«Постой, — осторожно спросила Дафна, — а твоя осенняя куртка… ну в которой ты вчера приходил… она разве не…?»
— Так это она и есть. Катя мне ее передарила. Она ей велика оказалась, — ответил Мошкин с робкой улыбкой.
Когда мальчик Петя Чимоданов съел все, что имелось в кастрюльке, они с Мефом стали вспоминать про вчерашний дождь и спорить, кто больше намокает: человек, который идет под дождем, или человек, который бежит. Меф утверждал, что который бежит, потому что он еще и грудью капли сшибает. «Зато он меньше времени под дождем проводит!» — напирал Чимоданов.
Мошкин не вмешивался. Он только вспоминал, как шагал вчера по огромной луже, в которую превратилась 2-я Хуторская улица, останавливался и спрашивал: «Когда ты совсем мокрый, дождя можно уже не бояться? Да?»
Пока они препирались, соскучившаяся Дафна пела Депресняку колыбельную: «Спи моя гадость, усни!» Бывали случаи, когда Чимоданов и Меф спорили о какой-нибудь ерунде часа по два, и Даф, зевая, отправлялась спать, оставив их выяснять, сохранится ли человеческая культура, если пять мужчин и пять женщин попадут на необитаемую планету, не имея даже гвоздя и шариковой ручки, или не сохранится.
— Подчеркиваю! Имей в виду! — наконец сказал утомленный Чимоданов.
Горло у него сипело от многократного повторения одного и того же.
— Да имел я тебя в виду! — отвечал Меф, под глазами у которого голубели подковы.
Он посмотрел на часы и со стоном встал, чтобы собираться в универ.
— А я тогда посплю часик на твоей кровати! Вечером тренировка! — сказал Мошкин, обрушиваясь на диван Мефа. Диван всхлипнул всеми пружинами.
* * *
Вернувшись из университета, Меф обнаружил у входа в общежитие мотоцикл Эссиорха, прикрученный цепью к выносной рекламе магазина «Продукты». Возле мотоцикла на корточках сидел обросший бородой озеленитель в шлепках и ногтем большого пальца ковырял цепь там, где с нее содралась краска.
— Здравствуй, аксакал! Твой мотоцикл? — спросил Меф.
Озеленитель не растерялся.
— Тут парковать нельзя! Слюшай, да! — сказал он, отодвигаясь от мотоцикла не дальше чем на шаг.
Меф некоторое время прождал, пока он уйдет, но так и не дождался. Озеленитель смотрел на него круглыми глазами и грозно шевелил большими пальцами ног. Тогда Меф ушел сам.
Эссиорх с Дафной сидели за столом. В первую секунду Меф подумал, что они играют в карты. Но они раскладывали фотографии. Меф заглянул Дафне через плечо. На одном из снимков он узнал Тухломона. Другие тоже показались ему знакомыми. Когда-то он часто видел их в очереди суккубов и комиссионеров.
— Этот? — спрашивал Эссиорх, подвигая один из снимков.
— Он бы не рискнул. Очень уж Арея боялся, — отвечала Даф и двигала вперед другой снимок. — Скорее уж этот! Вечно первым лез и наглел!
— Эссиорх! Скоро без мотоцикла останешься! — сообщил Меф.
Вскочив, хранитель подбежал к окну. Озеленитель раздобыл где-то ножовку и увлеченно пилил цепь.
— Да нужен ему мой мотоцикл! Говорил я Улите: крась лучше! — зевнул Эссиорх, возвращаясь на свое место.
— Ты что, не собираешься ничего делать?
— Цепь заговоренная. Чтобы ее перепилить, нужно лет шесть, — довольно объяснил Эссиорх.
Он закончил сортировать карточки и убрал лишние со стола, оставив только несколько.
— Вот они — самые удачливые суккубы и комиссионеры мрака, которым начальство делает послабления. Есть и другие, но, думаю, вначале стоит проверить этих…
— А зачем их проверять? — спросил Меф. Он видел в свое время столько пластилиновых рож, что теперь его от них мутило.
Из любопытства Буслаев подошел к окну. Разочаровавшись в ножовке, бородатый озеленитель уже работал циркуляркой, добытой на ближайшей стройке. Рядом, настороженно поглядывая по сторонам, вертелось еще трое озеленителей. Циркулярка звякнула. Диск разлетелся.
Дафна посмотрела на Эссиорха. Тот кивнул.
— Есть предположение, что у кого-то из них твои ножны, — объяснила Дафна.
Буслаев подался вперед. О существовании двух других артефактов он слышал и прежде, но считал их легендой.
— Мои ножны? А щит?
Дафна беспомощно оглянулась на шкаф. Меф нетерпеливо потянул дверцу. На него обрушилась лавина одежды. Недовольно зашипел, щеря зубы, дремлющий вечно в самых неподходящих местах Депресняк. Меф задрал голову, сдернул с верхней полки рюкзак. Из-под рюкзака плеснул светом каплевидный щит с женской головой.
