За исключением полосы препятствий новая программа многим отличается от предыдущей. Но перемена эта к худшему. К полосе препятствий прибавляются гимнастические упражнения в грязи и воде. Под наблюдением инструкторов в белых шлемах, у которых камень вместо сердца, проводятся «пляжные игры» и бег.
Если во время «адской недели» и бывают какие-то передышки, курсанты — как офицеры, так и рядовые — слишком измучены, чтобы замечать их. Устраиваются соревнования по бегу и плаванию. За этим следуют форсированные марши, бесконечная физическая подготовка, то по программе, то в виде наказания. К счастью, лекций почти не читают. Человек, который спит меньше двадцати часов в неделю, еще может заставить свое тело шевелиться, но разум его вряд ли может что-либо воспринять.
«Тяжелый четверг» сначала не кажется слишком тяжелым. Начальство «раздобрилось»: вы можете поваляться в постели до половины третьего утра. Как ни странно, но вам что-то никто не несет ваш утренний кофе. Через двадцать минут, подобно жителю пригорода, который, едва вскочив с кровати, мчится на поезд, чтобы успеть на работу, вы одеваетесь и хватаете свой спасательный жилет. На вас, словно на мула, навьючивают всякую всячину. Теперь вам кажется, что весь мир против вас. Выражения, которые вы мысленно произносите в адрес командования боевых пловцов, амфибийных сил и всего военно-морского флота, вряд ли могут быть напечатаны. Но, черт побери, вы им покажете, где раки зимуют! У вас еще кое-какая силенка осталась. Вы стерпите все и еще кое-что сверх того! Во всяком случае, вы на это надеетесь.
День «осинь жалко!», который приходится на пятницу «адской недели», начинается только в половине пятого, примерно с рассветом (если вам повезло и вы попали на летние курсы). Если все это происходит зимой, то темнота, ледяная вода и снег, смешанный с грязью, заставляют вас чувствовать себя самым несчастным человеком на свете.
После получасового марша вы добираетесь до пункта посадки. Еще через полчаса десантная баржа доставляет вас к пункту высадки на побережье. Едва вы успеваете ступить на землю, как побережье с оглушительным грохотом взлетает под небеса. Но это еще только увертюра.
Хотя курсант этого и не знает, но здесь он в большей безопасности, чем если бы он ехал в машине по шоссе. Фарватер обозначен буями, так что нет оснований бояться, что десантная баржа подойдет к берегу в опасной близости от подводных зарядов. Освещенность, течение, прилив, преобладающие ветры — все это заранее учтено. С командного пункта, откуда будут включаться электрические детонаторы сухопутных мин, безопасный участок, на котором, растянувшись в грязи, сгрудились курсанты, виден как на ладони. Вокруг них рвется взрывчатка. Но инструкторы, заложившие заряды, находятся вместе с курсантами, следят за тем, чтобы никто не попал на опасный участок.
Каждый заряд отмечен цветным флажком. Положение его определено с помощью инструментов, а не шагами. Все твердые предметы, находящиеся поблизости, убраны. Заряд засыпан песком, разрыхленной землей или глиной. Выставлены часовые, которые следят за тем, чтобы до тех пор, пока не подан сигнал «все чисто», ни один заряд не был взорван. За каждым курсантом внимательно наблюдают: нет ли на его лице признаков страха, не изувечился ли он.
Сопровождаемые инструкторами, курсанты бросаются вперед на участок № 2, преследуемые надоедливым грохотом «ручных гранат». Добравшись к 07 часам 10 минутам до участка № 2, они залегают. Вокруг них рвутся электрические мины. Общий вес зарядов составляет 130 килограммов. После этого курсанты, выбиваясь из сил, ползут по воде и грязи по направлению к болоту. Выбравшись оттуда, на участке № 3 они снова попадают под огонь. Новая порция зарядов весит 180 килограммов — «обстрел» довольно силен. Уже восемь часов.
Через 40 минут они возобновляют наступление и снова оказываются под обстрелом: это инструкторы продолжают изматывать им нервы. Сделав круг, они возвращаются к побережью, где смывают с себя грязь; наступает время завтрака.
К этому моменту они успели пройти более четырех километров, часа два пролежав под инсценированным артобстрелом. Потом продвигаются зигзагами и попадают на другое, еще более обширное болото, затем бегом возвращаются назад и вместо завтрака получают угощение в виде треклятой полосы препятствий. Угощение такое, что в другой раз не захочешь: мокрая, грязная одежда, тяжелые каски, капковые жилеты и огонь до изнурения.
