Встав на колени, она пристроилась под самым окном, так, чтобы ее нельзя было увидеть изнутри.
— …хочешь, чтобы я доставила это послание? — Стальной голос, должно быть, принадлежал Тарне. — Где вы говорите, что требуется еще время. Но о чем тут размышлять?
— Совет… — начала Шириам.
— Совет? — насмешливо фыркнула посланница Башни. — Не считаете ли вы, что я слепа и не вижу, кому принадлежит настоящая власть? Этот так называемый Совет принимает те решения, которые подсказываете ему вы шестеро.
— Совет просит время на размышление, — твердо заявила Беонин. — Кто способен предугадать, к какому решению он придет?
— Элайде придется подождать их решения, — столь же ледяным голосом, как у Тарны, добавила Морврин. — Неужто так трудно проявить немного терпения, чтобы вновь увидеть Белую Башню единой?
Ответ Тарны прозвучал еще более холодно:
— Я передам Амерлин ваше послание… послание Совета. Посмотрим, что скажет она.
Дверь открылась и захлопнулась с резким стуком. Найнив едва не вскрикнула от досады. Теперь она знала ответ, но не вопрос. Конечно, это лучше, чем ничего. И гораздо лучше, чем услышать что-то вроде: «Мы выражаем покорность Элайде и готовы вернуться». Ладно, дольше оставаться нельзя — вдруг кто увидит.
Найнив начала было подниматься, собираясь уйти, но замерла, услышав голос Мирелле:
— Может быть, нам просто отправить сообщение? Просто призвать ее?
Найнив сдвинула брови. Кого это ее?
— Надлежит соблюсти формальности, — категорично заявила Морврин, — и выполнить все надлежащие церемонии.
— Мы должны строго придерживаться буквы закона, — поддержала ее Беонин.
— Малейшая оплошность будет использована против нас.
— А если мы уже допустили оплошность? — взволнованно — возможно, так ее голос звучал впервые в жизни — спросила Карлиния. — Сколько нам еще ждать? Сколько мы осмелимся ждать?
— Столько, сколько нужно, — сказала Морврин.
— Столько, сколько потребуется, — подтвердила Беонин. — Я так долго ждала, когда появится это послушное дитя, не для того, чтобы отказаться от всех наших замыслов.
В комнате почему-то повисло молчание, хотя Найнив послышалось, будто чей-то голос в задумчивости тихонько повторил слово «послушное». Что за дитя они имели в виду? Послушницу? Принятую? В этом не было никакого смысла. Чтобы сестры поставили свои планы в зависимость от послушниц или Принятых — отроду такого не бывало.
— Мы зашли слишком далеко и не можем повернуть назад, Карлиния, — сказала наконец Шириам. — Либо мы привезем ее сюда и добьемся, чтобы она делала все как надо, либо придется предоставить все Совету. А тогда нам останется лишь надеяться, что они не доведут нас до беды. — Судя по ее тону, надеяться на нечто подобное было бы большой глупостью.
— Одна промашка, — холодно, еще холоднее, чем обычно, сказала Карлиния,
— и наши головы окажутся на пиках.
— Интересно, кто их туда насадит? — задумчиво поинтересовалась Анайя. — Элайда, Совет или Ранд ал'Тор?
В комнате вновь воцарилось молчание, а затем зашуршали юбки и открылась дверь. Открылась и закрылась.
Найнив рискнула приподнять голову и заглянуть. Комната оказалась пустой, что заставило ее раздосадованно фыркнуть. То, что они собрались тянуть время, — утешение слабое, потому как окончательный ответ может оказаться каким угодно. Судя по замечанию Анайи, они все еще опасаются Ранда не меньше, чем Элайду. А может, и больше. Элайда не собирает вокруг себя мужчин, способных направлять Силу. И что это за «послушное дитя»? О ком они толковали? Впрочем, раз этого все равно не выяснить, нечего и голову забивать.
Заслон погас, и Найнив вздрогнула. Давно пора уносить ноги. Встав с колен и отойдя от стены, она отряхнула платье и зашагала прочь. Точнее, сделала всего пару шагов и остолбенела, уставясь на Теодрин.
Доманийка, ни слова не говоря, пристально смотрела на нее.
Найнив торопливо придумала и тут же отбросила дурацкое объяснение, будто она искала здесь случайно оброненную вещь. Она выпрямилась и пошла рядом с Теодрин с таким видом, будто объяснять нечего. Доманийка по-прежнему молчала. Что делать? — прикидывала Найнив. Съездить ей по голове и пуститься наутек? Упасть на колени и умолять сохранить все в тайне? Оба варианта имели существенные недостатки, но ничего лучшего придумать не удавалось.
— Надеюсь, ты сохраняла спокойствие? — спросила Теодрин, глядя прямо перед собой.
Найнив вздрогнула и не сразу поняла, что Теодрин говорит о наставлении, данном ею Найнив после вчерашней попытки преодолеть блок. Сохранять спокойствие — только спокойствие помогает собраться с мыслями.
— Конечно, — деланно рассмеялась она. — С чего бы мне волноваться?
— Вот и хорошо, — невозмутимо отозвалась Теодрин. — Сегодня я хочу попробовать нечто… более, как бы это сказать… прямое.
Найнив бросила на Доманийку осторожный взгляд. Почему она ни о чем не спрашивает? Ни в чем не упрекает? С самого утра Найнив преследовали неудачи, и теперь она просто не могла поверить, что так легко отделалась.
Назад, на каменное здание, Найнив не оглядывалась, а потому не видела, что какая-то женщина наблюдает за ней и Теодрин из окна второго этажа.
ГЛАВА 13. Пыль
Раздумывая над тем, стоит ли расплетать косу, Найнив раздраженно поглядывала из-под намотанного на голову полотенца на собственные платье и сорочку, развешенные на спинках стульев. Они были мокрыми, и вода капала на чисто выметенные половицы. Еще одно полотенце, в белую и зеленую полоску, значительно больше первого, в настоящий момент составляло все ее одеяние.
— Теперь мы знаем, что потрясение здесь тоже не поможет, — буркнула она, обращаясь к Теодрин, и поморщилась. Челюсть ее болела, щеку саднило. Рука у Теодрин оказалась тяжелой. — Пожалуй, сейчас я могу направлять Силу, а тогда и думать забыла о саидар. Когда промокнешь до нитки, обо всем на свете забудешь.
— Ну так высуши с помощью Силы свои вещи, — пробормотала Теодрин, всматриваясь в треугольный осколок зеркала и ощупывая свой глаз От этого зрелища у Найнив полегчало на сердце. Глаз уже начинал припухать, что позволяло надеяться на появление внушительного синяка. Что ж, значит, и ее рука не так уж слаба. А синяк — это самое малое, чего заслуживала Теодрин!
Вероятно, Доманийке пришла в голову та же мысль, во всяком случае, она со вздохом промолвила:
— К такому способу я прибегать больше не стану. Но хоть так, хоть эдак, все равно научу тебя уступать саидар прежде, чем ты рассердишься настолько, что захочешь его укусить.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
