- Сходишь со мной на свидание еще раз, - нарушил затянувшуюся тишину парень. - Это и есть мое желание. Идет?
- И Нина ничего не узнает? И потому ты оставишь меня в покое? Да? - Тут же наивно обрадовалась я. Внутренний голос тут же протянул: "Катя, ты реальная дура. Дура! Дурища!! Тебе чего, пять лет? Ты кому веришь? Он же наследник Синей Бороды - убить не убьет, а вот нервы потреплет изрядно!"
Томас говорил, что людям как бы надо верить…
Томас много чего говорил - и почти все неправильно.
Ой, отвяжись. Иди лучше, покорми моих личных тараканов!
Это тебя сейчас покормят - вареной лапшей. С приправами всякими, специями, соусами. Не забудь потом с ушей снять свой обед.
- Я согласна. - Объявила я, хмурясь.
- Отлично. - Деловым тоном произнес Кей, словно он меня не на свидание позвал, а на совещание позвал. - Мы приехали. Это одно из моих любимых мест. - Произнес Кей, совсем выключая музыку, и резко затормозил. Неужели мы приехали?
Я первой выбежала их машины и вдохнула свежий воздух, наполненный едва уловимым ароматом весенних трав и горьковатой хвои. Певец остановил машину недалеко от воды, не серой, а прозрачно-голубой, отражающей ярко синее небо и солнечные блики. Неподалеку же начинался и сосновый лес, и большие хвойные деревья казались мне настоящими гигантами.
Это было необычное место. Сочно-зеленое, теплое и нежное. Знаю-знаю, место нельзя назвать нежным, но вокруг нас были такие нежные краски природы, что мне хотелось выразиться именно так. В городе только-только набухали почки на деревьях, и трава была хоть и зеленой, но какой-то еще по-весеннему слабой и уже пыльной, как и первые хиленькие одуванчики на уличных газонах. А здесь все было по-другому: естественно и свежо.
Кей неспешно вышел из машины и потянулся. Майка слегка задралась, и я увидела фрагмент татуировки, на мгновение показавшейся на его подтянутом животе. Следит за собой мальчик, ничего не скажешь. Наверняка его татуировка изображает что-нибудь величественное. А может, даже, там написано "Великий Я" или "Кей - властелин мира".
- Здорово здесь?
- Да уж. - Кивнула я. Давно Катрина не вбиралась на природу.
Кей засмеялся абсолютно нормальным смехом и пошлее к воде, почему-то стараясь не наступать на рано цветущие редкие растения, названия которых я не знала. Я пошла за ним, но на середине пути остановилась - мой взгляд зацепил полет небольшой черной птицы, которая взмыла куда-то вверх, расправив крылья.
- Ух, ты, - восторженно задрала я голову кверху, оглядывая по-королевски величественное лазурное небо, по которому неспешно плыли, цепляясь друг за друга кудрявые облака-гиганты - мои самые любимые небесные обитатели. Кто-то обожает яркое солнце, кому-то нравится часами смотреть на таинственную луну, у кого-то в фаворитах ходят звезды, таинственно мерцающие на ночном небе. А я вот люблю красивые облака. Те самые, ярко-белые, кудрявые, которые называются кучевыми и предвещают хорошую погоду.
- Кей, смотри, какое небо красивое, - прошептала я, забыв о том, что от быстрой езды у меня немного до сих кружится голова и что только пять минут назад я нехорошими словами обзывала этого идиота. Правда, мысленно - не могу человеку в лицо столько гадостей говорить. В который раз жалею, что я не Нинка! Если бы ее так, против воли, решили бы покатать в машине, Ниночка такому наглецу откусила бы ухо, копируя Майка Тайсона, а потом бы еще каких-нибудь хороших вещей бы наделала. Машину бы там подожгла. Однажды эта истеричка, в ту счастливую пору, когда нам было лет четырнадцать, поссорилась со своим внеочередным парнем. Это парень, мечта всей нашей школы, между прочим, очень сильно гордился своим новеньким белоснежным мопедом, купленным ему заботливым богатым папой. А поссорился он с моей подругой потому, что не хотел ее катать на любимом мопеде, хотя Нина очень этого желала. Она так обозлилась на своего ухажера так, что, украв у собственного родителя бензин, подожгла несчастный мопед, когда паренек оставил его у дома новой своей подружки. Я в поджоге не участвовала и честно отговаривала Нинку от такого безумства, аргументирую там, что "если тебя увидят, тебя в колонию для малолетних посадят!". "Посадят, как же!" - морщив носик, отвечала она и се-таки совершила злодеяние. Помогал ей в этом какой-то туповатый ученик-громилла одиннадцатого класса, запавший на Ниночку. Я, кстати, заметила, что Журавль просто огромной популярностью пользуется у маргиналов каких-то.
- Красивое, - согласно ответил Кей, присев у реки, весело серебрившейся под лучами яркого, по-июльскому, солнца. Он поводил кончиками пальцев по воде, рисуя какие-то узоры, от которых расходилась едва заметная рябь, а потом опустил ладонь в реку и закрыл глаза.
- Ты что делаешь? - Оказалась я рядом к ним, тоже окуная руку в воду. Чистая. Холодная. Пройдет еще месяц, прежде чем первые пловцы вступят в это пока еще чистую воду, чтобы поплавать.
- Я люблю воду. - Сказал Кей задумчиво. Я, вздохну, посмотрела ему в лицо. Надо же, а у него настоящий цвет глаз - как будто водный: серый, переменчивый. У миллионов людей такой цвет радужки, но у него глаза особенные, что ли…Или мне уже кажется? Томас бы, наверное, сказал, что в темноте у этого блондина глаза грифельного оттенка. А на солнце - серебристые. А еще иногда они бывают то свинцовыми, то темно-перламутровыми. Глаза-хамелеоны, только это их чудесное свойство - менять оттенки и цвета, малозаметно, и нужно долго вглядываться в лицо человека, чтобы понять это.
И почему только у меня всегда один и от же цвет глаз - карий?
- И скорость ты любишь. - Ответила я, набирая воду в пригоршню.
- И скорость тоже, - согласно кивнул парень, глядя на воду - волосы закрывали его склонившееся лицо почти полностью. А мне так и хотелось коснуться этих волос. Хм…наверное, солист супер-крутой группы таким образом соблазняет невинных девушек. Вон как очаровательно он выглядит на лоне природы, так сказать. Очень гармонично с ней сливается, прямо как самый настоящий житель леса. Я искоса взглянула на задумчивого Кея, который до сих пор касался проходной глади воды. Вот дурак.
Милый дурак.
Красивый.
Загадочный.
Хорошо, что он такой противный, потому что если бы у него был характер Антона, я бы точно влюбилась в Кея. А это не есть хорошо.
- А что больше любишь? Скорость или воду? - не нашла я лучшего вопроса. Но он меня обломал:
- Люблю, когда ко мне не пристают с глупостями.
Он поднялся, вновь сходил к машине, схватил с заднего сидения куртку и вернулся ко мне.
- Эй, садись, - бросил на землю элемент гардероба солист "На краю". Боже, какой шикарный жест - отдать свою драгоценную и явно дорогую куртку чужой пятой точке.
