их, он замер, выпучив глаза.
Он не успел сказать и слова, как Пинна сильно и резко, ударила его ногой в низ живота. Покраснев, слуга рухнул на колени. Выхватив из рукава пузырек духов, она прыснула ему в лицо, и глаза юноши закатились. Он рухнул без чувств.
— Давай уберем его куда-нибудь, чтобы он раньше времени нас не выдал, — предложила Пинна, остолбеневшей Агате.
Они вдвоем затащили его в ближайшую комнату, и Пинна ловко связала ему руки и ноги его собственным поясом и заткнула рот платком.
— Вот так гораздо лучше, — заметила она, потрепав юношу по волосам.
Они вышли в коридор и поторопились к дверям, ведущим в комнату Лидии. Идти осталось не больше десятка шагов, но Агате их путь уже казался вечностью.
Двери, покрытые изящной резьбой в виде спелых яблок, ветвей и закрученных корней, были заперты. У Пинны ушло не больше трех ударов сердца на то, чтобы справиться с замком с помощью шпильки.
Тихо скрипнув, двери отворились.
Комната оказалась такой же, какой Агата ее запомнила. С прекрасными цветочными фресками, украшавшими стены и своды, и с широкой кроватью под высокими столбиками. Вот только ни домиков, ни кукол здесь больше не было. Исчез и розовый балдахин. Без них просторное помещение казалось гулкой, пустой пещерой.
— Что вы здесь делаете? — раздался хриплый и слабый голос.
Агата вздрогнула, заметив Лидию. Та сидела за бюро, перед ней лежал лист бумаги и уголь, которым она рисовала до их появления.
Всегда бывшая стройной княжна истончилась еще больше, и походила на призрака сильнее, чем когда они встретили ее в подземельях, думая, что она погибла. Ее светлые волосы потеряли блеск и сияние, кожа была мертвенно бледной с синими тенями, сгустившимися под веками.
И все же, сразу стало ясно, что здесь нет безумия. Ее глаза были полны жизни, гнева и отчаяния.
Агата словно онемела, глотая булькающие в горле слова.
— Лидия, дорогая, мы пришли навестить тебя! — пропела Пинна. — Как ты поживаешь?
— Как видишь, не слишком хорошо, — Лидия задрала рукава кружевной ночной сорочки, в которую была облачена, продемонстрировав широкие серебряные браслеты, закрывавшие ее запястья.
Серебряный ошейник сжимал ее шею. Из под него и из под браслетов выглядывали края повязок, пропитавшихся сукровицей.
— Это… это же… — пробормотала Агата, не чувствуя в себе сил, чтобы произнести кусавшие язык слова.
— Да, они закрывают иглы, проткнувшие места силы, чтобы я не могла их извлечь и использовать дар.
— И это… это сделала она?
— Да, это сотворила со мной моя мать.
Пока они говорили, Пинна успела исследовать смежную комнату, где находилась гардеробная, и притащить оттуда шерстяное платье, туфли и желтый, подбитый мехом, плащ.
— Думаю, будет лучше продолжить беседу, когда мы уберемся отсюда подальше. Ты же ведь не хочешь здесь оставаться? Ну-ка, Агата не стой колонной, помогай.
Придя в себя, Агата бросилась к ним и пока Пинна натягивала прямо на сорочку Лидии платье, она засунула ее ноги в туфли. На ее тонких лодыжках тоже были серебряные браслеты, закрывавшие иглы, проткнувшие плоть.
Агату охватило ледяной злостью и страхом. Она не понимала, как мать может сделать такое со своим дитя.
— Мы должны зайти в комнату матушки, мне нужно там кое-что забрать, — сказала Лидия.
— Ты уверена, что это необходимо? — пробормотала Пинна, застегивая у нее на груди плащ.
— У нее мой перстень со скорлупой руха.
— У тебя есть рух?
— Должен был быть.
Они выбежали в коридор. Лидия еле шла и хромала, словно ей сломали ноги и они до конца еще не зажили. Пинне и Агате приходилось ее тащить на своих плечах.
Лидия указывала им путь, и вскоре они оказались подле дверей, ведущих в покои княгини. Пинна ловко расправилась с замком и они вошли в роскошную, просторную опочивальню, где все было убрано в бордово-алые тона.
Втроем они принялись обшаривать шкатулки и ящики. Доставая то одно, то другое кольцо, они показывали его Лидии, но все было не то. Агата с отчаянием думала, что им пригодился бы брат Сильвий или сестра Ноксия с их даром.
— Эй! Что ты делаешь? — прошипела Агата, заметив, что Пинна засовывает изумрудное ожерелья в сумочку, висевшую на поясе.
— Это для Лидии. На, что-то же она должна будет жить в изгнании?
— Не отвлекайтесь! Ищите кольцо! — приказала им Лидия.
Агата открыла очередной ящик трюмо, уже не стараясь сделать это аккуратно. Она дернула слишком сильно, и ящик вылетел из пазов, открывая спрятанное за ним второе дно.
Засунув в потайную нишу руку, она достала неприметную, деревянную шкатулку. Внутри оказался медальон, с убранным в него, светлым локоном. Оттенок отдавал не золотом, как волосы Лидии, а холодным серебром.
Отложив медальон в сторону, Агата потянулась к бархатному мешочку, лежавшему там же. Из него ей на ладонь выпал перстень с крупным матово розовым камнем, похожим на нутро морской раковины.
Агата тут же убрала его обратно в мешок, и передала Лидии.
— Посмотри, это оно?
— Да, это мое кольцо.
Лидия сжала перстень тонкими пальцами, и тут раздался звенящий гул колокольного звона. Казалось, что дребезжат сотни колокольчиков, разрывавших ночную тишину иступленной трелью.
— Что это? — спросила Агата.
— Это… тревога, — прошептала Лидия. — Матушка созывает слуг.
Они выглянули в коридор. Совсем близко раздавались голоса и топот ног. Они приближались.
— Давайте спрячемся и подождем, пока они пройдут мимо, — предложила Пинна.
Девушки затаились, дрожа при мысли о том, что кто-то может заглянуть в опочивальню княгини. Мимо дверей с топотом пробежало не меньше десятка слуг. Стоило им скрыться за поворотом, как они выбежали из комнаты, и как могли тихо, бросились к главной лестнице. Они хотели спуститься вниз, но внизу в холле уже толпились, разбуженные служанки и коридорные мальчики.
— Назад, — прошептала Лидия. — Там есть проход на черную лестницу.
Они бросились обратно к коридору, но совсем близко уже звучали шаги и крики. Над гулом голосов разносился пронзительный рык княгини Дуаре:
— Куда она делась?! Найдите ее! Лидия, мерзкая девчонка, ты пожалеешь, когда я найду тебя!
Они оказались в ловушке. Им ничего не оставалось, как карабкаться наверх, к входу на площадку насестной башни. Их заметили слуги, стоявшие внизу.
— Вот, они!
— Глядите, это княжна Лидия!
— Стойте, госпожа!
Путаясь в юбках, и таща за руку Лидию, Агата карабкалась наверх. Она споткнулась, упала, до мяса сорвала ноготь, но даже не обратила внимания.
За спиной громыхали шаги и пронзительный, звериный вой княгини.
— Ты! Ты пожалеешь! — орала она.
Глава 50. Риона и Павильон алых цветов
Пинна оставила Агату и
