Первый капеллан кивнул и увел своих подчиненных в тень могучего корабля. Затем Воитель повернулся к морнивальцам.
— Эзекиль, используй сигнал локатора на моих доспехах и подстрахуй мое продвижение слева. Маленький Хорус, ты пойдешь справа. Торгаддон и Локен, вы останетесь в тылу. Обеспечьте безопасность в этом районе и по пути нашего возвращения. Понятно?
Воитель распределил группы, как обычно, наилучшим образом, но задание остаться сзади и прикрывать тыл сильно огорчило Локена. Он видел, что и остальные члены Морниваля, особенно Торгаддон, тоже удивлены. Или Воитель таким образом хотел наказать его за сомнения в его действиях и совет передать другим командование штурмгругаюй? Почему его оставили сзади?
— Понятно? — переспросил Хорус, и все четверо членов морнивальского братства кивнули. — Тогда вперед! — крикнул Воитель. — Я должен уничтожить изменника!
Люк Седирэ скомандовал своим штурмовикам выступить вперед, и мощные двигатели их прыжковых ранцев легко подбросили воинов к черневшим в боку корабля пробоинам. Как и ожидал Локен, Люк первым оказался внутри и без промедления нырнул в темное чрево корабля. Его воины последовали за командиром и вскоре скрылись из виду. Абаддон и Аксиманд отыскали другие пробоины и стали подниматься по еще дымящимся обломкам к дырам, оставленным снарядами титанов. Аксиманд, на мгновение обернувшись, недоумевающе пожал плечами, и Локен проводил его взглядом, все еще не в силах поверить, что братья по Морнивалю пойдут в этот бой без него.
Сам Воитель легко, словно по отлогому склону холма, поднялся по груде обломков, и Верулам Мой последовал за ним.
Через несколько мгновений на пустынном болоте остались только Торгаддон и Локен со своими ротами. Гарвель ощущал молчаливое недоумение своих воинов. Они стояли в ожидании приказа вступить в бой, но их капитан не мог отдать такого распоряжения.
Из оцепенения всех вывел Торгаддон — он громким голосом стал отдавать приказы оставшимся Астартес. Вскоре вокруг позиции образовался кордон, разведчики Неро Випуса заняли наблюдательные посты у кромки тумана, а отделение Брейкспура поднялось по грудам обломков, чтобы наблюдать за выходами из «Славы Терры».
— Так что именно ты сказал командующему? — спросил Торгаддон, возвращаясь к Локену через озерцо жидкой грязи.
Локен стал припоминать все произошедшие между ним и Воителем разговоры с тех пор, как они ступили на поверхность спутника Давина. Он пытался отыскать хоть какой-то намек на оскорбление, но не мог найти ничего такого, что оправдывало бы отстранение его и Торгаддона от сражения с Тембой.
— Ничего особенного, — ответил он. — Только то, о чем я уже рассказывал.
— Тогда я не вижу в этом никакого смысла, — сказал Торгаддон, безуспешно стараясь стереть со лба грязь и только больше размазывая ее по лицу. — Хотелось бы знать, зачем ему понадобилось лишать нас этой потехи? И почему он выбрал Моя?
— Верулам — опытный офицер, — заметил Локен.
— Опытный? — ухмыльнулся Торгаддон. — Не пойми меня превратно, Гарви, я люблю Верулама как родного брата, но он рядовой офицер. Ты это знаешь не хуже меня, и в этом нет ничего плохого, Император знает, нам нужны рядовые офицеры, но это не тот воин, который должен быть рядом с Воителем в таком деле.
Локен ничего не мог возразить Торгаддону, он был озадачен приказом Хоруса не меньше.
— Я не знаю, что тебе и сказать, Тарик. Ты прав, но командир отдал приказ, и мы обязаны его выполнять.
— Даже если знаем, что приказ бессмысленный?
У Локена не было ответа на этот вопрос.
Воитель и Верулам Мой вели передовой отряд штурмгруппы по темному и душному пространству «Славы Терры» через неестественно искривленные отсеки между покореженными и покрытыми плесенью переборками. Затхлая вода сочилась из щелей, а порывы влажного ветра, заблудившегося в останках корабля, звучали вздохами призраков. Омерзительные полоски черной плесени и лохмотья полуистлевшей ткани задевали их по шлемам, оставляя скользкие слизистые следы.
Сгнившие и съеденные червями полы представляли немалую опасность, но Астартес не теряли времени и быстро пробирались к командной рубке.
Постоянные донесения Седирэ через непрерывный треск помех информировали о продвижении головного отряда по безжизненному и пустому кораблю. Его группа была, по-видимому, совсем недалеко, но голос Люка постоянно пропадал, так что невозможно было разобрать каждое третье слово.
