Труд молитвы является предпосылкой для всякого другого труда в Царствии Божием по той простой причине, что посредством молитвы мы подключаем небесные силы к нашему бессилию, с#лы, которые претворяют воду в вино и устраняют горы из жизни нас и других, силы, которые пробуждают спящих, завоевывают крепости и невозможное делают возможным.
Есть немало верующих, которые неверно оценивают молитвенный труд. Они смотрят на молитву, главным образом, как на средство сохранения жизни в Боге, так как окружающая их со всех сторон мирская атмосфера постоянно угрожает убить их слабую и хрупкую внутреннюю жизнь. Такова и их молитва: она вращается вокруг их самих и их близких. Это вращение несколько расширяется, когда мы находимся в кругу наших братьев по вере и перед нашим взором предстают громадные проблемы Царства Божьего внутри и вне. Но как только мы снова возвращаемся к нашей повседневной жизни, круг наших молитвенных нужд снова становится узким.
Да, воистину, лишь Дух молитвы может показать нам, каким образом мы можем использовать молитву в качестве рабочего инструмента. Всякий раз, когда мы наталкиваемся на эгоизм, свойственный нашей молитве, нам нужно в сознании своей нужды и своей беспомощности воззвать к Нему, дающему просто и без упреков. И Он сотворит то, чего у нас нет. Благодарение Богу!
К числу наставлений, в которых мы нуждаемся в молитвенном труде, относится и наставление в отношении времени молитвы.
Всякий труд требует времени. Когда мы сознаем, что молитва является частью нашей ежедневной рабочей программы, тогда мы так планируем наш день, чтобы оставалось время и для этого труда, как и для еды и других необходимых потребностей.
Таким образом, этот молитвенный труд требует времени. Совершать этот труд сможет лишь тот, кто согласен пожертвовать для этого определенное время. Уже одно это говорит нам о том, что молитвенный труд может совершать лишь тот, кто имеет дух послушания. Другие находят тысячи причин, чтобы не совершать этот труд. У них нет времени, и они не желают найти его. Многие удовлетворяются стихийностью своей молитвенной жизни, которая по этой причине непродуктивна и бесплодна. У них нет определенных часов молитвы, и они делают это, когда у них есть время. Они все предают случаю. Да и само содержание их молитв определяется имеющимся в их распоряжении временем и тем, что им в данный момент приходит на ум.
Молитвенный труд требует правильного планирования и целеустремленности. Враг позаботится о том, чтобы у нас как можно меньше времени оставалось для молитвы и чтобы уже по этой причине посредством молитвы было достигнуто немногое. Кроме того, он старается, чтобы мы были рассеянными и забывали о тех вопросах, которые особенно нуждаются в ходатайственных молитвах. Такой молитвенный труд не является ни продуманным, ни целеустремленным. Труд молитвы будет успешен лишь в том случае, если он тщательно спланирован.
Я должен знать, чего я хочу добиться в моей молитвенной комнате, прежде, чем я войду в нее. Я должен знать, какие личности и какие вопросы, относящиеся к обширной ниве Божией, должен я принести к Нему в молитве. Смотря по тому, насколько Духу Святому удалось расширить круг наших молитвенных нужд, это могут быть очень многие вопросы. Поэтому моя забывчивость не должна мешать мне в этом труде. Если для меня трудно вспомнить отдельные личности или проблемы, я могу помочь своей памяти посредством записей.
Иоган Джонсон как–то рассказал об одной миссионерке, которая все больше и больше посвящала себя святому ходатайственному служению. У нее все время увеличивался круг вопросов, чтобы за них молиться. Наконец, будучи уже не в состоянии все удерживать в памяти, она взяла маленькую записную книжку и все записала туда. И она продолжала молиться за этих людей и за эти проблемы. Когда возникали новые нужды, она и их записывала в свою книжечку. Если Господь отвечал ей, она зачеркивала эту нужду и писала на полях: благодарю.
Я никогда не имел особого доверия к старым молитвенникам, в которых напечатаны молитвы на утро, на вечер, а также особые жизненные события, хотя и они для некоторых могут быть полезными. Но я очень советую иметь такую маленькую молитвенную книжечку. Этот молитвенный труд легко может превратиться в форму. Поэтому важно, чтобы молитвы были насколько возможно конкретными. Общие фразы обезличивают молитву. Если я молюсь за какого–то человека, я должен назвать что–то определенное из его жизни или из его обстоятельств. Молясь за какое–то общество, мне нужно назвать отдельные лица, которые особенно связаны с его трудом, или определенные трудности и проблемы, возникшие к этому времени. Все это облегчает для нас труд молитвы. Эти истины были ясны также и для Лютера, который подчеркивал, что мы в наших молитвах должны просить о чем–то определенном.
