Он повернулся к Пруиту и продолжал прерванный разговор, а охранник умолк в замешательстве — расстановка сил играла против него, и он считал, что это нечестно.
— Ты бы с ним не связывался, — посоветовал Пруит,
— Плевать! — Анджело улыбнулся. — У меня такие развлечения не часто. Меня сейчас все равно имеют как хотят. Так хоть нервы себе пощекочу.
— Как у вас там, в тюряге? — спросил Пруит.
— Не так уж плохо. Смотри, какие я себе мускулы накачал. К тому же теперь целиком перешел на махорку, — добавил он. — «Дюк» мне нравится даже больше, чем сигареты. Когда выйду, пригодится. Экономия.
— Значит, обращаются с вами ничего? Не бьют?
— Там, конечно, не пансион для благородных девиц. Но зато знаешь, что все это для твоего же блага. Верно я говорю, Шоколадка? — ухмыльнулся он.
Охранник ничего не ответил. Он пребывал в растерянности и молчал, уставившись в пустоту.
— Он не привык, чтобы с ним так обращались, — объяснил Анджело. — Честно говоря, я и сам к такому не привык.
— Я к тебе туда ходил. Сигареты хотел передать, пару блоков, — виновато сказал Пруит, — Меня не пропустили.
— Да, слышал, — жизнерадостно подтвердил Анджело. — Меня за это хотели в черный список внести. Только я и так уже в нем. Они решили, что я маменькин сынок, раз мне сигареты носят. Еле убедил их, что ничего подобного.
— А что с тобой дальше будет? Сколько тебе влепят, хоть знаешь?
— Откуда? Мне ни черта не говорят. Но суд будет скоро, а месяц я уже отсидел. Так что, если даже отдадут под «специальный» и получу по максимуму, останется трубить всего пять месяцев. Когда выйду, надо будет тоже закабалиться на весь тридцатник… Ты за меня не волнуйся. Все будет хорошо. Месяц я ведь уже отсидел. Мне его скостят… Те сорок долларов у тебя еще живы? — Не поворачивая головы, он скосил глаза на охранника у себя за спиной и взглядом предостерег Пруита.
— Не целиком. Часть я потратил.
— Я тебе как раз и хотел сказать. Эти деньги — твои. Ты сам их заработал, сам и трать. А насчет того, что ты мне должен, можешь не волноваться. — Он снова осторожно показал глазами на охранника. — Понял?
— Ладно.
— У нас все равно деньги отбирают. Так что ни о чем не думай и трать спокойно.
— Они мне для дела нужны. У меня есть план насчет Лорен.
— Она тебе в получку устроила веселый вечерок, да?
Пруит кивнул.
— Конечно, трать их. И не унывай, старичок.
— Ладно.
— Похоже, завертелось. Сейчас начнут вызывать.
Из двери кабинета в приемную вышел секретарь с длинным списком в руке. Он назвал чью-то фамилию. Солдат поднялся со стула и вслед за секретарем прошел в кабинет. Дверь долго оставалась закрытой, потом снова открылась, и секретарь выкрикнул: «Маджио!»
— Это я. — Анджело встал. — Я у них, по-моему, что-то вроде подсадной утки. Или, может, подопытный кролик? — Он прошел в дверь. Вернее, сначала туда прошел охранник с автоматом, потом Анджело, а потом второй охранник с автоматом. Дверь закрылась. Через несколько минут Маджио вышел из кабинета; вначале вышел охранник, за ним Маджио, затем второй охранник.
— Чем я не Дилинджер? — Анджело улыбнулся толпе в приемной. Это вызвало общий смех, хотя нервы у всех были натянуты.
— Маджио, лучше заткнись, — предупредил его Шоколадка. — Шагай!
Охранники через приемную провели Анджело в другую дверь, не в ту, которая выходила в коридор и была в левой стене, а в дверь еще одного кабинета. Напротив коридора дверей не было, только окна. Незарешеченные.
Солдат, чью фамилию назвали первой, вскоре тоже вышел. Секретарь проводил его в ту же комнату, куда увели Маджио, и захлопнул дверь. В приемную вошел один из «вэпэшников», которые ехали в кабинах грузовиков. Секретарь показал ему, чтобы он встал возле закрытой двери. Потом выкрикнул следующую фамилию. Солдат прошел за секретарем в кабинет.
— Старый прием, — нервно сказал кто-то. — По одному допрашивают. Индивидуальный подход.
Через несколько минут секретарь вышел из кабинета, заглянул в комнату напротив, и оттуда снова вывели Маджио.
— Я ж говорю, я подсадная утка! — ухмыльнулся Анджело. Это опять вызвало нервный смех, и напряжение слегка спало, потому что каждый невольно ставил себя на место маленького тощего итальянца и понимал, что в сравнении с этим макаронником его собственные дела не так уж плохи.
