Доска цела по сей день и, судя по всему, это более долговечно. В последние годы в связи с ограниченностью территории и перенаселенностью в Лаванду введен мораторий на похороны. На этой «вершине голой» больше нельзя упокоиться!
А что же «ситэ рюсс» в Ла Фавьере? Существует ли он сегодня?
Увы. Падение Российской империи некогда вызвало его к жизни, а распад СССР поставил точку в его истории. Русский лагерь «Пляж и холм», воссозданный после войны (в 1947 году), шумно и весело жил вплоть до середины 1980-х. Ежегодно в середине августа здесь проводился фестиваль русской культуры, гостей угощали водкой и развлекали игрой на балалайке. Потом русский лагерь с восторгом встретил горбачевские перемены, которые и стали началом его конца. Идея «маленького Крыма» лишилась всякого смысла: к чему эта французская подмена, если сам Крым стал легко досягаем?
Курортная цивилизация между тем наступала со всех сторон. За участки предлагались хорошие деньги, и «ситэ рюсс» погиб тихо и бесславно. В 2001 году ассоциация «Пляж и холм» была ликвидирована, и о легендарном русском поселке напоминают сегодня лишь «Бастидун», с которого начиналась вся эта «мелкоземельная» история, и кабанон Билибина. Как их увидеть? Следует разыскать местного жителя Бориса Швецова, удивительного старика, которому за 90 лет, но он всегда соглашается провести экскурсию по остаткам Русского Холма. Гостеприимство его врожденное: он сын Иннокентия Алексеевича Швецова («Innocent’a»), угощавшего Сашу Черного обедом и анисовой водкой в Лаванду летом 1926 года и увековеченного Куприным в очерке «Сильные люди» (Калина. «Последний из могикан» Русского Холма // Перспектива. 2010. № 2(65).
Сегодня в Фавьере всё иначе: асфальт, яхтенные стоянки и запрещающие знаки «С собаками на пляж нельзя!». Потомкам фокса Микки остается тоскливо взирать вдаль с балконов многочисленных пансионов. Однако память о «ситэ рюсс» хранит не только Борис Иннокентьевич Швецов. В 1995 году в Лаванду была создана общественная организация «Réseau Lalan», объединившая художников, скульпторов, фотографов, музыкантов с целью проведения художественных выставок и музыкальных фестивалей. В 2004 году на базе краеведческого музея Борм-ле-Мимоза (некогда основанного художником Песке из «Бастидуна») они провели интереснейшую выставку «Русские в Ла Фавьере», познакомив «последних романтиков» с наследием «лафавьерских» художников Федора Рожанковского, Ивана Билибина, Натальи Гончаровой и Михаила Ларионова, а заодно вспомнив одного из знаменитых обитателей Холма — Сашу Черного. В экспозиции были представлены его фотографии и автографы из семейного архива Оболенских. Президент «Réseau Lalan» Рафаэль Дюпьи помогал в работе над этой книгой и рассказал нам о премьере 2012 года: в Лаванду увидел свет сборник произведений Саши Черного в переводе на французский «Ma Russie n’est plus» («Моей России больше нет»).
А теперь перенесемся в Россию.
По сей день к Саше Черному относятся с уважением там, где он провел многие годы и прошел определенные жизненные испытания. Им гордятся одесситы, оформившие соответствующую экспозицию в местном литературном музее. Интересный проект в 2003 году осуществил известный псковский художник Александр Стройло: в книге «Ах, опять увижу Псков…» он собрал стихи «вольноопределяющегося 2-го разряда Гликберга» о Пскове и проиллюстрировал их. Сейчас Александр Григорьевич работает над серией иллюстраций к «Солдатским сказкам», справедливо полагая, что едва ли не половина их сюжетов навеяна псковскими впечатлениями. Однако дальше всех пошли житомирцы: 21 ноября 2013 года по инициативе местной организации «Русское содружество» была установлена мемориальная доска на здании Мариинской женской гимназии, где в юности будущий поэт жил в семье Константина Константиновича Роше. На этом «Русское содружество» не собирается останавливаться и планирует открыть мемориальную комнату поэта в здании бывшей 2-й гимназии, чтобы он с триумфом вернулся туда, откуда его так неосмотрительно исключили в 1899 году.