Разглядывать его Меф не стал. Он не признавал эстетики ради эстетики. Оружие он делил на то, что «работает», и на то, что «не катит». Схватил щит, надел на руку. Стремительным толчком воли вызвал меч. На мгновение меч притянулся к щиту, точно поздоровался с ним после долгой разлуки, и сразу отстранился. Меф прокрутил меч в руке.
— Давай проверим щит! Атакуй! — потребовал он у Эссиорха.
— Лучше начать с маголодий! — мягко возразил тот.
Меф повернулся к Дафне.
— Давай самую сильную!
Дафна извлекла флейту и, сложив в голове маголодию, коснулась губами мундштука. Раньше она бы сделала это не задумываясь, но сейчас ей было жаль его. Последнее время Дафна настолько омефилась, что даже слово «мифический» писала через е — «мефический». А тут нате вам — пали в него боевой маголодией.
— Как-то так сразу… Я не могу… Ты в курсе, что маголодий понарошку не бывает? Если уж шарахнет, то…
— Давай! — нетерпеливо повторил Меф. Дафна выдохнула штопорную маголодию — не самую сильную, но одну из самых удачных. Спиралью закручиваясь вокруг противника, маголодия терпеливо выискивала в его обороне брешь и наносила туда удар.
Меф полетел кувырком, спиной опрокинув стол. Эссиорх помог ему подняться. Потом нашел щит и вернул Мефу. Тыльной частью руки Буслаев вытер нос. На руке дрожала капля крови, похожая на шарик.
— С этой ясно!.. Давай другую! — распорядился он.
— А одной тебе мало? — грустно спросила Дафна. Меф, как всегда, не склонен был признавать поражение.
— Слишком длинная. Я бы тебя мечом достал! Мне важно было проверить: отражает или нет, — заявил он и снова загородился щитом.
Дафна выдохнула следующую. Эта была сильнее прежней, но не такая изворотливая. Соткавшись из воздуха и из мысли Дафны, звуки ударили в центр щита. Меф качнулся, но устоял.
— Отлично! Еще!
Вскоре Дафне пришлось напрягаться. Она никогда особенно не утруждала себя зазубриванием атакующих маголодий — хватало тех нескольких, которые она регулярно использовала.
Из семнадцати стандартных атакующих маголодий щит пробили только две. Часть не сработала вообще, потому что Дафна, мало практикуясь, что-то в них напутала. Еще четыре нанесли Мефу некоторый урон. Остальные щит стряхнул небрежно, как дождевые капли.
Уже под конец Дафна вспомнила маголодию тройной атаки. Первая волна звуков на время ослепляла противника. Вторая подбрасывала его, pi третья ударяла по нему, как ракетка по подкинутому мячу.
Меф был знаком с этой маголодией и прежде, но никогда ничего не мог ей противопоставить. Можно отразить выпад клинком, но как отразишь мчащийся на тебя грузовик? Уже после первой слепящей волны, уверенный, что его сейчас впечатает в стену, Меф, забывшись, перехватил меч обеими руками и внезапно понял, что щит исчез. Он оборонял все тело, но при этом словно и не существовал. Вторая волна соскользнула с защиты Мефа, лишь слегка опалив ему волосы, а третья прокатилась над ним, не причинив никакого вреда.
Пораженная Дафна опустила флейту. Меф сделал мечом несколько пробных выпадов с обеих рук. Щит не мешал, не сковывал движений, хотя Меф и ощущал его присутствие. И лишь когда Меф пожелал этого и перебросил меч в правую руку, щит возник снова.
— Ну что… закончились маголодии? Теперь давай ты! — в азарте крикнул Меф Эссиорху.
Тот развел руками.
— Да что я? Я старый изломанный байкер! Ты вон с ним справься! Давай, Корнелий! Только не зашиби! — лениво сказал Эссиорх, кивая куда-то за спину Мефа.
Буслаев обернулся, не понимая, откуда в комнате мог взяться Корнелий. В следующую секунду Эссиорх с силой дернул за ковер и мгновенно закатал в него Мефа вместе со щитом. На свернутый ковер хранитель аккуратно поставил стул и сел на него. Буслаев извивался как гусеница. Из ковра торчала одна голова.
Эссиорх ногой придвинул к себе разбитые маголодией часы и послушал ухом, тикают ли они.
— Дафна, тебе пора! Надеюсь, Улита уже выследила суккуба. Одного из тех, троих. Я просил ее еще с утра, — сказал он.
— Суккуба? Какого? — спросила Даф.
— На месте узнаешь.
— А я? — завопил из ковра Меф.
— Нам с тобой лучше не маячить. С этой публикой я больше Улите доверяю. Спугнем, заляжет на дно — за год не выцарапаешь… Да не извивайся ты! Силы береги! Тебе сегодня в другой город ехать!