— Маджио, заткнись! — одернул его Шоколадка. — Иди.
Они прошли в кабинет. Очень скоро они вышли оттуда и вернулись в комнату, где были раньше. Затем секретарь вывел солдата из кабинета, проводил в комнату напротив и вызвал следующего. И так продолжалось, пока не был исчерпан весь список.
Когда Пруит услышал свою фамилию, он встал и, чувствуя, как у него слабеют колени, пошел следом за секретарем. В кабинете за столом сидел лейтенант-мулат в горчичной форме городской полиции. Сбоку от стола в глубоком деревянном кресле сидел Томми с недовольным, угрюмым и безучастным лицом. Первый лейтенант из Шафтерской части ВП сидел у стены. Оба розовощеких молодых человека из ФБР стояли в глубине комнаты, ненавязчиво дополняя собой мебель.
— Вы знаете этого человека? — спросил лейтенант у Томми.
— Нет, — устало ответил тот. — В первый раз вижу.
— Пруит, — заглянув в список, сказал лейтенант. — Пруит, вы видели этого человека раньше?
— Никак нет, сэр.
— Вы разве не бывали в «Таверне Ваикики»?
— Бывал, сэр.
— И вы хотите сказать, что никогда не видели там этого человека?
— Не припоминаю, сэр.
— Мне говорили, он там околачивается постоянно.
— Может быть, я его и видел, сэр. Но не помню.
— А вообще вы видели там людей с такими наклонностями?
— Может, и видел. Было там несколько… женственных. А уж какие у них наклонности, не знаю.
— Вы что же, не можете отличить такого вот от нормального мужчины? — терпеливо спросил лейтенант.
— Не знаю, сэр. Это ведь только на себе проверить можно. Как иначе?
Лейтенант не улыбнулся. У него был усталый вид.
— Пруит, у вас когда-нибудь были контакты такого рода?
— Нет, сэр.
— Ни разу? За всю вашу жизнь?
Пруиту захотелось улыбнуться. Он вспомнил Нейра: «Ах, за всю?» Но он не улыбнулся.
— Нет, сэр.
— Вам незачем меня обманывать, — все так же терпеливо сказал лейтенант. — Психологи утверждают, что почти у каждого мужчины в том или ином возрасте бывают гомосексуальные контакты. Все, о чем мы здесь с вами говорим, останется в полной тайне. Мы совершенно не собираемся трогать ваших ребят. Мы лишь пытаемся уберечь вас от этих людей.
Томми молча сидел в кресле и смотрел в окно, лицо его было неподвижно. Он мало походил на чудовище, от которого надо оберегать. Пруиту неожиданно стало его жалко.
— А для этого, — устало продолжал лейтенант, — нам необходимо иметь веские юридические доказательства. Тогда мы сможем поместить этих людей туда, куда предписывает закон. К вашим ребятам у нас никаких претензий нет.
— Я думал, по закону оба партнера виноваты одинаково, — сказал Пруит. — По крайней мере мне так говорили, — добавил он.
— Это так, — вяло согласился лейтенант. — С юридической точки зрения. Но, как я уже сказал, против ваших ребят никто дело возбуждать не станет. Мы только просим вас помочь нам уничтожить рассадник порока в районе Ваикики. «Таверна Ваикики» — вполне уважаемое заведение, и его владельцы не меньше нас заинтересованы в том, чтобы ресторан не превращали в тайный притон. Но сами они с операцией такого масштаба вряд ли справятся. Это под силу только полиции.
— Так точно, сэр, — сказал Пруит. У лейтенанта был очень усталый вид, а в списке оставалось еще человек десять. Он пожалел лейтенанта.
— Хорошо Я еще раз повторю свой вопрос. Пруит, у вас когда-нибудь были контакты с гомосексуалистами?
— Да как-то раз одного обчистил. Это давно было, еще до армии Я тогда бродяжил.
Лейтенант еле заметно поджал усталые губы.
— Ладно, — сказал он. Потом кивнул стоявшему у двери секретарю. — Приведите.
Секретарь вышел и вернулся с Маджио и двумя охранниками. Один из охранников, держа автомат наперевес, вошел в кабинет первым и повернулся лицом к двери, вслед за ним появился Маджио, второй охранник, тоже с автоматом наперевес, вошел последним. Секретарь направился через кабинет к столу. Его маршрут пролегал между охранником по кличке Шоколадка и Маджио. Шоколадка шагнул навстречу секретарю и с деревянным лицом выдвинул автомат вперед, как по команде «на грудь».
— Проходить между заключенным и конвоиром запрещается, — деревянным голосом сказал он.
— Ой, извините! — Секретарь ужасно смутился. — Я забыл, — неловко объяснил он и обошел охранника с другой стороны.
