Советская пресса писала о Папе как об опасности, которую нужно либо преодолеть, либо дать ей отпор. Взгляды и вера Иоанна Павла II были словно заразная болезнь. «Для нынешнего руководства в Ватикане объектом особого беспокойства является Украина. Ватикан старается по-прежнему использовать еще существующее там ядро костела католического как средство влияния на население республики».
В появившейся на Украине брошюре под названием «На службе неофашистов» высказывалась мысль: «Реваншисты и враги демократии и социализма надеются на помощь нового Папы… потому что его целью является объединение католиков во всем мире в одну общую антикоммунистическую силу. Это продиктовано не столько беспокойством за судьбы человечества, сколько желанием стать религиозным авторитетом на всей планете».
Персонал ЦРУ в Риме представил Кейси отчет о действиях террористов, а также передал информацию, которая могла быть полезной, потому что касалась оценки ситуации в Польше. Лидер «Солидарности» Лех Валенса совершил исторический визит в Рим в январе 1981 года и встретился с Папой. Его принимал Луиджи Скриччоло, представитель итальянской конфедерации труда. В 1980 году он совершил поездку в Польшу, чтобы оказать Валенсе помощь в организации «Солидарности», а также помог с доставкой печатных машин и множительной техники для членов этого движения. Но Скриччоло работал еще на кое-кого. Согласно сведениям итальянской разведки, он сотрудничал с болгарской разведкой, а его связником был сотрудник болгарского посольства. Такой агент мог передать советскому блоку необычайно ценную информацию, он был в центре событий, ему доверяли. Валенса подвергался опасности.
Кейси просил, чтобы резидентура помогла ему встретиться с кардиналом Агостиньо Казароли, госсекретарем в Ватикане. Казароли был советником четырех Пап. Как сторонник нормализации отношений с коммунистическими правительствами в Восточной Европе он проводил политику медленного, постепенного и взвешенного налаживания отношений между Ватиканом и коммунистическим блоком на межгосударственной основе.
Казароли заявил, что уже составленное расписание не позволяет ему встретиться с директором ЦРУ. Кейси догадался, что эта отговорка является отражением проводимой госсекретарем внешней политики. Перед этим Казароли встречался с левыми повстанцами из Сальвадора и марксистскими вождями из Палестины. Поскольку это была не прямая просьба от президента о встрече, поэтому Казароли мог вежливо от нее уклониться. Он сказал, что с Кейси может встретиться его сотрудник, но, конечно, с сохранением полной конфиденциальности. Поскольку публичное заявление о такой встрече могло закончиться тем, что Советский Союз стал бы спекулировать на том, не плетет ли Церковь совместно с ЦРУ тайный заговор, который может привести к перевороту в Польше, Кейси, чья душа никогда не лежала к протоколам, согласился на предложение кардинала Казароли.
Встреча планировалась в Риме в прикафедральной канцелярии. Директор ЦРУ должен был войти через черный вход, а сотрудник кардинала — через парадный.
Все прошло без осложнений. Сотрудник кардинала с лицом херувима и быстрым взглядом был одет в обычную одежду священника. Он сердечно приветствовал Кейси и извинился за то, что Казароли не смог принять сам. Он чувствовал себя неловко. В конце концов, представителя Ватикана нечасто можно увидеть в обществе директора ЦРУ. Кейси попробовал разрядить атмосферу, сразу заговорив о том, что его интересует исключительно ситуация в Польше.
Сотрудник кардинала вздохнул с видимым облегчением и после этого почти два часа излагал Кейси свою точку зрения на этот вопрос. Кардинал Стефан Вышинский умирал от рака. Он, как ведущая фигура польской церкви, благодаря своему таланту и независимости, создал ситуацию, когда «Солидарность» могла развиваться. Кардинал Вышинский держал польское правительство в страхе, грозя широкими волнениями, если оно решится на репрессии по отношению к «Солидарности». Вместе с тем он просил придерживать наиболее радикальные элементы в движении, поскольку спровоцированное правительство могло бы решиться на применение силы или же попросить советских братьев об интервенции. Диссидент еврейского происхождения Адам Михник заявил, что благодаря кардиналу Вышинскому «церковь стала самым могучим противником тоталитарной системы». «Уход кардинала будет невосполнимой потерей», — сказал представитель Ватикана Кейси. Церковь все же намерена и дальше поддерживать «Солидарность» и противостоять репрессиям.
