и как ночь черные волосы, кожа страшного бледного цвета. Я скован страхом, и раньше, чем успеваю сделать хоть что-то, дикари скрываются в ночи. Я же остался на поляне под прикрытием затухающего костра.
Моего факела еле хватает, чтобы осветить поляну. Я старался чаще смотреть по сторонам, то и дело оборачивался, ожидая нападения со спины. Вдруг почувствовал угрозу сзади, обернулся. Там стоял дикарь с "копьем". В полушаге от тел братьев. Я не мог резко на него напасть, не запнувшись о тела, но снова сзади была угроза. Обернулся. Встретился взглядом с дикаркой. Тощая, бледная, губы плотно сжаты, черные волосы слово сама ночь покрывают плечи. Я резко, как мог, ударил мечом. Но дикарка качнулась назад, и удар прошел мимо, тут в мою ногу воткнули "копье". От боли я вскрикнул, выпустив из рук меч и факел, бросился выдергивать копье, но лишь завалился на землю рядом с братьями.
В последний миг, когда над головой замерла дикарка, а заточенный кол стремился к горлу, я вспомнил слова учителя: "Помни! Если надо, ножом себе на брюхе вырежи, но блядь всегда! Всегда, я сказал! Когда тебя придут убивать, не будет разговоров о чести. Тебя ни одна тварь не предупредит. Тебя просто будут резать как свинью. Чем им под руку попадется. Старый алкаш со страшно изуродованной рукой. Когда-то, говорят, был славным воином, а потом все потерял и выживал лишь на подачки и то, что могли заплатить деревенские мальчишки за уроки воинского мастерства. Может, если бы я был усердней в учебе, может, останови я братьев и сам останься в деревне подольше, может тогда мы были бы живы. Кол вспорол горло. Я умирал. Не зная за что. Почему? От чьих рук? А по щекам бежали последние капли слез. Я не уберег братьев. Мне нет оправданья.
Добыча.
Я стоял в сторонке и, медленно вдыхая, выдыхая, пытался успокоить сердце после притока адреналина. Короткий бой. Три трупа, и на нас ни царапины. Удача. Сможем с них снять одежду. И взять то, чем костёр разжечь. И возможно еду. Заслужили это за все испытания, что пришлось вытерпеть. Заслужили хоть какой-то подарок.
Сил таскать тела не было. Было принято решение снять с них возможные ценности и вместе с их вещмешками закрепить на дереве при помощи веревок. А самим залезть чуть выше и там привязаться. После проделанной работы и кое-как закрепившись на дереве сами, дав телу на миг возможность расслабиться, я уснул или скорей отрубился.
Проснулся я, судя по свету солнца, ближе к вечеру. Танисса успела слезть с дерева и что-то там разобрать в добыче. Я аккуратно отвязался, медленно слез следом и, посмотрев на красноречивые пятна и ошметки, оставшиеся от тел спросил:
— Доброе утро. А ночные гости нас не навестят нас снова?
— Нет. Они, кстати, приходили утром, а не ночью. Съели трупы и пошли дальше.
Я улыбнулся столь лаконичному и простому ответу. А потом, смотря на не хитрые пожитки, что раскладывала дроу, снова полез с вопросом:
— И кто были наши жертвы?
Танисса как раз рассыпала на траве какой-то мешочек и, изучив горстку трав, ответила:
— Не богатые, не самые умные, но определенно невезучие деревенские парнишки. Судя по одежде и оружию, они, возможно, занимались мародёрством. Или, как максимум, покупали самый дешевый хлам, что могли найти. В лесу ради лекарственных трав, но, судя по собранному, они в этом ничего не смыслят. Мало того, что эту траву надо резать аккуратно очень острым ножом, лучше найти возможность, и достать для этого эльфийский нож, так они ее еще и с сорняком подобрали. Я понимаю, что не всем разбираться в травах, но если ты берешься за работу, то ты должен ей соответствовать!
Я улыбнулся. У девушки явно предвзятое отношение к профессиональному воспитанию. Ну да ладно, это сейчас неважно:
— Нашлось что-то, что может причинить неудобство среди людей?
— Ничего приметного. Никаких медальонов, вышивок, гербов или гравировок. Только, если меч может и сможет узнать какой кузнец, да и то сомневаюсь.
Не так я себе представлял приключения. Снимать окровавленную одежду с тел, мы побрезговали сразу, а теперь остались лишь обрывки. В мешках нашлось пару штанов подходящего размера и несколько рубах. Очень скромная кучка монет без золота и серебра. Три ножа, кинжал, меч и дубина.
Обувь пришлось стягивать с остатков трупов. После нескольких движений ножа, и использования плотной бечёвки, наши ноги смогли хоть немного расслабиться не в самой хорошей, но все-таки обувке. Теперь путь можно проложить уверенно.
Обувь из какой-то дешевой кожи, порезанная ножом, чтоб можно было подвязать и на ноге плотнее закрепить. Ввел, так сказать, понятие шнурки. Пока сбоку и без язычка, но в эту сторону поработаем. Штаны из какой-то грубой ткани. Вонь терпима, но явно есть необходимость искать ручей. Рубахи висят на поясе, тут без ручья не как. Танисса все-таки со скрипом зубов порезала одну рубашку и повязала себе топ.
Меч и все три ножа дроу. Она их может метко метнуть. Мне кинжал нужен для самообороны, его я хоть в руках нормально держу. С мечом вышло очень забавно. После моих попыток продемонстрировать свои умения, Танисса забрала его себе. Сказала, как только обзаведется луком, вернет мне меч. Я буду отвлекать и смешить противников, а она всех перестреляет.
Люди всегда оправдают твои надежды и страхи.
Оставив тела позади, я снова двинулся следом за дроу. Теперь мы хоть немного похожи на путешественников. За плечами, пусть и пустые, но все-таки мешки. На поясе холодное оружие. Сможем ли пройти в город или еще куда, это вопрос. Мало ли какой налог есть и где? Деньги, точнее мешочек с монетами, отдан Таниссе, она явно сможет лучше за ним присмотреть. Жаль было плащи, эти большие куски ткани с парой швов и шнурком, чтоб могли принимать форму, и закрывать плотно голову. Бродяги постелили их на землю, чтобы спать, и за короткий бой, по ним не только успели пройтись, но и кровью заляпать. А такой след опасен. Потому с голым торсом я бодро шел след в след за Таниссой.
Нашли выход небольшого ручья. Стали пытаются долго и почти безрезультатно придать одежде нормальный вид. Так как хоть чего-то моющего в добыче не было, пришлось довольствоваться травой и камнями. Примерно через час возни в воде одежда расположилась на окрестных кустах на солнечной стороне.
Мы с Таниссой сели спина к спине в тени дерева. Предстояло передохнуть и придумать план:
— Теперь мы похожи на