Чем дальше они углублялись в чрево корабля, тем хуже становилась связь.
— Эзекиль, — сказал Воитель в микрофон вокса на своем воротнике, — доложи о своих успехах.
Раздавшийся голос Абаддона был почти неузнаваем, громкий треск и шипение превращали его слова в бессмысленное бормотание:
— Двигаемся… чр… з… лубу… У нас… фланг… тель…
Хорус щелкнул по воксу:
— Эзекиль? Проклятье!
Хорус повернулся к Веруламу.
— Попробуй связаться с Эребом, — сказал он и снова занялся воксом. — Маленький Хорус, ты меня слышишь?
Опять раздалось шипение помех, затем прорвался едва слышный голос:
— …артиллерийская палуба… медленно… снаряды, …обезвредить… двигаемся…
— Эреба не слышно, — доложил Мой, — но он должен быть уже на противоположном борту корабля. Если помехи на таком небольшом расстоянии не позволяют говорить с рядом идущими воинами, то вряд ли вокс-линки пробьются через все судно.
— Проклятье! — снова бросил Хорус. — Ладно, давай двигаться дальше.
— Сэр, — остановил его Мой. — Могу я высказать предложение?
— Если это предложение вернуться назад, забудь о нем, Верулам. Задеты моя честь и доброе имя всего Похода, и никто не сможет сказать, что я повернул назад.
— Я понимаю, сэр, но капитан Локен, возможно, был прав. Мы подвергаем себя напрасному риску.
— Вся жизнь — сплошной риск, друг мой. Каждый день, который мы проводим вне пределов Терры, — это риск. Каждое мое решение — тоже риск. Мы не можем не рисковать собой, иначе мы ничего не добьемся. Если капитан будет в первую очередь заботиться о сохранности корабля, он никогда не выйдет из порта. Ты хороший офицер, Верулам, но ты не видишь возможности проявить героизм, как вижу ее я.
— Но, сэр, — возразил Мой, — мы не можем связаться с остальными группами и не имеем представления, что ожидает нас в глубине корабля. Простите, если я суюсь не в свое дело, но блуждание вслепую, чем занимаемся мы, не похоже на героизм. Это больше напоминает проверку догадок.
Хорус наклонился к Мою:
— Капитан, ты не хуже меня знаешь, что искусство войны состоит из построения предположений о том, что находится на противоположной стороне горы.
— Сэр, я понимаю… — заговорил Мой, но Хорус не дал ему себя перебить:
— С тех самых пор, как Император назначил меня на пост Воителя, люди постоянно указывают, что я должен делать и чего мне делать нельзя. Я устал от этого! — резко заявил Хорус. — Если кому-то не нравится мое мнение, что ж, это их проблемы. Я — Воитель, и я принял решение. Мы идем вперед.
В темноте неожиданно раздался резкий свист статических зарядов, а затем голос Люка прозвучал так отчетливо, словно он стоял рядом.
— Дьявол! Они здесь! — крикнул Седирэ. А потом все перевернулось с ног на голову.
Жуткий вой, шедший словно из самого центра спутника, Локен сначала ощутил подошвами сапог. Он в ужасе повернулся, услышал резкий скрежет и лязг рвущегося металла и увидел фонтаны грязи, вырывающиеся из земли вверх вместе с частями корабля, которые были погружены в болото. Затем «Слава Терры» накренилась, и весь корабль с ужасающей неотвратимостью стал опрокидываться.
— Всем отойти! — закричал Локен, видя, как колоссальная масса металла набирает скорость.
Астартес бросились бежать от падающего колосса, защитные системы шлемов заблокировали грохот и визг рвущегося металла, но Локен видел, как зловещая тень накрывает их темным саваном. Он обернулся как раз в тот момент, когда громада ударилась о поверхность с силой орбитального столкновения. Огромное сооружение сплющилось под собственным весом, огромные гейзеры болотной грязи взметнулись вверх на десятки метров. Ударная волна смела Локена, как пылинку, и он приземлился в затхлом пруду. Встав на колени, он увидел расходящиеся во все стороны от корабля волны жидкой мерзости и десятки своих воинов, погребенных в коричневой жиже. Вокруг рухнувшего судна образовался кратер, а затем сверху хлынул отвратительный вонючий дождь, мгновенно залепивший визор шлема, отчего видимость сократилась до нескольких метров.
Локен поднялся на ноги. Ударная волна рассеяла желтый туман, сопровождавший Астартес с момента их высадки, и, увидев, что скрывалось за его пеленой, Локен поспешно активировал болтер.
