— Ох, наконец-то отосплюсь! — сказал я по громче, во все услышанье, разваливаясь в удобном кресле, хотя конечно же спать и не собирался — в камере отоспался!
Для начала, связался со своими ребятами, отменяя протокол подполья и тишины. Хотя если так подумать, а мои ли это ребята? Или все-таки Тени? Ведь все оборудование, снаряга, деньги, база… нет, люди при этом все равно мои. Половина из них о существовании этого мужчины, скрывающего своё я, и не знают вовсе.
Зато как минимум половина из всех, хорошо знает Нинель! Ведь они проходили проверку мозгов у её персоны. А она, эта мозгоправка хренова, моя ли? Учитывая, что на меня она не работает уже года три. Да и до этого мне её подогнали, а я её просто подправил. Использовал. А потом её у меня изъяли обратно, чтобы использовать как ходячий полиграф! И она там… ожирела!.. хотя я и не понимаю, как это вообще возможно, с телом бессмертного. И на неё все сложнее и сложнее чем-либо надавить, дабы заставить работать! А сил у неё, все меньше и меньше, что в прочем, не удивительно. Сила зависит от силы. И если заплыть бездельным соком, то не будет ни той, ни той.
Но все же, мои люди — это мои люди! И возможно, мне и не стоило возвращать их обратно на их места, выводя обратно из подполья столь быстро и резко, но все же не думаю, что все, что было в кабинете президента — лишь спектакль. Что все это нужно было лишь для того, чтобы я отменил свой секретный приказ.
Как и не думаю, что есть третья сила, что решит убрать меня сразу после того, как я это сделаю. Да и кто меня подслушает? Хотя я, наверное, когда-нибудь поплачусь за свою самоуверенность. Радует лишь то, что мои ребята, далеко не дурни, и если получив приказ спрятаться, ещё могут сбежать с работы, то вот уж получив приказ вернутся, точно не будут возвращаться сию же секунду всем строем. Изобразят запой, опохмел, и просто больные животы! Так что вычислить их будет сложно.
Зато, услышав меня вновь в эфире, мои парни рассказали мне много чего интересного. О двух пустых ракетах, упавших посреди казахского полигона. Того самого, куда должны были отстрелятся сами казахи. И именно упавших! Как бревнышки. Ребятки вообще хотели, чтобы брёвнышки были с дерь… какашками внутри, но побоялись, что пока все желающие будут какать, момент может быть упущен.
Про взрыв склада боеприпасов в казахской части, той самой, к которой были приписаны зазвездившиеся в инциденте машины и в расположение которой они же и вернулись ровнехонько к моменту взрыва.
Экипаж этих машин, оказались теми еще долоёбами! Как, впрочем, и половина той части. А вторая — просто наркоманы или алкоголики. Они, расположили склад с горючим, прямо рядом со складом взрывчатого, и там же рядом, стояла ТЭЦ, и мастерская с горячим цехом.
В общем, в конец окуев от наблюдаемого, мои ребятки, решили избавить страдальцев от страдания, стыбрив со склада взрывчатки всего-то две чеки. Мелкое хулиганство! Рвануло так, что на расстоянии километр, почудилось будь то крылья отрасли! И сильно радовались, что посреди окружающей степи, не нашлось ни одного залетного столба.
А немножко ранее, другие ребятки, нашли того, кто собственно был ответственен за всё случившееся мероприятие. Он оказался довольно далеко, как от места проведения, так и от части, засев всего-то на пол пути до Астаны. И им по чему-то, сейчас даже до конца не ясно, имел ли он, какое-то внятное участие к случившемуся, или нет? Просто все бумаги, и допрошенные нарики из установок, все сослались именно на его персону.
И… я не знаю, и знать не хочу! Как можно выпотрошить человека так, чтобы он развевался на флагштоке аки влаг, но… к тому моменту, к утру, как в далёкой части прогремел ужасной мощи взрыв, командующий учений, уже развивался на ветру. А бессмертных Александр, пообещал мне «фоточку при встречи». Что-то желание с ним видится у меня совсем отпало.