Папа был убежден, что рано или поздно репрессии наступят. Важно было лишь то, какую они примут форму и как к этому будут подготовлены Церковь и оппозиция, поскольку углублялся продовольственный кризис, участились забастовки. Церковь надеялась облегчить проведение реформ, но без «закручивания гаек». Но без Вышинского это будет нелегко сделать.
После двухчасовой встречи Кейси поблагодарил представителя Ватикана и спросил, будет ли Казароли располагать временем при следующем его визите в Ватикан. Сотрудник кардинала коротко ответил: «Нет». И добавил: кардинал считает, что в такой ситуации лучше всего не сотрудничать, это только обострит ситуацию. Кейси вовсе не был задет таким решительным отказом, поскольку высказанная информация и так во многом помогла ему. Из одного этого разговора он узнал больше о внутренней ситуации в Польше, чем из всех рапортов в Лэнгли.
Об услышанном он догадывался и раньше. В этом был готов содействовать и президент Рейган. «Мы в действительности не подписывали никаких договоров о сотрудничестве относительно разведывательной деятельности и ознакомления с ними друг друга, но Ватикан и так очень помог», — вспоминал Джон Пойндекстер. События вскоре должны были привести Ватикан и США к более тесному сотрудничеству, особенно в польских делах. Через несколько недель после визита Кейси в Рим произошла попытка покушения на Папу. Президент, Каспар Уайнбергер и Уильям Кейси видели за этим актом невидимую руку Советского Союза. Папа также.
Глава 4. Начало мировой экономической войны против СССР
В мае 1981 года в Москве проходило важное совещание КГБ. Собиралось высшее руководство разведки из всех управлений. Такие совещания проводились регулярно и являлись важным источником информации для партийного руководства. На основании их определялась текущая политика КПСС, готовились документы по важным проблемам, связанным с международной ситуацией, возникавшими перед Советским Союзом. С речами выступили Генеральный секретарь ЦК КПСС Леонид Брежнев и председатель КГБ Юрий Андропов, содержание этих речей не получило широкой огласки. Затрагивались проблемы Латинской Америки, Афганистана и Китая, но темой номер один была новая администрация в Вашингтоне.
Генеральный секретарь усталым шагом поднялся на трибуну. Этот сановник, десятилетия занимающий кресло на вершине Политбюро, выглядел не лучшим образом. Ходили слухи о его близкой кончине. Он говорил по бумажке, на носу у него были очки с толстыми стеклами. Патриарх партии говорил о том, что новое правительство в Вашингтоне «проявляет крайне реваншистские тенденции», ведет дело к «опасной дестабилизации в мире». Рейган проводит политику «дальнейшей эскалации гонки вооружений… и стремится к подрыву советской экономики». Новый президент «не заметил, что общая расстановка сил в мире не благоприятствует капитализму». Он хочет «нивелировать достижения международного социализма, используя методы провокации… и экономической войны».
Речь длилась сорок пять минут. Брежнев часто прерывался, чтобы найти нужное место в бумажке. Когда закончил, было видно, как он устал. Его тут же повезли домой.
Через несколько минут на трибуну поднялся Юрий Андропов. Он сам был не намного моложе Генерального секретаря, но был в лучшей форме, решителен, уверен в себе. Андропов показал образ Соединенных Штатов в еще более зловещих красках.
Довольно остро критиковалось правительство США. Андропов предполагал, что после своего появления в Овальном кабинете президент откажется от антисоветской риторики, но она продолжалась. Он процитировал присутствующим слова Рейгана, сказанные им во время первой пресс-конференции в Белом доме: «Они (Советский Союз) присвоили себе право свершать любые преступления, лишь бы достигнуть своей цели… Таким образом, разрядка действует лишь односторонне, является дорогой с односторонним движением, которую Советский Союз использует в своих целях».
По мнению Андропова, значение слов Рейгана было вполне ясным. Настали «опасные времена». Запад организует структуры с целью «провокаций против социализма». Кроме того, Вашингтон готовится к первому атомному удару. Со времен кубинского кризиса советские руководители не высказывались так агрессивно и не рисовали таких ужасающих картин…
