XXI века) советовал отказаться от либерального отношения к евреям. Но Генеральные штаты в 1619 г., вопреки его совету, решили, что каждый голландский город должен сам решать, как к ним относиться, и при этом запретили какому-либо городу настаивать на том, чтобы евреи носили особую одежду. Никаких желтых звезд Давида. Правда, только в 1657 г. голландские евреи стали фактическими полноправными подданными Республики. Но по сравнению с их положением вплоть до XIX века в Германии или Англии, не говоря уже об Испании и Португалии, голландские евреи были исключительно свободны. В 1616 г. раввин Узиэль (в последнее время из Феса в Марокко) с благодарностью отмечал, что евреи "мирно живут в Амстердаме", где "каждый может следовать своей вере", хотя и "не может открыто показывать, что он другой веры, чем жители города"⁴ Это формула плавильного котла - запрет на ношение специальной одежды, подобный тому, что в 2003 г. яростно секулярная Франция подтвердила в отношении головных платков для мусульманских школьниц. Евреи Голландии XVII в. не подвергались ночному запиранию в гетто, как, например, в Венеции или Франкфурте-на-Майне того времени; не подвергались экспроприациям и изгнаниям, как в 1290 г. в Англии - Англии, которая, как полагали англичане, плохо знавшие другие страны, является рассадником всех свободных институтов. В Англии практикующие евреи (под "практикующими" подразумеваются Давид Рикардо и Бенджамин Дизраэли) были полностью эмансипированы для работы в парламенте только в 1861 году.
Самый ранний случай веротерпимости произошел в венгерской Трансильвании, где в 1568 г. в городе Торда сейм объявил, что "никому не разрешается угрожать тюрьмой или изгнанием за учение, потому что вера - дар Божий"⁵ Этот закон мог бы распространяться даже на унитариев, таких как Томас Эйкенхед из Эдинбурга или, втайне, Исаак Ньютон из Кембриджа, если бы им посчастливилось жить в Трансильвании. В Великобритании до принятия в 1813 г. закона о доктрине Троицы унитарии подвергались дискриминации, а на ранних этапах их вешали. Диармайд Маккалох объясняет веротерпимость трансильванцев тем, что князья хотели смягчить разнообразие вероисповеданий своей знати. Это был политический компромисс, аналогичный усилиям Анри IV во Франции того времени. Действительно, сама Франция до 1685 г. и отмены Нантского эдикта, отмечает Мак-Каллок, "представляла собой наиболее масштабный пример религиозного плюрализма в Западной Европе", хотя к концу XVII в. французы "создали одну из самых впечатляющих контрреформаций в Европе"⁶.
Примерно в те же сроки это произошло и в Польше. Поляки уже в 1573 г., через пять лет после Торды и за шесть лет до Утрехтского договора, провозгласили свободу вероисповедания в Варшавской конфедерации и навязали последующим королям так называемые Генрикские статьи, поддерживающие ее. Польская декларация была характерна для эразмианского направления в ней, в отличие от толерантных голландцев. Сейм - собрание, избираемое поразительно многочисленными "шляхтичами" в Польше (szlachta, 10% населения, самурайский стиль), - провозгласил: "В то время как в нашем Содружестве существуют немалые разногласия в вопросах христианской веры [сравните Трансильванию], и чтобы не допустить возникновения из этого вредных разногласий, как мы видим, что происходит в других королевствах [во Франции в день св. Варфоломея, а кандидатом на пост короля Польши был брат того самого французского короля, который поощрял эту резню], мы клянемся друг другу... что будем хранить мир между нами"⁷ И они так и сделали. Эразм задолго до этого писал архиепископу Кентерберийскому, что "Польша - моя". В Польше, например, евреи находились под защитой закона с XIII века.
Так было и в Польше - вплоть до XVII века, "потопа", как называют его поляки. Король Сигизмунд II Август (правил в Польше в 1548-1572 гг.) заявил, что хочет быть "королем народа, а не его совести"⁸ "Когда в 1556 г. перестраивали башню краковской ратуши, - пишет историк Адам Замойский, - в кирпичную кладку был вмурован экземпляр Нового Завета Эразма" как свидетельство либеральных ценностей в Польше XVI века.Но, продолжает Замойский, "при ремонте той же башни в 1611 г. книга была заменена на католический Новый Завет. . . . Одно представление о жизни было заменено другим. . . . Дух исследования", проявившийся, например, в Миколае Копернике (1473-1543), немецкоязычном поляке, известном в Европе как Коперник, был заменен "духом благочестия". . . . Если Эразм был маяком для всех мыслящих поляков 1550-х годов, то иезуиты стали наставниками их внуков".
На самом деле все не так просто. Иезуиты вначале были проводниками интеллектуального прогресса, привлекая унитарианских аристократов в Польше благодаря превосходному образованию, которое предлагал их сыновьям необычайно утонченный орден. Но в 1632 г. клятва веротерпимости, данная в 1573 г., была изменена. Другие вероисповедания, такие как унитарианство, православие и иудаизм, теперь лишь "милостиво разрешались", а католицизм становился "госпожой в своем доме". Отныне, как и в современной Франции, протестанты должны были рассматриваться как иностранцы и враги нации.¹¹
"Тогда только Голландия сохранилась как убежище веротерпимости, - писал философ и историк интеллекта Стивен Тулмин, - куда унитарии и другие непопулярные секты могли отступить для защиты"¹². Рассмотрим, например, голландские события, последовавшие сразу за 23 августа того же 1632 г., когда поляки отвернулись от эразмианской веротерпимости. Фредерик Хендрик, принц Оранский - но не король, а лишь избранный "держатель" голландских городов: он был "принцем" Оранским, на юге Франции, а не Нидерландов - отнял у испанцев южную низменность и католический город Маастрихт. Однако на некоторое время он разрешил там свободное исповедание католической религии. Амстердамский поэт и драматург Вондел, голландский Шекспир, семья которого в детстве была изгнана из Антверпена за анабаптизм, к 1632 г. еще не был обращен в католичество. Но он активно поддерживал Гроция и других, еще более прогрессивных мыслителей, выступавших за веротерпимость. Так, по случаю завоевания Маастрихта он написал стихотворение, восхваляющее триумф принца и его веротерпимость в противовес кинжалу итальянского герцога Пармского на службе Филиппа II, который в том же городе за полвека до этого выпил "вкусную кровь мещан".
*
И вот голландцы снова, уже в наши дни, стали толерантными. С 1960-х годов, после длительного периода конформизма по отношению к голландской реформатской церкви, толерантность в Нидерландах переживает второй золотой век. Напротив железнодорожного вокзала в Хилверсуме, центре голландского радио и телевидения, стоит каменная глыба, установленная после Второй мировой войны и изображающая молящиеся руки, на четырех сторонах которой высечено слово на голландском, русском, испанском и английском языках: "толерантность", по-голландски verdraagzaamheid (от dragen - "терпеть", так же как "толерантность" - от латинского "терпеть", tolerare). Verdraagzaamheid - центральное слово в гражданской религии современной Голландии, подобно тому, как "равенство" (jämlikhet)
