– Вам, разумеется, уже сообщили, что женщины нашей семьи сохраняют все свое богатство в единоличном владении? Вы должны подписать официальный отказ от всех притязаний на деньги жены, прежде чем я отпущу вас к Синаре.
– С радостью, милорд, – согласился граф, беря кубок.
– В таком случае счастья и удачи вам обоим, – объявил герцог, двумя глотками осушив кубок.
Его престарелая мать чуть слышно, но радостно вздохнула и краем глаза заметила, как сын поспешно скрыл улыбку.
Граф с удовольствием съел простой, но сытный деревенский ужин в компании герцога и его семьи и похвалил столовую, недавно пристроенную к дому. И с благодарностью принял предложение остаться ночевать. Какое блаженство – вновь оказаться в теплой спальне!
Он провел в дороге много дней и очень ценил возможность снова лечь в мягкую постель. Учитывая гостеприимство, оказанное ему в Куинз-Молверне, с гнедым скорее всего обошлись ничуть не хуже.
Он заснул, едва успев коснуться головой подушки.
А в это время его будущие родственники обсуждали новый, благословенный поворот событий, пока леди Мэйр мирно спала наверху. Чарли никак не мог понять, откуда мать узнала, что граф ничего не подозревал о будущем отцовстве.
– Он ни словом об этом не упомянул, – пояснила Жасмин. – И кроме того, страшно беспокоился, что ты найдешь другого жениха для Синары. Он считает тебя благородным человеком, Чарли. Благородный человек не вынудит беременную дочь обвенчаться с мужчиной, который не является отцом ребенка. Нет-нет! Граф Саммерсфилд не знает, что Синара ждет его дитя. А мы ему не скажем!
– Но почему? – удивилась Барбара. – Думаете, он расстроится? Рассердится?
– О нет. В этой ситуации его может расстроить только одно: если Синара пойдет под венец не с ним. Что бы она ни делала помимо этого, вызовет в нем один лишь восторг. Дело в твоей гордой дочери. Если она посчитает, будто граф сделал предложение только потому, что она в положении, ни за что не согласится стать его женой. Пусть лучше приедет без предупреждения и узнает о младенце от нее самой. Он действительно любит Синару и не позволит ей ускользнуть, особенно теперь, когда открыто признался в этой любви себе и всему миру, – мудро заключила Жасмин.
– Но может, сообщить ей о его приезде? – настаивал герцог.
Жасмин злорадно рассмеялась.
– Нет, сын мой. Ни за что. Пусть сюрприз получится взаимным, – объявила она и, встав с кресла, добавила: – А теперь, дорогие мои, я иду спать. День был длинным и утомительным.
Дождавшись, пока она медленно выйдет из зала, герцог обнял жену за пухлые плечи.
– Что же, дорогая, мама, как всегда, оказалась права, и все образовалось как нельзя лучше. Теперь только бы мои сыновья наконец соизволили жениться, и больше мне ничего не надо.
– До чего же вы непритязательны, милорд, – хихикнула Барбара.
Он ухмыльнулся в ответ и поднялся, увлекая ее за собой.
– Думаю, нам тоже пора в постельку, мадам. До утра недалеко, и наш гость будет в нетерпении грызть удила, спеша добраться до нашей дочери и признаться в своих чувствах. И черт возьми, давно пора!
Однако утром Чарли, спустившийся вниз позавтракать, услышал от мажордома, что граф Саммерсфилд уехал с первыми лучами солнца.
– Даже не поел, ваша светлость, – рассказывал Бекет. – Спросил дорогу сначала к церкви, а потом в Хиллтоп-Хаус. Просил поблагодарить за теплый прием и передал, что священник вернется с хорошими новостями, как только все благополучно завершится.
Чарли так и покатился от смеха.
– Да будь я проклят, Бекет! Он в самом деле ее любит! – С этим словами он уселся за стол и заметил мажордому: – Что-то я проголодался сегодня утром! Наполни мою тарелку да принеси чайник.
– Да, ваша светлость, – поклонился Бекет с улыбкой.
– Какая сегодня погода?
– Небо ясное, милорд. Буря промчалась ночью.
День действительно выдался солнечным, хотя и холодным. Ветер нес по голубому небу обрывки облаков, когда граф выезжал из ближайшей от Куинз-Молверна деревни в компании герцогского священника. Толстенький человечек недоумевал, не понимая, почему его подняли с постели и куда-то тащат в столь ранний час. Молодой человек, постучавшийся в его дом еще затемно, представился и объяснил, что с позволения его светлости они немедленно едут в Хиллтоп-Хаус, где викарию придется провести церемонию венчания герцогской дочери с графом. Служитель Божий собрал все необходимое для выполнения столь важной миссии и покорно отправился в путь.
Синара бродила в саду, собирая последние лечебные травы, когда вдали послышался конский топот. Пушинка, мирно пасшийся на ближайшем лугу, заржал при виде незнакомых всадников. Синара, поплотнее закутавшись в плащ, вышла из сада, разбитого на задах дома, именно в тот момент, когда незваные гости подскакали к крыльцу. Гнедой еще не успел остановиться, как граф спрыгнул на землю.
– Син! – радостно воскликнул он.
– Позвольте узнать, милорд, что вам здесь надо? И почему вы выбрали себе в спутники святого отца? – с подозрением осведомилась Синара, отступая.
– Я люблю тебя! – крикнул он.
– Что?!
– Я люблю тебя, Синара Мэри Стюарт! Люблю! И любил с той минуты, как наши взгляды встретились, но не верил, что способен на такие чувства, особенно после того страшного урока, который мне преподали в детстве. Но больше я не могу лгать самому себе. Я люблю тебя!
– Вот как, милорд? – резко бросила Син. – Что ж, теперь, когда вы облегчили душу, можете спокойно уезжать. Я не держу вас.
Но он бросился перед ней на колени и взял за руки.
– Пожалуйста, дорогая Син, пожалуйста, окажи мне честь, став моей женой!
Его глаза горели жаром любви, и она хоть и отстранилась, но уже не так решительно.
– Прошу тебя!
– Но почему вы вдруг собрались жениться на мне, милорд? – не унималась она.
– Потому что люблю тебя, невозможное ты создание! – крикнул он. – Неужели не понимаешь?!
– И никаких иных причин? – недоверчиво допытывалась Синара.
– Но какие еще могут быть причины, кроме нашей любви? – удивился он.
Только сейчас она поняла, что он не знает о ее беременности. Действительно не знает. И ему нужна только она, а не титул, не богатство, и даже ее беременность тут ни при чем. Волна счастья угрожала захлестнуть Синару, но она спокойно объявила:
– Вам придется поговорить с моим отцом, милорд и подписать кое-какие бумаги.
– Все уже сделано прошлой ночью, дорогая! Когда ты не вернулась ко двору, я отправился в Куинз-Молверн. Твой папа сначала был не слишком рад меня видеть, но мне все-таки удалось убедить его, что я люблю тебя и мечтаю видеть своей женой. Он ответил, что, если это так, я должен жениться на тебе немедленно, прежде чем ты передумаешь. На рассвете я пошел за викарием, и вот мы здесь.
