кожа на лице, и еле слышно прошептал:
– Куда уж яснее.
– Она жива, Кентон. Ей всего лишь нужна передышка. Требуется время, чтобы залечить ее раны.
– Сколько времени?
– Несколько часов. Или дней. Думаю, не очень много. Время в том мире летит быстрее, чем в нашем. А пока она отдыхает – нам тоже стоит отдохнуть.
Кентон почесал жидкую бородку:
– Мне не нравится этот получеловек. Он… он ведь ее убивает. Если не тело, то душу.
– Сомневаюсь, что у этой девочки когда-нибудь была душа.
Глаза Кентона сверкнули ослепительным огнем, и тени, прячущиеся в самых темных углах, вспорхнули на стены, устроив бешеную пляску.
– Ты ничего не знаешь о Маюн.
– Неужели? Она была лучшей подружкой моей ученицы и дочкой директора, а еще маленькой тщеславной интриганкой. Я очень хорошо знала и Маюн, и ее мать. Скажу тебе больше: эту девчонку воспитала я – я и знающие жены. При иных обстоятельствах через несколько лет мы приняли бы ее в круг невест Судьбы.
– Так ты знала, что у Маюн есть способности к магии?
– Естественно.
– Но откуда?
Кьяра вздернула бровь. Ее серые глаза несколько секунд пристально изучали Кентона.
– Иди за мной.
Спальня госпожи знающей, располагавшаяся двумя уровнями ниже, как ни странно, осталась нетронутой. Лишь узкий туннель, вход в который прикрывало высокое изголовье кровати, оказался завален камнями, и то не полностью. Кьяра уже объяснила, что через этот туннель она и привела феурогов в Академию, вот только с какой целью – этого Кентон так до конца и не понял.
– Чтобы навсегда перечеркнуть прошлое, – объяснила она ему как-то раз. – Мы хотели забрать Аннева, а свидетелей умертвить. Не осталось бы ни единой живой души, что стала бы нас преследовать или смогла бы указать другим путь в деревню.
Кентона эти объяснения не убедили.
– Что ты хотела мне показать? – спросил он, усаживаясь в мягкое кресло-качалку.
– Вот это, – ответила Кьяра и протянула ему маленькую черную книжку.
Кентон взял книжку в руки и пробежал взглядом по страницам. Он увидел даты, имена и номера, а также некую таблицу. Напротив каждого имени имелся коротенький текст с обозначением имен родителей или разновидности магического таланта.
– Это журнал учета, – сделал вывод Кентон, пролистав книжку до конца. – Вы вели учет всех украденных детей?
– Наша работа заключалась в том, чтобы искать младенцев, которые могли бы стать сосудом. Мы приносили их из всех уголков Большой Лукуры, чтобы обучать. В первую очередь мы искали одноруких малышей, но каждый раз оказывалось, что у них нет никаких способностей к магии. Поэтому мы выкрадывали из колыбелек тех малюток, в ком имелась магия, надеясь, что кто-нибудь из них лишится руки по воле случая… но наши надежды шли прахом. И это чрезвычайно раздражало.
– Что это значит? – Кентон ткнул пальцем в помеченное звездочкой имя, рядом с которым стояли буквы «БТ». – Сейдж Ленка. Он ведь был нашим поваром?
– Верно. «БТ» означает «без таланта». Не каждый из детей обладал магическим талантом. Некоторые попадали сюда в результате политических интриг.
– Постой-ка. Ленка… Как король Ленка?
Кьяра кивнула:
– У него было три сына. Считается, что третий родился мертвым, но на самом деле последние десять с лишним лет он безраздельно властвовал на кухне Академии.
– Вы украли принца? – выдохнул Кентон. – Проклятье. Но зачем?
– Главным образом из-за политики. У нас были свои причины.
Кентон пролистал несколько страниц и тут увидел имена одноклассников:
– Фиюнай Харт, сын… Янака Харта? – ахнул он и поднял взгляд на Кьяру. – Это ведь тот купец из Банока, которого мы убили!
– В этом лишь спящий талант железорожденного, ничего выдающегося, однако корыстолюбие папаши передалось ему в полной мере. Поэтому мальчишка неудержимо рвется к власти – и быстро добивается своего. Янака требовалось приструнить, вот мы и забрали у него сына. Но жатва прошла не так гладко, как мы ожидали. Этот ублюдок дрался как сумасшедший. В итоге его жена погибла, а сам он стал калекой.
– Фин. – Кентон мотнул головой, отказываясь верить в услышанное. – Получается, он убил собственного отца. Этот скотина Тосан, гореть ему вечно, послал Фина убить собственного отца!
– И это не случайность. Тосан был осведомлен о происхождении всех своих учеников.
Кентон перевернул страницу и нашел свое имя.
– «Реотанец, БТ», – прочел он слова, написанные вместо имени отца. В графе «мать» было указано…
– Терранка, творец артефактов? Я что, какой-то чертов терранец?
– Конечно. Как и все творцы.
– Но… я ведь даже не похож на терранца.
– Внешность тебе досталась от отца – пирата из Тир-Реоты, а магия – от матери.
– А почему здесь не написано, как их звали?
– Потому что обычно мы не вносили в журнал имена насильников, пиратов и шлюх.
Рот Кентона задергался, но мастер проклятий быстро подавил вспышку гнева и спокойно спросил:
– Меня тоже украли?
– Тебя-то? Ну что ты, нет. Отцу-пирату ты был не нужен. А мать ходила по улицам Лукуры, пытаясь тебя продать. Вот знающая Кельга тебя и купила.
Кентон о многом хотел спросить, но слова комом встали в горле. Опустив глаза, он рассеянно водил пальцем по странице и вдруг увидел еще одно знакомое имя.
– Айнневог… только имя – и ничего больше. Почему?
– Каждому младенцу ставили на пятке номер чернилами. У Аннева номера не было. Подозреваю, Содар тайком подкинул его в ясли.
Кентон мрачно усмехнулся: все-таки у судьбы весьма странное чувство юмора.
– Так зачем ты меня позвала?
Кьяра взяла у него журнал и, пролистав несколько страниц, показала Кентону место, которое он пропустил:
– Это записи о знающих девах. Каждый год мы приносили в Академию всего несколько девочек, но иногда бывало и так, что беременела одна из знающих жен. Если она была Невестой, то ее избранник непременно обладал способностью к предвидению. Так вот, бабка Маюн, которая была невестой Судьбы, вышла замуж… за этого мужчину. – Кьяра перевернула страницу и ткнула пальцем в имя какого-то младенца, принесенного с тридцать седьмой жатвы.
– «Эдвин, – прочел Кентон. – Сын Дональда Барда. Ярко выраженные способности к илюмитской магии». – Он взглянул на женщину. – Так вот как ты поняла, что Маюн владеет магией. Кроме пророчеств, у тебя был этот журнал.
– Именно. Мы узнали, что у Маюн есть талант крови, но какая из нитей проявит себя – терранская, илюмитская или йомадская, – это никому не было известно. Талант раскрывается лишь в определенном возрасте. Тогда-то мы и посвящаем девушек в Невесты. А юноши… если в ком и спит частичка магии, вреда от этого нет. Даже наоборот, из таких получаются лучшие аватары. А если кто-то из них