Вот мы и приблизились к дням нынешним, суматошным и пресыщенным. Не станем лукавить: теперь никто уже не гоняется за книгами Саши Черного, но не потому, что они никому не нужны, а потому, что издаются они приличными тиражами и в полноте того жанрового спектра, в котором он работал и как поэт, и как детский писатель. Сегодня нет ажиотажа, который был в годы «оттепели» или «перестройки», когда сам факт публикации чего-то эмигрантского или антисоветского служил залогом читательского интереса. И это хорошо, потому что оценки творчества авторов «возвращенной литературы» становятся все более объективными. По произведениям Саши Черного ставятся спектакли, на тексты его стихотворений пишутся песни, стихи поэта звучат в престижных концертных залах… Да и сам интерес к нему знаменитой серии «Жизнь замечательных людей» говорит о том, что поэт вернулся в Россию окончательно.
Мы же смиренно попытались воздать должное человеку тонкому и умному, саркастичному и нежному, язвительному и смешливому. И если у нас хоть чуть-чуть получилось, чтобы у читателя печали было меньше, а смеха — больше, то лучшего нечего и желать. Саша Черный сам нас об этом просил:
Ты, читатель, улыбнулся?Это, милый, все, что надо,Потому что без улыбкиЧеловек противней гада…
Улыбайтесь! Не будем его огорчать.
ИЛЛЮСТРАЦИИ
Дом с внутренним двориком, где прошло детство Саши Гликберга. Одесса, улица Ришельевская, 74. Современное фото Греческая улица, описанная Сашей Черным в рассказе «Голубиные башмаки». Одесса. Открытка начала XX в. «Приготовишка» — любимый литературный герой поэта. Рисунок художника Г. И. Самойлова к рассказу Саши Черного «Невероятная история» (Румяная книжка. Белград, 1931) Гимназия, где учился в приготовительном классе Саша Гликберг. Белая Церковь. Фото 1890-х гг. Гимназист Александр Гликберг. Житомир. Фото 1898–1899 гг. Константин Константинович Роше, в семье которого воспитывался будущий поэт. Житомир. Фото 1918 г. Здание Мариинской женской гимназии, где жила семья Роше. Житомир. Открытка начала XX в. «Бестужевка» Мария Ивановна Васильева, будущая жена поэта Пансион корпорации «Вартбург», в котором предположительно останавливались супруги Гликберг. Гейдельберг, Германия. Фото 1910-х гг. Корпоранты на отдыхе с традиционными пивными кружками. Кадр из фильма «Старый Гейдельберг». 1915 г. Обложка петербургского журнала «Зритель» (1905. № 23), в котором состоялся столичный дебют Саши Черного Обложка знаменитого журнала «Сатирикон» (1908. № 25) — «Студенческий выпуск», претерпевший нападки цензуры и критику К. Чуковского Стихотворение «Чепуха», под которым впервые появился псевдоним Саша Черный Сергей Горный. 1921 г. Аркадий Аверченко. 1912 г. «Поединок». Дружеский шарж на Александра Куприна работы Ре-ми, опубликованный в «Сатириконе». 1908 г. Художник-сатириконец Алексей Радаков. Фото 1920-х гг. Любимица сатириконцев Тэффи Художник Ре-ми (Николай Ремизов). Портрет работы И. Е. Репина. 1917 г. «Наши критики (Корней Чуковский, Петр Пильский и Максимилиан Волошин)». Шарж работы Ре-ми. 1908 г. Фирменная эмблема журнала «Сатирикон», названная Сашей Черным «толстый дьявол-балда» Шарж на сатириконцев работы Ре-ми. Первый справа — Саша Черный, «бросающийся иногда даже на своих». 1909 г. Максим Горький. Офорт работы В. Фалилеева. Капри. 1912 г. Мария Федоровна Андреева. Портрет работы И. Бродского. Капри. 1910 г. Саша Черный. Офорт работы В. Фалилеева. Капри. 1912 г. Саша Черный на Капри. Фото Ю. Желябужского. 1912 г. Супруги Гликберг и Фалилеевы. Слева направо: А. М. Гликберг, М. И. Васильева, Е. Н. Качура-Фалилеева, В. Д. Фалилеев. 