Если мы таким образом совершаем молитвенный труд, то ясно, что для этого требуется так много времени, что едва ли мы сможем каждый день излагать все наши просьбы. Поэтому будет разумно, если мы наши просьбы разделим на шесть дней недели. И когда подойдет воскресный день, все их можно объединить, ибо в этот день у нас больше времени для молитвы. Само собой разумеется, что у каждого из нас есть такие лица и проблемы, которые особенно близки нашему сердцу и о которых мы молимся ежедневно.
Христиане нашего времени — это прилежные люди. Мы не зря живем в век труда. В истории Церкви Божией никогда столько не трудились, как сегодня. И никогда еще не было столько тружеников. И никогда труд не был так организован и специализирован. Тяжелый, напряженный труд! Постоянно нужно чем–то жертвовать. Жертвовать силой, временем, интересами, деньгами.
Механизация достигла большого развития — уже многие призывают к ее ограничению. Они отвергают дальнейшие новшества и требуют, чтобы конвейерный труд был, насколько возможно, ограничен. Другие хотят еще большей организации. Ведь мы живем в век организации, и многие верят, что лучшая организация принесет благо.
Когда я рассматриваю сегодняшнюю ситуацию в области нашего добровольного христианского труда, мне не приходит на ум ни одна из вышеназванных мыслей.
Все мы едины в том, что существует несоответствие между механизацией и движущей силой. Однако, мне кажется неестественным для устранения этого несоответствия уменьшать механизацию, вместо того, чтобы увеличить движущую силу.
Я вспоминаю, что на моей родине молотилки приводились в движение ручной силой. Этим были заняты несколько смен, так как это была трудная работа. Теперь все иначе. Включают рубильник, и в день молотят в сотни раз больше зерна. И это при гораздо меньших усилиях, чем прежде. Решающую роль здесь играет сила мотора. Она сразу молотит и очищает зерно. Это дает большую экономию и в людях, и во времени.
Я часто думаю об этом, когда вижу сегодняшнюю ситуацию в нашем христианском труде. Когда механизм выматывает нас, то причина заключается в том, что мы, вместо того, чтобы использовать небесную силу, употребляем человеческую. Я знаю, что мы молимся — как наедине, так и в общениях. Но я боюсь, что мы здесь не делаем то, что надо, и не возлагаем нашего упования на Божественную силу. Поэтому наш труд такой напряженный и такой утомительный для нас.
В нашем распоряжении находятся небесные силы! Речь идет лишь о том, в порядке ли наш контакт. Нам нужно просить о Духе молитвы. Он находится в мастерской, в которой находится проводник силы. Над дверью этого помещения написано: «Ничего не будет невозможного для вас».
То, что получится из нашего напряженного христианского труда, зависит не от ограничений или организации, а от того, сможет ли Дух Божий побудить нас к молитвенному труду.
Молитвенная борьба I
Для большинства из нас трудности и страдания, связанные с молитвой, представляют из себя нечто непонятное.
Почему молитва должна быть связана со страданиями? Почему наша молитвенная жизнь должна быть постоянно текущим источником страданий?
Когда мы размышляем об этом, нам становится понятно, что, по сути, иначе и быть не может. Если молитва, как мы видели, является центральным моментом нашей новой жизни, сердечным пульсом нашей жизни в Боге, то ясно, что молитвенная жизнь представляет из себя мишень, в которую диавол направляет все свое самое лучшее оружие. Он лучше нас понимает, какое значение имеет молитва для нас и для других. Поэтому свой главный удар он направляет именно на молитву. Если ему удастся каким–либо образом отвлечь нас от нее, у него появится возможность мешать нашему хождению перед Богом, и мы даже не заметим этого. Для диавола это наилучший, незаметный для нас самих, способ завладеть нашей духовной жизнью. Он охотно приобретает себе таких служителей, которые думают, что они принадлежат Богу, и на которых другие смотрят, как на детей Божиих.
Поэтому сатана мобилизует все то, чем он обладает, чтобы мешать нашей молитвенной жизни. И он имеет сильного союзника в нашей собственной груди: нашего старого Адама. Он, согласно Писанию и нашему собственному горькому опыту, враждебно настроен по отношению к Богу (Рим. 8,7) и до смерти боится, когда мы в молитве приближаемся к Богу. Это должно быть нам ясно. Здесь кроется секрет обычно непонятного для нас нежелания молиться, которое мы временами то в большей, то в меньшей степени ощущаем. Это не должно пугать или смущать нас. Это обстоятельство лишь подтверждает старую истину, что «плоть противится Духу». Мы живем во плоти, и потому должны будем терпеть страдания.
