неожиданно, удерживая их в таком положении, продолжили напирать друг на друга изо всех сил своих взбугрившихся улучшенных мышц.
(Кербер): “Я знаю, кто ты – предатель! Грязь! Шлюхин сын!”
(Гарро): “Я знаю, кто ты – как и я, Адептус Астартес. Человек, которого Сигиллит послал меня найти”.
(Кербер): “Лжец! Я Кербер, волкодав у врат преисподней. Мне отказано в смерти!”
(Гарро): “Нет, брат. Твой ум затуманен. Помоги мне! Прорвись сквозь пелену безумия! Вспомни, кто ты!”
(Кербер): “Я Кербер!”
Используя все свои силы, воин оттолкнул Гарро и отшатнулся назад, создавая между ними дистанцию. Он указал мечом туда, где стояли Варрен и Рубио, готовые присоединиться к схватке.
(Кербер): “Зови своих братьев-ублюдков, если посмеешь – я прикончу вас всех!”
(Гарро): “Нет! Этот вопрос мы разрешим между нами”.
(Кербер): “Тогда умрешь первым. А они последуют за тобой в ближайшее время”.
(Гарро): “Послушай меня. Кербер – миф. Это имя из предания, легенда – и ничего более. Тебя зовут не так. Он – это не ты”.
Последовало мгновение нерешительности, и Гарро ухватился за него. Если он сейчас потерпит неудачу, то единственным финалом будет смерть.
(Гарро): “Я Натаниэль Гарро, странствующий рыцарь Малкадора Сигиллита, верный слуга Императора Человечества. А ты...”
(Кербер): “Кто я?”
(Гарро): “Тебя зовут Гарвель Локен. Этот мир – Исстван III, где твой примарх и твои боевые братья предали тебя и бросили умирать”.
(Кербер): “Нет...”
(Гарро): “Ты знаешь, что это правда. О тебе не забыли”.
(Кербер): “Нет. Нет! НЕТ! У меня нет братьев! Остались только предатели! Я... я сам себе Легион, и я буду убивать вас, пока за мной не придет смерть!”
(Гарро): “Тогда делай это!”
Гарро раскрыл пальцы, и Вольнолюбец выпал из его руки. Он откинул голову назад и открыл незащищенное горло. Покрытый шрамами воин поднял меч, медля на пике движения.
