Вообще скелеты — не редкость в Юсуповских домах. В одном из загородных поместий близ Петербурга как-то случайно обнаружился скелет, одетый в саван. Семейная легенда гласит, что сановная бабушка Феликса Феликсовича-младшего страстно любила некоего революционера. Она смогла спасти его из царской тюрьмы и поселила в тайной комнате возле собственной спальни, — дабы революцией занимался только с нею. Когда же «продолжатель дела декабристов и Герцена» умер, вынести тело незамеченным для прислуги, а значит и пресловутого «общественного мнения», не представилось возможным, потому его оставили в тайной комнате, тщательно заделав дверь. Энергетика непогребенного тела оказалась очень сильная. Находиться рядом с этой комнатой, даже не догадываясь о ее «жильце», было настоящей пыткой.
При ремонте 1891 года несколько скелетов нашлось непосредственно в самих «палатах боярина Волкова». Человеческие остовы располагались в заложенных нишах бывшей домовой церкви в верхнем этаже. Остается только гадать, как они туда попали и что чувствовали обитатели дворца, находясь непосредственно с ними рядом… Правда, парадная часть дворца для жилья никогда не использовалась, а во время балов и торжественных обедов чувства испытываются редко.
Впрочем, когда семья Юсуповых на рубеже XIX и XX столетий вновь на короткий срок переехала в Москву, то жить непосредственно в старых палатах не решилась. Для жилья отремонтировали и частью переделали флигель, а главный дом оставили для официальных приемов. Цари и министры танцевали тут на балах вплоть до 1-й мировой войны, поражаясь «византийской пышности» дворцовых интерьеров и ничем иным. Вообще же владение состояло из трех разновременных построек, объединенных в единое целое только при реставрации Н. В. Султанова в конце XIX века.
Палаты получили еще некоторе, весьма специфическое дополнение — многочисленные тайники. Некоторые фамильные ценности Юсуповых перед Октябрьской революцией спрятал здесь вместе с князем Феликсом-младшим Григорий Бужинский — преданный семье человек, многие годы командовавший всей домашней прислугой. Когда большевики пришли грабить дворцовые сокровища, то приказали Бужинскому показать, где укрыто княжеское добро. Бужинского пытали, и он умер от пыток, но сокровищ так и не показал. Об этом писал в воспоминаниях о дореволюционной жизни князь Ф. Ф. Юсупов-младший, кажется, намеренно запутывавший следы. Из его книги, появившейся в свет после войны, трудно понять, где же прятались ценности — в Московском или Петербургском дворцах.
Тайник же в бывших палатах Волкова летом 1925 года открылся почти как в сказке — «сам собой». Как иногда случается, зашла поломойка, служившая в доме до октября 1917, и не нашла под лестницей любимой ниши, где в былые времена хранила свой нехитрый инвентарь. Вскрыли новую кирпичную кладку под нижним пролетом лесницы, а за ней — сплошной мусор и старая одежда. Под мусором оказались спрятаны громадные ценности: 25 колье, 255 брошей, 13 диадем, 42 браслета. Здесь же хранились — скульптура из серебра, 200 чарок и даже скрипка Страдивари. Специально созданная комиссия вскоре обследовала все уголки дома, обнаружила еще порядка 20 тайников, устроенных вполне профессионально в дореволюционные времена, в том числе и бронированную или, как говорили тогда, стальную комнату под главной палатой дома. Все тайники оказались пусты, но надо заметить, что искали-то исключительно в доме, а не вокруг него…
Между тем, подземелья в Юсуповском дворце в первой половине XX столетия стали предметом не только научных исследований, но и мифотворчества. Игнатий Яковлевич Стеллецкий, знаменитый искатель библиотеки Ивана Грозного и знаток подземной Москвы, считал, что именно «палаты боярина Волкова» представляют собой один из замаскированных конечных пунктов подземных ходов, ведших из Кремля на московские окраины. Версия эта и ныне представляется вполне правдоподобной, — ведь именно в этом направлении располагалась будущая опричная столица Ивана Грозного — Александрова слобода.
В. А. Серов. «Портрет князя Ф. Ф. Юсупова-старшего». 1903. ГРМ.
В начале 1930-х годов во дворе палат Волкова Стеллецкий нашел четыре загадочных люка. Два оказались забиты землей, а два других удалось обследовать. Один из них представлял собой галерею, выложенную известняковыми плитами (белым камнем). Пройти ее можно было только на пять метров в глубину. Далее следовал завал. Остальные ходы остались и вовсе неисследованными. А ведь искал Игнатий Яковлевич Стеллецкий в Огородниках библиотеку царя Ивана Грозного. Продолжал искать долго, упорно, но так ничего не нашел. Или найти не дали? Известно ведь, что даже знаменитый архитектор-реставратор Петр Дмитриевич Барановский писал на Стеллецкого донос в ГПУ… А что уж говорить о рядовых завхозах?
В. А. Серов. «Портрет княгини З. Н. Юсуповой». 1900–1902 гг. ГРМ.
В конце XX столетия вроде бы заговорили о возобновлении раскопок и в этом районе, но, как теперь водится, разговорами все и кончилось. А искать, наверное, все еще есть что, даже если со страхом забыть о таинственной «либерии» Грозного и ее заклятии…
Мне уже не раз приходилось писать о том, что равнодушие к национальным сокровищам давно уже стало характерной чертой образа жизни и мышления немалой части людей нашей страны. Лучше исследовать загадки египетских пирамид, нежели что-то родное, русское…
К тому же Юсуповские палаты — редкостное по красоте творение настоящей русской архитектуры, к сожалению, давно утратило недолго имевшийся у него музейный статус. После революции и выселения князей Юсуповых тут несколько лет располагался филиал Исторического музея с интереснейшей и богатейшей экспозицией, посвященной истории русской армии. Здесь же хранились уникальные фонды музея «Старой Москвы» и вплоть до разгона заседала ученая комиссия «Старая Москва», основанная в 1909 году. Дворовые постройки дворцового комплекса занимал первый московский музей А. П. Чехова, впоследствие немало путешествовавший по столице, покуда не обрел уже после войны свой мемориальный Чеховский «дом в Кудрине».
К концу 1920-х годов Московский Юсуповский дворец «как бы» эмигрировал. Он оказался вычеркнут из московской культуры, превращен в типичное советское учреждение с чередой бесчисленных служебных кабинетов, секретарш, машинисток и строгим вахтером у входа — «Храм советской сельхознауки», Президиум Всесоюзной сельскохозяйственной академии (ВАСХНИЛ). Войти сюда человеку «с улицы» и теперь не так-то просто. Осмотр, если говорить точнее — обозрение, этого феерического по красоте и пышности отделки здания приносит истинное наслаждение, но, повторюсь, попасть сюда нелегко. Впрочем, «литературные путешествия» вместо реальных — наша старая, хотя и грустная традиция, но без традиций в книге, посвященной прошлому, обойтись никак нельзя.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