— Так, стоп, я не понял. — разложив всею информацию «по полочкам», произнес я, понимая, что кое что не сходится — как вы узнали о том, что виновен именно этот командующий до того, как проникли в часть?!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Ну мы ведь сначала тех контуженных с установок допросили. — ответила мне рация на это — Они кстати не скрывались. И вообще, чуть ли не зигзагами пёрли вдоль наше границы к себе домой. Словить их было даже делом принципа! А потом… всё совсем пошло как в анекдоте! Половине сказали, что они обкурились и надо домой. Вместо других, сами нарядились в форму, заехали в часть как к себе домой. Нас на въезде никто ни о чем не спросил, вообще не встретив даже. Лишь потом, заметив стоящими на ногах, немного отчитали за неумение чтения карт, отправив картошку чистить. И это было бы даже смешно! Если б вместо картошки, не обнаружился бы батат.
— В общем, командир, они там все контуженные! — заговорил в трубке иной голос, когда первый замолчал — И вообще не ясно, как они до сих пор друг друга и себя сами не убили! Мы лишь ускорили процесс! Иначе на это было просто больно смотреть!
— И страшно — вновь подал голос первый голос — Вдруг они в следующий раз север с югом напутают?
— Вот он пятнадцатый дом. — указал мне на до сих пор дымящееся руины офицер милиции, проводив за отцепление.
Периметр огородили то они как положено! Хотя не знаю даже плюс это или минус — мародёрить тут вряд ли кто будет. И соседние, так же поврежденные дома, расселили. И это, наверное, все же плюс, но такой, сомнительный. Не знаю насчет укуренности, но залп вышел поразительно метким, и досталось только пятнадцатому, что разрушен полностью, и стоящему за ним семнадцатому, что наполовину. А вот «несчастливому» тринадцатому, повезло до ужаса, и ни один снаряд, ракета или осколок, в его так и не угодил. Хотя все они пролетели чётенько над его кровлей.
По дуге, над нынче усыпанной осколками, а тогда совсем пустой — пять утра! Детской площадкой, и в первые три этажа панельного дома. Их просто уничтожили! И домик, хоть его торцевые стены были фактически не повреждены, лишившись всех опор внутри, сложился в середину.
После чего произошли еще два пуска в эту же область, но уже гораздо менее прицельные, словно шрапнелью прошедшийся по району, осыпав округ мини зарядами, сравнимы с начинкой огнемёта «Шмель». И больше всего тут досталось стоящему за семнадцатым, дому под номером пятнадцать.
Тот домик тоже сложился, но лишь на половину. Причем, по вдоль, а не поперёк. Фасада нет, но внутри помещения не особо пострадали, и даже видно весящее посреди чьё-то ванны бельё. Ну а в остальных… побиты стекла, опалены стены, рубероид с кровли сгорел… Трупы на балконе! Не знаю, что люди делали там в такую рань.
Естественно, уже давно потушенные пожары, как в домах, так и во дворах, и десяток сгоревших машин. Ах, ещё есть полностью уничтоженный магазин в километре от сюда! Куда угодила последняя, наголову больная, ракета, даже не взорвавшись толком, но всё там разметав.
И это все не мои слова! И не мои догадки! ФСБ уже наковыряло видеозаписи, на которой остались навеки запечатлены столь ужасное события. Где без войны как на войне. Качество пленки конечно ущербное, все же это был новомодный, но довольно дешёвый, авто видеорегистратор, но представление о случившимся обеспечивает исчерпывающие. И я уже видел эту запись.
Руины… спасатели естественно уже преступили к разбору завала, и естественно, они это начали не сегодня, а почти сразу после происшествия. Правда в ручную, без применения тяжелой техники. Опасаются обрушения. Считают, глядя на высоту завала, что первый этаж еще может быть цел! Но я, как тот, кто видел пленку, что-то в этом сильно сомневаюсь.
Впрочем, там реально могут быть большие пустоты в которых действительно могут находится уцелевшие жители! Высота завала как бы намекает. Так что — спасатели действуют грамотно. Вот только моих родичей там уже нет. Они… все мертвы. И родители, и… брат. Ведь там, где не выжили двое взрослых, слабому ребенку уж точно не спастись.
— Все что хотела, я увидела. — проговорил я, покидая зону отцепления, и кивая офицеру при исполнении.
