именно он говорил, как говорил, ты же мог запомнить? —Тамерлан старался вести себя сдержанно, но чувствовал закипавшую в нем злость.
Киселев посмотрел на Тамерлана, как на надоедливого ребенка, который пристает к родителям с вопросом: «Во что поиграть?» Но что бы те ни предлагали, все ему не нравится.
– Тамерлан Ниязович, дело это давнее, звонок тот в поисках пропавшей девушки никакой роли не сыграл, поэтому извини уж, – Киселев развел руками, – но я мало помню подробности.
– Мужчина звонил? Это ты хотя бы помнишь? – тоже раздраженно спросил Тамерлан.
– Мужчина. Разговаривал нервно, но ничего особенного.
– Нервно, но ничего особенного, – задумчиво повторил Тамерлан. – Но тем не менее ты решил, что звонившим может быть сам похититель?
– Ну была такая мысль, только ни к чему она не привела. Как я уже сказал, никакой информации от звонившего мы не получили, больше он не перезванивал.
– Спасибо, Петр Андреевич, – сказал Тамерлан, вставая.
– Рад помочь, – с издевкой ответил тот.
Тамерлан усмехнулся и, кивнув двум другим следователям, которые сидели в одном кабинете с Киселевым, вышел за дверь. Чертыхнувшись, он пошел к себе. За долгие годы сначала в оперативном отделе, потом в следственном комитете Тамерлану приходилось работать с разными людьми. С кем-то, как с Авериным или Андроновым, он сдружился. Кого-то просто уважал как коллегу и хорошего специалиста. Взять вон хоть Васю Громыкина, за которого их Анюта замуж собралась. С кем-то оставался в нейтральных отношениях. Однако ни один из сослуживцев не раздражал его так, как Киселев. Работать толком не умеет, подгребает под себя самые легкие дела, а гонору столько, будто он, ни много ни мало, Чикатило ловил собственными руками.
Уже на подступах к лестнице Тамерлана догнал Толя, молодой парнишка, работавший в команде Киселева последние пару лет.
– Тамерлан Ниязович, – позвал он.
– Что, Толя? – обернулся Тамерлан.
– Я слышал ваш разговор с Киселевым, – сбивчиво произнес парень, откидывая со лба непослушные вьющиеся волосы. – Петр Андреевич, может, забыл, а может, не захотел вспоминать, но там кое-что было, в этом звонке.
Тамерлан теперь уже с большим интересом посмотрел на молоденького следователя.
– И что же там было?
– Звонивший заикался.
– Заикался или нервничал? – переспросил Тамерлан, оживляясь.
– Нет, именно заикался. Киселев, когда повесил трубку, еще передразнил его: «Я га-га-га-тов па—па-памочь следствию, но за-за-за вознаграждение». И добавил: « Гогочет, как гусь, черт заикатый».
– Значит, черт заикатый, – задумался Тамерлан.
– Да, – кивнул Толя.
– А в окружении Павлюк не искали кого-то с таким дефектом речи?
– Специально не искали. Киселев не посчитал это важным, а при опросе знакомых заик нам не попалось.
– Понятно. Ничего у него не важно, – пробормотал раздосадованный Тамерлан. – Спасибо, Толя, – пожал руку парню Тамерлан. – Это может пригодиться.
Тамерлан начал спускаться по лестнице – Павел уже ждал его на стоянке. Сегодня они собирались отправиться в школу и опросить одноклассников Валерии Павлюк.
– Тамерлан Ниязович? – снова позвал Толя.
Тот вскинул на парня глаза.
– Тамерлан Ниязович, возьмите меня к себе в команду, а? Не могу я с Киселевым работать, – взмолился Толя.
– Вообще-то, у меня штат укомплектован, – ответил Тамерлан, но, увидев враз погрустневшее лицо молодого сотрудника, добавил: – Знаешь-ка что, Анатолий? Иди к Андронову. Если Владимир Петрович даст добро, то я не против.
– Спасибо, Тамерлан Ниязович, – обрадовался парень и, распрощавшись, бросился вверх по лестнице, в кабинет главы управления.
Тамерлан подумал, что лишний следователь в команде ему не помешает. Дел у них в производстве накопилось, а у Киселева их было в три раза меньше, так что и без Толи обойдется. Возьмет вон кого-нибудь из стажеров, которых сегодня обещали прислать на практику.
***
С директором школы, где училась погибшая Валерия Павлюк, Тамерлан созвонился еще на прошлой неделе и договорился о том, чтобы приехать и побеседовать с одноклассниками девочки.
– Приезжайте в понедельник, – сказала директриса. – У нас физрук заболел, и ребята, вместо урока, решили организовать субботник. Будут убирать прошлогоднюю листву и ветки.
Оказавшись в стенах школы, Тамерлан и Павел первым делом заглянули в кабинет директора. Они обменялись приветствиями, и женщина предложила проводить следователей туда, где класс Валерии Павлюк собрался на субботник. Они двинулись длинным коридором к вспомогательному выходу из школы.
– Вы не подумайте, у нас с родителями все согласовано, – будто оправдываясь, сказала директриса и тяжело вздохнула. – Сейчас без этого никуда. Лишний раз ребенка не попросишь стереть с доски.
– А я помню, мы раньше все время и генеральные уборки проводили, и территорию школы обихаживали, – сказал Павел.
– Раньше все можно было, и дети не против. А сегодня все вон какие умные, – поджала тонкие губы директриса. – Месяц назад у нас молоденькая русичка попросила одну из девятиклассниц вымыть доску, так та родителям нажаловалась. Целый скандал устроили. Мол, как это так, мы согласия не давали на эксплуатацию ребенка.
– Скажите, а Валерию Павлюк вы хорошо знали? – спросил Тамерлан, уводя разговор в нужное ему русло.
– Вам характеристику написать? Я в декабре писала другому следователю.
– Да, мы видели. А что, помимо характеристики, вы можете сказать о девочке? – поинтересовался Тамерлан.
– Хотите знать мое откровенное, так сказать, не под запись мнение, – поняла женщина.
Тамерлан кивнул.
– Лера была очень сложным подростком, – снимая круглые очки с носа, осторожно сказала директриса. – Да что там юлить – сладу с ней никакого не было. Учиться не хотела, школу прогуливала. До отца не дозвонишься – всегда в разъездах. Бабушка справиться с ней не могла. В этом году Лера вообще толком на занятия и не ходила, могла неделями не появляться на уроках.
– А как ее с такой успеваемостью в десятый класс перевели? – поинтересовался Павел.
– Она девятый закончила неплохо. И раньше такого отношения к учебе у Леры не наблюдалось, – пояснила женщина. – Да, бывало, пропускала занятия из-за простуды. Звезд с неба не хватала, училась с ленцой, могла поперечить учителю, но у нас бывали кадры и похуже.
– А в старших классах девочка изменилась, значит? – спросил Тамерлан.
Директриса утвердительно кивнула.
– В общем-то, в ней всегда это сидело. Какая-то неугомонность. Протест, – пояснила директриса. – Но с началом учебного года Лера, если можно так выразиться, совсем сошла с колеи. Почувствовала себя взрослой. Учебу почти забросила. Если приходила на занятия, то в открытую выкладывала телефон на парту и на требования учителей убрать его лишь посмеивалась. Домашние задания, конечно, не делала. Дерзила.
– Что же так могло повлиять на отношение девочки к учебе? – уточнил Тамерлан. – Что же заставило ее, как вы сказали, окончательно сойти с колеи?
Пожав плечами, директриса толкнула дверь, и они оказались на заднем дворе школы. Здесь была спортивная площадка, за которой