Так оно и идет. Перед самым обедом, естественно, появляется еще одно болото, через которое нужно переползти, а за ним — снова обстрел. К половине первого курсанты преодолевают еще 7 километров и еще одну полосу препятствий.
Кое-как соскоблив грязь с лица, чтобы можно было открыть рот, курсанты, согнувшись в три погибели, обедают под аккомпанемент взрывов. Финиш наступает через три часа. За это время они преодолевают еще одно болото, снова попадают под обстрел.
Теперь можно подвести итоги дня «осинь жалко!»: около 20 километров бегом и ползком по песку, грязи и болоту. Полоса препятствий. Три с половиной часа вы, ни живы ни мертвы, лежали под «обстрелом»; пять с половиной часов ползали на животе и делали перебежки. И все это время ни один из курсантов не выпадал из поля зрения по меньшей мере двоих инструкторов.
В добавление к естественным препятствиям: липкой грязи, соленой и пресной воде, песку, колючему кустарнику и к полосе искусственных препятствий, преодолеваемой под огнем, для пущей убедительности в общей сложности взрывают 720 «гранат» и «мин» — двухсотграммовых брусков тола с взрывателями замедленного действия — и без малого полторы тонны электрических «мин». Однако не было случая, чтобы кто-нибудь из курсантов или инструкторов получил увечье. Боевые пловцы умеют обращаться со взрывчаткой.
Никого из курсантов не заставляют проходить испытания, предусмотренные программой дня «осинь жалко!» или любого другого дня «адской недели» в дисциплинарном порядке. Каждый вправе уйти в любой день. Как правило, увольняющийся вывозится с территории лагеря до наступления темноты. В день «осинь жалко!» он может просто снять с себя свой новенький алый шлем. Многие так и поступают. Их обычно выстраивают вдоль дороги, по которой выдержавшие испытания бойцы — смертельно усталые, но торжествующие — возвращаются в казармы.
Вот характерные цифры отсева за время предварительной подготовки:
в начале «адской недели»… 14 офицеров, 71 рядовой,
в конце… 8 офицеров, 34 рядовых.
Боевые пловцы называют эту операцию отсевом юнцов от мужей. Между тем в результате такого отбора остаются те, кто, недосыпая, едва не падая от изнеможения, подвергаясь придиркам и издевательствам инструкторов, нарочно подбивающих их на непослушание, все-таки заставляет свой измученный разум и тело подчиняться себе. «Адская неделя» — это поистине самое суровое испытание силы воли.
Курсанты пишут родным, гордо хвастаясь перенесенными мучениями, а их возмущенные матери и жены, не понимая в чем дело, обращаются с протестом к гражданским и военно-морским властям. Досадно, что этим заступницам невдомек, что если бы их мужчин приняли в ряды боевых пловцов без всяких испытаний и в боевых условиях они не выдержали бы напряжения, какое мало кто может вынести, то это действительно было бы равносильно убийству.
Но когда мучения оканчиваются, никто особенно не жалеет об этом. «Уцелевшие» курсанты (обычно остается половина тех храбрецов, которые начали подготовку каких-нибудь две недели назад) подвергаются тщательному опросу у себя в классе. Длится он час.
После получасовой пробежки, гимнастических упражнений, разных инспекторских смотров, если дело происходит на зимних курсах, заканчивающихся в феврале, курсанты собирают свои пожитки и из Литл-Крика (штат Вирджиния), где земля покрыта снегом, отправляются в Пуэрто-Рико, на базу военно-морской авиации Рузвельт-Роудс, где всегда сияет солнце, где вода всегда тепла и прозрачна, где, сказывают, инструкторы немного оттаивают и становятся почти людьми.
ДАЛЬНЕЙШАЯ ПОДГОТОВКА
Суровые проверки, заканчивающиеся «адской неделей», еще не дают солдату основания считать себя боевым пловцом. Пройдя предварительную подготовку, он лишь получает право на еще более тяжкие испытания, которые могли бы оказаться опасными для здоровья или даже для жизни, не будь этой предварительной закалки.
Находится ли курсант на тихоокеанской базе в Коронадо или же на атлантической базе в Литл-Крик, он все равно должен пройти 16-недельный курс обучения. После этого, прежде чем он станет равноправным бойцом команды подводных подрывных работ, ему предстоит еще пройти шестимесячный испытательный срок.
Подготовка боевых пловцов для Атлантических амфибийных сил, как мы уже говорили, ведется в Литл-Крике (если дело происходит летом) или же в Рузвельт-Роудс (если дело происходит зимой). Однако сам курсант не имеет права выбора.