1915(?) г. Вера Евгеньевна Беклемишева, редактор издательства «Шиповник» Зиновий Исаевич Гржебин, совладелец издательства «Шиповник» Зауряд-чиновник штаба 5-й Армии Александр Гликберг (сидит третий справа) среди сослуживцев. Двинск. 1915 г. Мария Ивановна Васильева в форме сестры милосердия. Офорт работы В. Д. Фалилеева. 1915 г. Фронтовик Гликберг. Офорт работы В. Д. Фалилеева. 1915 г. Псков: вид на плавучий мост через реку Великая и Спасо-Мирожский монастырь. Фотооткрытка. 1910-е гг. Сотрудники военного комиссариата Северного фронта. Стоит в центре — А. М. Гликберг, справа от него — поэт Г. А. Вяткин; сидят слева направо: Д. В. Савицкий, В. Б. Станкевич, В. С. Войтинский, Б. Н. Ковалевский. Псков. 1917 г. Вольноопределяющийся 2-го разряда Александр Михайлович Гликберг. Варшава. Август 1914 г. Поэт в первые годы эмиграции. Берлин. 1920–1923 гг. Владимир Набоков-младший, берлинский протеже Саши Черного. 1919 г. Обложка книги «Детский остров» в оформлении Бориса Григорьева. 1920 г. Поэт Петр Потемкин, бывший сатириконец, пополнивший ряды эмиграции Саша Черный. Портрет работы Ф. Рожанковского. Париж. 1926 г. Ксения Куприна, дочь писателя Реклама библиотеки А. И. Куприна с эксклюзивным правом на продажу книги Саши Черного «Кошачья санатория» в газете «Возрождение». Париж. 1928 г. В палисаднике у входа в квартиру Куприных: Елизавета Морицовна Куприна, Саша Черный, Мария Ивановна Васильева. Париж, бульвар Монморанси, 1-бис. 1920-е гг. Саша Черный и Александр Куприн на фоне замка в Гресси. 1924 г. Замок в Гресси, где летом 1924 года Саша Черный написал «Дневник фокса Микки». Фотооткрытка. 1910-е гг. Саша Черный и Микки I в квартире поэта на авеню Теофиль Готье. Париж. Апрель 1926 г. Поэт за любимым плотницким делом. Париж. 1926 г. Обложка первого издания книги «Дневник фокса Микки» с рисунками Ф. Рожанковского. Париж. 1927 г. «Как живет и работает Саша Черный в воображении его читателей». Шарж из журнала «Иллюстрированная Россия». Париж Ведущий рубрик «Детская страничка» и «Бумеранг» в «Иллюстрированной России» Фаддей Симеонович Смяткин — одна из масок Саши Черного. Париж Писатель Александр Александрович Яблоновский. Париж. 1920-е гг. Художник Иван Яковлевич Билибин. Париж. 1920-е гг. Александр Куприн: «Эх, испортили французы русский язык…» Шарж из журнала «Иллюстрированная Россия». Париж Поэт с Микки II. Ла Фавьер. 1930–1932 гг. Поэт и Микки жарким летом в Ла Фавьере. 1929 г. Художник Михаил Ларионов, сосед-фавьерец. Лето 1929 г. Пляж Ла Фавьер. Вид на мыс Гурон. Фотооткрытка. 1910-е гг. Саша Черный с женой и Микки на своей «вершине голой». Ла Фавьер. 1929–1932 гг. Фавьерская идиллия. Поэт на веранде своего дома, Мария Ивановна и Микки в саду. 1930–1932 гг. Обложка журнала «Сатирикон» — «Колониальный выпуск». Париж. 1931 г. Литературный юбилей Александра Михайловича Гликберга, который четверть века назад дебютировал как поэт Саша Черный (сидит справа на переднем плане). Рядом с поэтом верный друг Александр Куприн (сидит в центре). Париж. Март 1930 г. Из последних фотографий Саши Черного. Ла Фавьер. Лето 1932 г. Поэт и его поклонница. Ла Фавьер. 1930–1932 гг. Редакционный некролог в газете «Возрождение». Париж. 6 августа 1932 г. Современный вид кладбища в Лаванду, где в августе 1932 года был погребен поэт. В центре на стене здания мемориальная доска в память о Саше Черном. Франция Первоначальный вид утраченной могилы Саши Черного. Лаванду. 1933 г. Мемориальная доска в память о поэте, установленная русскими эмигрантами в конце 1970-х годов. Лаванду Мемориальная доска на здании бывшей Мариинской гимназии в Житомире. Фото 2014 г. Саша Черный: Оставайся! Так мало здесь чутких и честных… Оставайся! Лишь в них оправданье земли.
ОСНОВНЫЕ ДАТЫ ЖИЗНИ И ТВОРЧЕСТВА САШИ ЧЕРНОГО
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
